— Лежи тут, я сейчас вернусь, – сдавленно говорит Ян, чувствуя мой проницательный взгляд. – Мне нужно сходить в ванную… — и подозревая, что я могу вцепиться в его руку, чтобы остановить, резко встаёт с кровати. На секунду его лицо искажается от боли, но я не успеваю даже пошевелиться, как мужчина уже отворачивается и уходит.
Он отсутствует около десяти минут, и за это время я уже могу равномерно дышать, чтобы первым же делом спросить его:
— Что происходит, Ян?
— Всё хорошо, милая, – натягивает на лицо обворожительную улыбку. – Мне льстит, что ты волнуешься, но не нужно этого делать.
— Ты серьёзно? – сердито уточняю я. – Ты возвращаешься домой весь в крови и это называешь «хорошо»?
— Не выдумывай, Вольская. Какая кровь? О чём ты?
— Покажи живот, – подскакиваю к нему и пытаюсь задрать чёрную футболку, но босс проворно уклоняется и хватает меня за запястья.
— Эээ, нет, красавица! – подносит мои руки к своим губам. – Не сегодня, – целует костяшки и прижимается своей довольной улыбкой к моей ладони.
— Не устраивай цирк, Барсов. Оголи живот, – отвечаю сквозь зубы.
— А что мне за это будет? – ухмыляется, прикусывая мне мизинец.
— Ничего тебе не будет, – пытаюсь вырвать руки из его хватки и дотянуться до одежды.
— Уу, сильная какая! – смеётся мужчина. – А что будет, когда до конца поправишься?
Резко дёргаю его руку на себя, и смех прекращается. Вместо этого босс морщит лицо и уже холодным голосом заявляет:
— Достаточно. Тебе противопоказано перенапрягаться. Иди к гостям.
— Не пойду, – тут же реагирую я. – Они набрасываются на меня как гиены.
— Больше не будут, – обещает босс и поворачивает меня к двери. – Всё. Пошла, – лёгкий толчок, и мы выходим из комнаты.
Обхватив сзади мои плечи, Ян заводит меня обратно в гостиную, где мужчины уже вовсю смотрят по телевизору футбол.
— Парни, не набрасывайтесь на неё как гиены, – слышу голос начальника за спиной и поджимаю губу.
Вот же гад, а!
Дом заполняется мужским хохотом, и я от злости тут же пересекаю комнату, хватаю пульт и быстро выключаю телик.
Повисает мгновенное молчание, которое нарушается моим яростным:
— Теперь не смешно? Так будет каждый раз, когда я услышу в свой адрес неприемлемую речь или насмешки. Это понятно?
Обвожу взглядом всех присутствующих и, дожидаясь растерянных кивков, включаю телевизор обратно.
Швыряю пульт на диван и, проглатывая неприятный ком в горле, ухожу на кухню.
В голове пульсируют обидные воспоминания, когда все те же самые лица оскорбили меня на работе. Если с Барсовым меня связывают сложные отношения, и я могу ещё сделать скидку на его счёт, то остальным меня обижать больше не позволю.
Если смысл моих слов до них не дойдёт, и меня вновь смешают с грязью, не задумываясь уйду отсюда.
И пусть Барсов разбирается с этим дерьмом сам.
***
Уйдя в гневные мысли, не замечаю, как сзади подходит Ян, и подпрыгиваю от неожиданности, когда чувствую к спине прикосновение.
— Спасибо за ужин, – шепчет мне на ухо, когда я не оборачиваюсь и продолжаю помешивать в сковородке жаркое.
Не отвечаю. Просто боюсь, если открою рот, то выйдет оттуда отнюдь не «пожалуйста».
— Пахнет вкусно. Угостишь? – продолжает гладить по плечам Ян.
Ни слова не говоря, под чутким взором мужчины накрываю стол на четыре персоны и собираюсь уходить, но в последний момент он ловит меня за руку.
— Медсестра приходила?
Киваю.
— Всё хорошо? – заглядывает в глаза.
— Да.
— Ты ела? – сжимает мягко запястье и тянет на себя.
— Аппетита нет, – мой голос твердеет.
— Мил, я весь день тебя не видел… — прижимается губами к моему виску. — Побудь со мной.
Закрываю глаза и осторожно делаю глубокий вдох. Внутри всё бушует, мозг кричит, что нужно уходить, но вместо этого я покорно принимаю ласку босса и купаюсь в тёплых волнах, разливающихся по моему телу, стоит мужчине заключить меня в объятия и окутать своим бархатным голосом.
— Не хочу с ними, – говорю правду.
— Они тебя больше не обидят, – в голосе проскальзывают жёсткие нотки. – Иначе я их вышвырну отсюда.
Поднимаю голову и читаю в глазах Барсова уверенность.
Резко бросает в жар. Такого прямого взгляда между нами я уже давно избегаю. С той самой ночи. Поддаюсь немыслимым эмоциям и кладу ладонь на грудь мужчины.
Как бы мне хотелось верить, что он и правда что-то чувствует ко мне. Что его сердце сейчас бешено бьётся не просто от желания и возбуждения, а от чего-то большего и глубокого. Что глаза его не врут, и та нежность, что в них отражается – и есть истина, а грубость и высокомерие являются лишь способом привлечения к себе моего внимания. Что вот сейчас я в его руках, и он будет это ценить, а не принимать как должное.
Да, мне хотелось бы…, но между нами слишком много недомолвок и отчуждения.
Взять хотя бы то, что он прячет от меня свои раны. Значит, не доверяет. Значит, не достигли мы того уровня связи, когда «одно на двоих».
Вот наивная, размечталась тут…
Не будет такого никогда. С ним – так уж точно.
Опускаю взгляд на свою руку, подрагивающую на его груди, и медленно веду ладонь по торсу.
Крепкие мужские мышцы мгновенно напрягаются, и я не успеваю даже дойти до края футболки, как меня резко останавливают.
— Нет, – ледяной голос будто лезвием разрезает воздух, и по моей коже бегут мурашки.
В груди поселяется тревожное чувство. Что там такое, что он не хочет показывать? Раньше бы за секунду избавился от одежды, если бы я дала понять, что есть намёк на продолжение, а тут пресекает любую попытку.
— Как скажешь, – тихо говорю я, убирая руку.
— Останешься? – голос заметно теплеет, и Ян хватает на лету мои пальцы.
— Да, – удивляю саму себя согласием.
***
Ужин проходит странно. Я молчу. Мужчины между собой обсуждают футбол, едят с такой скоростью, словно голодали неделю и только сейчас увидели еду, и постоянно на меня косятся. Ян каждые десять минут встаёт и уходит в ванную комнату, вызывая у меня жгучее беспокойство. Каждый раз провожаю его взглядом, полным волнения, и порываюсь пойти с ним, но он кидает на меня останавливающий взгляд, и я остаюсь сидеть на месте, разъедая свой мозг догадками, что могу обнаружить под этой проклятой чёрной футболкой. В один из таких моментов, когда босс оставил меня со своими друзьями одну, я решила загрузить грязную посуду в посудомоечную машину, чтобы хоть как-то спрятать нарастающую дрожь в руках, и совсем не ожидала услышать:
