и дал согласие на то, чтобы заседание суда проходило без его присутствия. И даже самого судебного заседания не было. Вернее, может, оно и было, но Макс оградил меня от этой неприятной процедуры. Я подозреваю, что Алик испугался, что и семьи не будет у него, и алименты придется платить. В общем, все обошлось хорошо. При полном непротивлении сторон, как говорят юристы.
Со Старицкой тоже договорились мирно – я буду писать книгу и приезжать к ней два раза в неделю для редактирования. Конечно, отпускать меня она не хотела, но глядя на Макса, который скалой нависал надо мной сзади, смирилась. А кто бы на моем месте остался?
– На свадьбу позовете хоть, безобразники?
– Нет, – в унисон ответили мы. И я пояснила. – Мы просто распишемся и уедем на море. Иначе найдется столько советчиков, что и как делать, что и желание жениться отпадет.
Неожиданно в вопросе свадьбы наши мысли совпали на сто процентов. И у него, и у меня непроизвольно всплывут перед глазами картинки другой свадьбы. Правда, у Макса она была роскошной, а у меня скромной студенческой. Но портить таинство нашего воссоединения не хотелось никакими ассоциациями.
Макс, бедняга, не знал, с какого бока зайти с этим вопросом. Еще на острове, после сумасшедшей близости, он подарил мне восхитительное колечко из белого золота с небольшим бриллиантом. И, разумеется, не удержался, чтоб не потроллить.
– После всего случившегося, я, как честный джентльмен, обязан на тебе жениться! А потом в свадебное путешествие! В лучший отель, где только есть номера для новобрачных! Хотя нет!
Он развел руками, давая понять, что номер для новобрачных придется отложить лет на десять. До тех пор, пока Мишка без обид сможет остаться с кем-нибудь дома. Так что сейчас можем рассчитывать только на семейный номер.
– Малинка, а кого ты собираешься приглашать на свадьбу? – перешел он к другому вопросу, причем издалека, застав меня врасплох.
– Только моих соседей ко общаге?! И я хоть не сноб, с чему бы им стать, но представляю, как тетя Галя, которая меня выручила с комнатой, будет ошалевшими глазами смотреть на расфуфыренных родственников Макса. Или Лидочка, всю жизнь покупающая вещи в секонд- хенде. А сама купить я им ничего не могу, потому что все еще не зарабатываю столько. Не то, что бы я стеснялась их – сама с голым задом, но почему-то не хотела вообще никаких свидетелей моего счастья. Кто-то сказал, что счастье любит тишину.
– Ты чего зависла? – Макс вернул меня к разговору.
– Я бы не хотела никого. Вообще. Только я и ты. Но твои родственники…, – я замялась, боясь сказать что лишнее.
– Не представляешь! А я не знал сам, как тебе предложить такой вариант. Боялся, что обидишься. Красивое платье, свадьба по высшему разряду – это ж для девочек мечта всей жизни.
– Не забывай, что девочка уже не в том возрасте и положении, когда хочется бантиков – рюшечек и розовых слоников. Для меня отсутствие проблем – уже счастье.
– Счастье выглядит по -другому. Когда ты просыпаешься и душа замирает, потому что рядом с тобой твое сокровище.
Он снова прижал меня к себе, водя носом по шее. От каждого прикосновения Макса я буквально таяла. В области солнечного сплетения образовывался восхитительно будоражащий сгусток энергии, рассыпающий по всему телу мурашки желания.
– Моя женщина должна иметь самое лучшее. И начнем мы с того, что полетим В Турцию. Есть отель имени меня. «Макс Роял». С очень крутым сервисом. Там даже специально обученный человек ходит по пляжу и вытирает очки. Нужно только их положить опять же на специальный столик. – Э-э-э, – от удивления я еле обрела способность говорить. – А нет там специально обученных людей, которые зад вытирают?
– Фу, Малинка, не учи только сына такому!
– Я не фу! Просто я некомфортно себя буду чувствовать там. Знаешь, я обещала Мишке свозить его на море. И имела в виду наше Черное. И еще у меня была мечта – поехать с палаткой. Есть специальные стоянки для таких туристов. У нас же есть машина? Только без водителя. Чтоб мы могли посмотреть достопримечательности, и без вот этих расфуфыренных курочек, которые на пляж ходят на каблуках.
– То есть, ты хочешь, чтобы я, глава компании с холдингами по всей стране и перспективой выхода на зарубежный рынок, двадцать четыре часа провел за рулем, ночевал в палатке, а по дороге в каком-нибудь мотеле с нулем звезд? Все правильно понял?
Я радостно закивала головой в знак согласия, потому что поняла – ему тоже эта идея нравится.
– Кстати, главе компании не повредит иногда выходить из зоны комфорта.
– Хитрюжка ты моя! Ты ж все улавливаешь! Это же настоящая свобода! И да, именно выход из зоны комфорта дает энергию. Мы не будем к чему-то привязаны. Не будет расписания, не будет ленивого рассматривания блюд – что бы такое съесть. Не будет пресыщенности. Это настоящая возможность почувствовать вкус жизни. Согласен быть ездовой собакой. .Чтобы сын знал, что папка не белоручка, а все умеет. И деньги зарабатывать, и баранку крутить, и палатку ставить.
– И шашлыки жарить?
– И шашлыки жарить! – Макс самодовольно потянулся. – Ради вас я на все готов.
Видно, страх сидел во мне так глубоко, что даже в безмятежно радостные минуты липкие лапы прошлых обид и неприятностей пытались схватить за горло. Сейчас, против воли вспомнила, как отчаянно хотелось есть, когда Алик только поселил меня в общаге. Как я глотала слюни и умоляла свой желудок потерпеть. И с какой жадностью, приправляя слезами отчаяния, я вгрызалась в шаурму.
– Что случилось? – Макс внимательно посмотрел мне в глаза, заметив в них отблеск боли.
– Очень шашлыка хочу. На берегу моря.
– Будет тебе шашлык. И сына буду учить.
Однако шашлыка мне так и не удалось наесться от пуза.
Как только мы добрались до побережья, первым делом бросились купаться. Мишка визжал, Макс подбрасывал его и кружил в воде, а я боялась даже дыханием спугнуть свое счастье. Что может быть прекраснее, чем наблюдать, как любимый мужчина радуется общению с сыном, как Мишка счастливым хвостиком ходит за Максом. Как Макс сияет начищенным самоваром. Здорово, что мы все-таки выбрали такой медовый месяц.
Правда, полностью почувствовать себя аборигенами не удалось. Угли мы купили готовые, мангал разборный. Мясо купили уже замаринованное, а не бегали за ним по степи. Но запах от него стоял такой соблазнительный, что я боялась, вся округа подтянется к нашему огоньку.
Однако, как только я поднесла ко рту кусок и по
