— Мистера Флеминга сейчас здесь нет, — повторила женщина. — Если хотите, можете передать через меня.
Я дал ей номера своего домашнего и сотового телефона:
— Мне действительно очень нужно поговорить с ним.
— Да, разумеется, вам и многим другим…
Я вышел из мастерской, остановился на солнце и пробормотал:
— Что теперь, жопа с ручкой?
Одно я знал совершенно точно: необходимо выпить кофе. Возможно, после кофе в голову придет какой-нибудь разумный план действий. Примерно в половине квартала от мастерской находился «Данкин донатс», и я направил туда свои стопы. Купил кофе с сахаром и сливками и уселся за стол, заваленный обертками из-под пончиков. Я отодвинул их в сторону, стараясь не испачкаться глазурью, и достал мобильный.
Я попробовал связаться с Синтией, но снова включилась голосовая связь.
— Ласточка, позвони мне. Пожалуйста.
Я засовывал телефон обратно в карман, когда он зазвонил.
— Алло? Син?
— Мистер Арчер?
— Да.
— Это доктор Кинзлер.
— А, это вы. Я подумал, вдруг Синтия. Но спасибо, что ответили на мой звонок.
— В вашем послании сказано, что ваша жена исчезла?
— Она уехала среди ночи. С Грейс. — Доктор Кинзлер молчала. Я даже подумал, что нас разъединили. — Алло?
— Я слушаю. Она мне не звонила. Думаю, вам следует ее найти, мистер Арчер.
— Что ж, спасибо. Вы мне очень помогли. Именно этим я сейчас и занимаюсь.
— Я всего лишь хочу сказать, что ваша жена испытывает большой стресс. Огромное напряжение. Не уверена, что она… полностью стабильна. Опять же ее общество сейчас не слишком годится для вашей дочери.
— Что вы имеете в виду?
— Я просто считаю, что следует найти ее как можно скорее. И если она позвонит мне, посоветую ей вернуться домой.
— Мне кажется, она не чувствует себя дома в безопасности.
— Значит, вы должны позаботиться о ее безопасности, — сказала доктор Кинзлер. — Простите, у меня еще один звонок.
И отключилась. «Как всегда, помощи от нее как от козла молока», — подумал я.
Я выпил уже половину кофе, когда осознал — он настолько горький, что его практически невозможно пить, вылил остатки и вышел из кафе.
Красный джип выскочил из-за поворота, заехал почти на тротуар и остановился передо мной. Дверцы с пассажирской стороны одновременно открылись и оттуда вывалились два потрепанных с виду типа с небольшими животиками, в запачканных маслом джинсах, рабочих куртках и грязных футболках. Один лысый, второй с немытыми светлыми волосами.
— Залазь, — велел Лысый.
— Простите? — удивился я.
— Ты его слышал, — рявкнул Белесый. — Залазь в эту долбаную машину.
— И не подумаю, — заявил я, отступая к «Данкин донатс».
Они рванулись вперед и схватили меня под руки.
— Эй, — возмутился я, когда они потащили меня к задней дверце джипа. — Не имеете права! Отпустите! Вы не можете просто так хватать людей на улице!
Они впихнули меня в машину. Я свалился на пол перед задним сиденьем. Белесый сел впереди, Лысый устроился сзади и поставил свои рабочие ботинки мне на спину, чтобы я не трепыхался. Я все же успел бросить взгляд на третьего типа, сидевшего за рулем.
— Знаешь, что я на секунду подумал? — спросил Лысый своего приятеля.
— Что?
— Я думал, он скажет «отпустите меня!».
И оба чуть не умерли со смеху.
Дело в том, что именно это я и собирался сказать.
ГЛАВА 33
Будучи учителем средней школы, я не имел никакого опыта в обращении с бандитами, схватившими меня возле «Данкин донатс».
Я очень быстро сообразил, что мое мнение на сей счет никого не интересует.
— Послушайте, — заявил я, лежа на полу у заднего сиденья, — вы, ребята, наверное, ошиблись. — Я попытался немного повернуться, лечь на бок, чтобы взглянуть на Лысого, придавившего меня ботинком.
— Заткнись к такой-то матери, — приказал он.
— Я вовсе не из тех, кто может кого-то заинтересовать. Я не желаю вам, ребята, ничего дурного. За кого вы меня приняли? За бандита? Полицейского? Я учитель.
Белесый с переднего сиденья провозгласил:
— Как же я ненавидел всех этих долбаных учителей! Одного этого хватит, чтобы тебя замочить.
— Простите, я знаю, что есть много дерьмовых учителей, но я не имею никакого отношения…
Лысый вздохнул, расстегнул куртку и вытащил пистолет, который, возможно, и не был самым большим в мире, но с моей позиции на полу напоминал артиллерийское орудие. Он направил его мне в голову.
— Если я пристрелю тебя в этой машине, мой босс будет очень недоволен, потому что кровь, кости и мозги разлетятся по всей дерьмовой обивке. Но когда я объясню ему, что ты не хотел заткнуться на хрен, как тебе велено, думаю, он меня поймет.
Я заткнулся.
Мне не требовался Шерлок Холмс, чтобы сообразить — все происходящее имеет непосредственное отношение к моим вопросам относительно местонахождения Винса Флеминга. Может, настучал один из мужиков в баре «У Майка». Или бармен позвонил в мастерскую еще до того, как я туда добрался. И кто-то приказал этим двум гориллам выяснить, зачем мне понадобился Винс Флеминг.
Вот только мне не задавали этого вопроса.
Возможно, им было наплевать. Вероятно, хватило того, что я вообще спрашивал. Ты интересуешься Винсом Флемингом и оказываешься на полу в джипе. Судя по отложениям жира на их талиях, они не самые крутые бандиты в Милфорде, но хорошая форма не так уж и нужна, если ты вооружен. Поскольку у одного из них есть пистолет, то вряд ли ошибешься, предположив, что и двое других вооружены. Способен я отнять у Лысого пистолет, пристрелить его и выпрыгнуть на ходу из машины?
Да ни за что в жизни.
Лысый все еще сжимал пистолет, пристроив руку на колене. Вторая нога стояла на мне. Белесый и водитель беседовали на отвлеченные темы, обсуждали вчерашнюю игру. Затем Белесый спросил:
— Это что такое, едрена вошь?
— Си-ди, — ответил водитель.
— Я вижу, что си-ди. Меня беспокоит, что именно. Ты не сунешь это в магнитофон.
— Еще как суну.
Я услышал отчетливый звук, сопровождающий установку диска в магнитофон.
— Глазам своим не верю, мать твою! — воскликнул Белесый.
— Чего там? — спросил Лысый с заднего сиденья.
Прежде чем кто-либо ответил, заиграла музыка. Сначала инструментальное вступление, а затем: «Почему всегда поют птички… если ты… рядом со мной?»
