— Врачи сказали, что наш сын замер в утробе. От этого началось заражение твоей крови. Если бы мы обратились позже, я бы мог потерять и тебя.
В глазах не было слез. Я их уже выплакала. Сейчас была словно кусок мяса, который все равно запекут или пожарят, или вообще выбросят.
Мы молчали длительное время, а тогда я решилась сказать то, что нужно было сделать давно:
— Сколько себя помню, мы всегда были друзьями. Любили друг друга, но опять же таки в пределах дружбы. Этот ребенок была нашим шансом на нормальную семью, а сейчас его нет.
— Это была большая ошибка. Мы просто поддались под влияние наших родителей. Каждый из нас не смог им противостоять, — я подогнула ноги под себя и прижалась к Володе. Парень меня обнял за плечи и поцеловал в лоб. — Нам никогда не полюбить друг друга. Не в этой жизни. Ты для меня всегда будешь той маленькой Янкой с двумя хвостиками и звонким смехом, которая любила сидеть на своем дубе.
— Ты тоже любил там быть! — запротестовала я.
— Да, — парень улыбнулся уголками губ. — Извини, что втянул нас в эту яму. Я — мужчина и имел сказать отцу свое твердое «нет».
— Когда мы встретились, ну тогда возле аэропорта… И тот поцелуй в машине. Мне показалось, что я нравлюсь тебе.
— Ты просто была очень сексуальной, и сама нарывалась на поцелуй, — рассмеялся парень, я же его легко ударила кулаком в ногу. — Тогда возле машины ты была такой раскрепощенной и от тебя веяло сексуальностью. Я хотел проверить через поцелуй или что-то дрогнет в мне, но я почувствовал только любовь как к другу и все.
— Как я тебя понимаю. Ты себе даже не представляешь! Ты знаешь, как я нервничала, когда у нас должна была быть первая брачная ночь? — задала вопрос и посмотрела на парня, который прятал улыбку за стаканом с виски.
— Как? По тебе не было заметно, что ты нервничаешь!
— Я просто выпила достаточное количество спиртного! — начала оправдываться.
— И я едва снял то проклятое платье с тебя! А ты вела себя так комфортно и это при том, что была практически голой! — я рассмеялась после его слов.
— Я так и подумала в тот миг. Честное слово.
Далее мы бурно обсуждали нашу жизнь и смеялись друг с друга.
— Вовка, — обратилась я к парню захмелевшим голосом. — хоть бы что там ни было, но я рада что ты меня спас из-под отцовского крылья и позволил поверить в себя. А-а!!! И мою мечту воплотил! Никогда не забуду!
— Я видел, что ты несчастлива со мной в роли твоего мужа.
— А я думала, что хорошо скрываю эмоции.
— Нет. У тебя все на лице написано!
— Серьезно?! — удивилась я. — А вот ты — непробиваемый. Я никогда не могла разобрать, что творится в твоей голове.
— Яна! Я же юрист! У меня должно быть каменное лицо в любой ситуации!
— Точно! — согласилась. — Как же хорошо, что я не буду работать юристом. Я бы все дела проиграла!
— Это точно! — мы снова же рассмеялись.
— Вов. Но давай никому не будем говорить, что мы разводимся.
— Страшно?
— Ага. Как вспомню родительский взгляд, так и мурашки бегают по телу.
— Договорились. Но при одном условии.
— Каком? — вздохнула я и сделала очередной глоток.
— Ты будешь счастлива с тем, кого любишь, — меня удивила такая просьба. И учитывая то, что сейчас я говорю с другом, то это логично. — И еще. Мне не нужно отдавать никаких денег за твою мечту.
— Я и не собиралась, — призналась. — Зная тебя, ты бы не взял с меня ни копейки. — Вовка засмеялся с моей открытости.
— Такой ты мне нравишься значительно больше.
— И должна признать, что в постели ты клевый и целуешься на твердую десятку.
— Яна! — парень закрыл лицо рукой и рассмеялся.
— Что? Я говорю правду. Кто тебе так все скажет открыто, как не я!
— Я снова покраснел.
— Я знаю!
За глупыми разговорами мы просидели практически к утру. С горем пополам доползли к кровати и зарились спать.
На следующий день нас обоих мучило большое похмелье, и мы провели вдвоем день за просмотром разных фильмов. Мы были похожи на двух подростков, а не на мужа и жену. И это, черт возьми, очень мне нравилось.
— Вов, — заскулила я. — У тебя юридическая фирма и ты не можешь оформить все задним числом?
— Ты куда-то спешишь?
— Да. Хочу вернуть друга!
— Это ты о ком?
— О тебе, балбес. Физически и эмоционально я его вернула, а вот по документам — нет.
— Ну ты и выдумала.
— Что смогла.
— А какая настоящая причина? — парень пристально смотрел на меня. Я же села на край его рабочего стола и призналась:
— Боюсь, что родители узнают быстрее чем пресса. И тогда нам двоим каюк.
— Не могу не согласиться.
— Меня и так журналисты достают про беременность, а еще если родители будут совать нос туда, где не нужно, то я не выдержу.
— Я сделаю все как можно быстрее. Не переживай. А с родителями сам поговорю. С тебя хватит.
— Спасибо, — я подошла до парня и крепко обняла его.
— А теперь не мешай мне работать.
— Окей. Ты сегодня будешь долго?
— Не знаю. Попробую развести нас без шума.
— Если так, то тогда можешь хоть до утра задержаться, ну или сходи на стриптиз.
— Яна!
— Все-все, — подняла руки вверх и улыбнулась. — О сочных и неудержимых стриптизерш я не говорила. Даже не вспоминала о том, что они могут вытворять.
— Может это тебе сочного стриптизера заказать?
— Ну нет. Спасибо, — улыбнулась и поспешила выйти из кабинета, но напоследок не удержалась и сказала: — Вечерком я тебя не жду дома.
— Иди уже.
— Пака-пака.
Я закрыла дверь и пошла на выход из здания. На улице меня ждал водитель, но я поспешила его отпустить на сегодня. Хотелось побыть одной и рассказать девушкам последние новости. О ребенке они знали, а вот о разводе еще не успела им сообщить.
Глава 35
Сергей
Как оказалось, дни в Ванкувере летели словно бешеные, ну для меня так точно! Но последние два недели были довольно странными, а особенно меня беспокоила Яна и ее поведение.
Что-то изменилось в ней. В одно мгновение она счастлива, а потом уже наоборот: задуманная, а в глазах слезы. А еще я заметил, что она не так часто держит руку на животе. Раньше она ее практически не забирала. Но это все привело к тому, что я стоял посреди моста в темноте, а вот Яна — практически под самым фонарем.
