Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
Письма должны были держаться в большом секрете и в том случае, если помолвка расторгалась, отсылались обратно отправителю. Помолвка, во время которой молодые должны были окончательно определиться, подходят ли они друг другу, длилась в среднем четыре – восемь месяцев. Более длительная помолвка не одобрялась: считалось, что в таком случае влюбленные могли не устоять перед искушением вступить в интимную связь.
Письма Джона Остина и Сары Тейлор, чья помолвка длилась пять лет, – яркий пример викторианской возвышенной риторики и постоянного контроля над собственным поведением. Сара была живой, кокетливой девушкой, происходившей из семьи известных отступников от англиканской веры и слуг государства. Джон слал ей письма с высокопарными рассуждениями и просьбами оценить свои прошлые поступки, чтобы выявить «мельчайшие пятна» на ее репутации и убедиться, что девушка «действительно готова к духовному союзу»[263]. В письме к кузине Сара сообщала, что надеется через любовь к Джону «обогатиться духовно и обрести цель жизни». Любовь направила ее на истинный путь. Во время помолвки Джон изучал право в Лондоне, а Сара оставалась в Норидже и читала современных авторов и классиков, список которых предоставил ей жених. Об этом периоде она говорила: «На протяжении пяти лет я жила любовью и усердно училась, чтобы стать достойной своего мужа». Она преуспела в этом, и наконец в августе 1819 года они поженились.
Однако этот брак сделало возможным не моральное совершенствование Сары, а то, что отец Джона пообещал давать 300 фунтов в год, а отец Сары также обещал прибавить 100 фунтов. Когда дело доходит до брака, к любви, даже подкрепленной такими благородными духовными устремлениями, добавляются экономические соображения. Мужчина обязан был обеспечивать свою жену. Любовь и деньги были ключевым мотивом в англоязычной литературе от Джейн Остин до Эдит Уортон и одним из несущих столпов общества XIX века. Хотя поэтесса Элизабет Баррет Браунинг в письмах к мисс Митфорд в январе и феврале 1846 года называла браки, заключенные по расчету, «легальной формой проституции» и «подобием деловой сделки», а Чарльз Диккенс создавал подлинно отвратительных персонажей, которые руководствовались исключительно соображениями выгоды (например, супруги Лэмл в романе «Наш общий друг»), женитьбу, в которой оба супруга лишены средств, назвали бы по меньшей мере «неблагоразумной».
В современных руководствах молодым советовали не думать о браке до тех пор, пока они не обеспечат себе солидный доход: The Times за 1858 год указывала сумму в 300 фунтов в год[264]. Представители рабочего класса, хотя и не рассчитывали на столь значительные суммы, тоже ждали, пока обретут финансовую независимость. По этой причине средний возраст, в котором британцы вступали в брак, был достаточно высоким: для женщины – 26 лет, а для мужчины еще немного выше.
Женщина, думающая о замужестве, прекрасно понимала, что ее благосостояние зависит от финансового положения ее мужа. Она не могла рассчитывать на собственный доход от работы или имущества, поскольку все, чем жена располагала до брака, после свадьбы переходило в собственность мужа.
Кроме того, в семьях среднего и высокого достатка женщина не работала, и глава семьи был единственным, кто обеспечивал семью. Ушли в прошлое времена, когда семейная экономика строилась на труде женщин и детей и респектабельная жена могла работать на пару с мужем в его лавке. Теперь настоящей леди не полагалось работать по найму. Только рабочий класс и мелкие фермеры по-прежнему рассчитывали на труд жены.
Что же входило в обязанности женщины из среднего класса, которую обеспечивал муж? Все ее дела можно было разделить на три категории: 1) подчиняться и угождать своему мужу, 2) следить за физическим здоровьем и моральным обликом детей, 3) следить за хозяйством (наводить порядок, мыть, готовить и так далее). Большинство обязанностей по хозяйству выполняли слуги, добропорядочная же хозяйка должна была, как выразилась в своей известной «Книге по домоводству» (1861) миссис Битон, командовать армией слуг. Поместье аристократа могли обслуживать двадцать – двадцать пять слуг, а зажиточная горожанка могла иметь в своем распоряжении до пяти слуг.
Вне дома в обязанности состоятельной жены входило посещение церкви и нанесение визитов, а также благотворительность, которая бурно развивалась на протяжении всего столетия. Благотворительницы помогали учащимся, арестантам, старикам, инвалидам и нищим, матерям-одиночкам и проституткам, ставшим на путь исправления и иногда уезжавшим налаживать новую жизнь за океан. В исключительных случаях женщинам, как, например, Саре Тейлор Остин, позволялось удовлетворять и свои интеллектуальные, культурные и даже политические интересы.
Если до свадьбы влюбленные двигались навстречу браку и рука об руку начинали совместную жизнь, то после свадьбы их дороги расходились. Женщины из среднего класса, как правило, сидели дома, а мужчины ходили на работу. Теоретически каждая из сфер жизни была в равной степени ценной, и неважно, предписывали ли гендерные отношения служить очагу, делу или отечеству. На практике же, как позже объявят феминистки, такое четкое разделение обязанностей на мужские и женские мешало женщинам полностью реализоваться, в то время как мужчины могли равно проявить себя как в домашней, так и в профессиональной сфере и, следовательно, жили более полной жизнью. Но в первой половине XIX века до феминистских протестов было еще далеко.
Пособия для женщин множились, и вместе с ними росло число советов и предписаний, как женщине следует исполнять свои домашние обязанности. В Великобритании и США в 1830–1840‐е годы начали активно публиковаться пособия для жен и матерей, и их поток не иссякает до сих пор. Задолго до журнала Good Housekeeping, книг доктора Спока и доктора Рут эксперты по домоводству и семейным вопросам начали убеждать женщин в том, что лишь они одни ответственны за благополучие своих семей. Что они, и только они, в ответе за моральное и физическое здоровье своих сыновей и дочерей. Что они, и только они, способны вдохновить мужчин на великие дела. Из дочерей Евы, причастных к человеческому грехопадению, викторианские жены и матери превратились в духовных наставниц. Романтизм и евангелический протестантизм по-новому оценили женскую склонность к эмоциональным переживаниям и поставили ее на службу обязанностям матери и жены. И все же, как ни был высок их статус в культуре, жены не должны были забывать о том, что они зависимы от мужчин. В своей книге «Женщины Англии» (1839) Сара Стикни Элис называла женщин «зависимыми созданиями». Спустя 135 лет французский историк Франсуаза Бах в исследовании женщин Викторианской эпохи показала справедливость такого определения. Женщина попросту не существовала сама по себе. Согласно викторианскому литератору У. Р. Грегу, «само женское естество» предполагало «мужскую поддержку и наставление». Джон Рескин без тени иронии так описывал парадоксальную природу женской безвластной власти: «Хорошая жена прислуживает своему мужу в доме и безраздельно властвует в его сердце»[265].
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
