– С другими деревенскими. – Томас встал и потянулся. Прошлой ночью была отменная попойка. Его угощал элем капитан с «Гарриет», а потом он развлекался с одной из официанток.
– Я хочу, чтобы он был мертв; а его тело в качестве доказательства привезено в Фернли.
– Тебе непременно надо обсуждать это здесь? – Томас огляделся. Гостиница была переполнена, и ему пришлось делить одну комнату с еще пятью мужчинами, которые сейчас, правда, спали.
– Где он? – не отступал Драммонд, видимо, ничуть не заботясь о том, что его услышат.
Томас начал поспешно застегивать бриджи. Он не помнил, чтобы когда-нибудь видел своего кузена таким разъяренным, разве что если речь шла о потере пусть даже незначительной суммы.
– Он на борту «Гарриет», – ответил Томас, натягивая сапоги. – Очень удачно, что ты сейчас пришел, потому что они сегодня отплывают.
– В моей жизни не было удачи с той самой минуты, как Макрей появился в Шотландии, – хмуро процедил Драммонд.
По дороге на корабль Томас рассказал Магнусу, как ему удалось захватить Макрея.
– Ты должен был его убить, – рассердился Драммонд.
– Зачем, Магнус? – Томас искоса взглянул на кузена. – Я его продал и этим сделал тебя богаче. Он больше никогда не вернется в Шотландию. Он останется рабом до конца своих дней. Если, конечно, не сдохнет по дороге.
– Думаю, я поступил бы так же, – нехотя, но все же согласился с ним Драммонд.
Они поднялись на борт «Гарриет», и Томас представил Магнуса капитану.
– Драммонду нужен один из ваших пассажиров. Тот, кого вы взяли на борт вчера.
– Можете обыскать корабль, Но вы его не найдете. Вы вообще здесь никого не найдете.
– А где же они? – спросил Томас и заметил, что Драммонд побледнел. Боже упаси оказаться в списках его врагов, а в том настроении, в котором его кузен находится сейчас, это было особенно опасно. – Мы привезли вам людей, и вы за них заплатили. Семнадцать человек – мужчины, женщины и дети.
– Все они ушли, – сказал капитан. – И я получил за это приличную компенсацию.
– Куда? – только и спросил Драммонд, но у него был такой вид, будто он проглотил лягушку.
– Я не знаю. Да и какая мне разница? Разве что вы хотите снова мне их продать. В этой ситуации груз был бы мне очень кстати. – Капитан улыбнулся, и это вызвало у Драммонда новый приступ ярости.
– Я слышал, – вмешался первый помощник, – что они направились в место, которое называется, кажется, Гилмур.
Драммонд кивнул, будто ожидал именно такого ответа.
– Его освободила женщина, – добавил помощник. – Вот так штучка, – пробурчал капитан – Кому-то следует поучить ее, как надо себя вести.
– Кое-кто научит, – сказал Драммонд, поджав губы, затем повернулся и сошел по трапу на берег. Томас, как собачонка, побежал за ним. – Когда-то Драммонды воевали с Макреями. Но уже несколько десятилетий между нами нет вражды. Однако время, очевидно, изменилось. Что бы я ни делал, куда бы ни пошел, Макрей везде меня преследуют, и мне это надоело.
– Что ты собираешься делать? – поинтересовался Томас, обрадованный тем, что гнев его кузена направлен на кого-то другого, а не на него.
– Возьму Гилмур в осаду, – зловеще ухмыльнулся Драммонд.
Томас даже остановился, не поверив своим ушам. Неужели этот человек рехнулся? Глядя в его налитые кровью глаза, вполне можно было в это поверить.
– У нас не хватит людей для осады Гилмура. Особенно если на их стороне деревенские.
– Тогда найми людей. Я хочу увидеть, как Аласдер Макрей умрет на своей драгоценной земле. Моя дочь станет вдовой, и ее снова можно будет выдать замуж. Я отдам ее тебе в награду за твою верность.
– Ты отдашь за меня Изабел? – встрепенулся Томас.
– Кто может быть лучше тебя? – Драммонд улыбнулся, но улыбка эта больше походила на оскал.
Одеться удалось не так быстро, как хотелось бы Аласдеру. Время от времени от головокружения он едва не падал. Приходилось упираться ладонями в переборку, чтобы сохранить равновесие. Оставалось надеяться, что головные боли и головокружение не станут постоянным напоминанием о том, как близок он был к смерти.
Аласдер отмел эту мысль, прежде чем она укоренилась в его голове, застегнул рубашку и надел сапоги.
Кто-то постучал в дверь, и Аласдер, раздраженный собственной слабостью, ответил на стук довольно резко.
На пороге появился Брайан с сияющими глазами и улыбкой до ушей.
– Приятно видеть, что вы поправились. – У Брайана был вид скорее восторженного мальчишки, чем молодого человека, которому доверили важный пост капитана корабля.
Хорошо, что Брайан не пришел на четверть часа раньше, мысленно вздохнул Аласдер, иначе стал бы свидетелем того, как он боролся с пуговицами рубашки и с каким трудом обувался.
– Я тоже рад. – Это было правдой. Войди пуля на дюйм глубже, сейчас он был бы уже похоронен.
– Мы переехали с корабля в Гилмур, сэр, и сейчас строим временное жилье.
Дверь была открыта, и Изабел тихо вошла, но Брайан все же обернулся. В мгновение ока выражение его лица изменилось.
– Для жителей сожженной деревни, – пояснила Изабел. – Той, где ты был ранен.
– А деревня цела?
– Сгорела дотла, сэр.
Аласдер заметил, что Брайан старается не смотреть на Изабел, а она не смотрит на него.
– Я спрашиваю не про сгоревшую деревню, – нетерпеливо перебил Брайана Аласдер, – а про старую деревню Гилмур.
– Да, – сказала Изабел, – она еще существует. И к тому же достаточно большая, чтобы разместить погорельцев.
– Что с вами происходит? – спросил Аласдер, раздосадованный их поведением.
Брайан напрягся, а Изабел промолчала, но улыбнулась, словно предлагая Аласдеру больше не задавать вопросов.
– В конце перешейка есть тропинка налево, – начала объяснять Изабел, не поворачивая головы. – Она заросла травой, но, присмотревшись, ее можно увидеть. Если идти по этой тропинке, попадешь прямо в деревню.
– Я проверю, в каком состоянии эта деревня, – с легким поклоном предложил Брайан. – Если только вы не желаете дать мне другое поручение, сэр.
Аласдер взглянул на молодого человека и по его глазам понял, что не получит ответа на свой вопрос.
– Нет. – Аласдер махнул рукой, отпуская Брайана, – Делайте что хотите.
Когда дверь за Брайаном закрылась, Аласдер повернулся к Изабел.
– Ну? Ты так и будешь молчать?
– А мне, собственно, нечего сказать, – пожала плечами Изабел, принимаясь старательно убирать принадлежности для умывания. Она явно пыталась казаться непринужденной, но Аласдер вспомнил, что видел на ее лице такое же выражение, когда она здоровалась со своим отцом.
