Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
— Извлекла она меня из бездны… Ангел она во плоти… Утешение она мое… И тоже Екатериной кличут… И как имя ее назову, тебя вспоминаю. Люблю только тебя! Сама знаешь… всю жизнь!
«До чего простодушен. Даже в хитрости… А все-таки приятно…»
Екатерина молча расхаживает по кабинету и наконец объявляет торжественно:
— Мое решение, князь: я назначаю молодую княгиню Орлову из фрейлин в мои статс-дамы.
— Матушка! — Григорий упал к ее ногам. — Из бездны спасаешь!
— Ох, Гриша, — гладила она по голове лежащего у ее ног Орлова. — Что мне из-за тебя вынести придется! Каким курцгалопом скакать между Потемкиным и Паниным!.. Я жалую ей также орден Святой Екатерины и бесценный туалет из золота… такой прекрасной работы, что, клянусь, не многие королевы могут таким похвастать!
— За что убиваешь благодеяниями? — бессмысленно шептал Орлов. — Из тьмы вывела!..
— Ах, Гриша!.. Не хватает мне тебя! Так не хватает сейчас… — Она посмотрела на него долгим взглядом.
— Никак стряслось что, матушка? — вдруг деловито спросил князь.
Она кивнула. Князь тотчас поднялся с колен, уселся на стул и внимательно взглянул на Екатерину.
— Женщина есть… для меня опасная… страшная для меня.
— Значит, и для нас страшная. Что твое, то наше!
— Привезти ее надо… в Россию…
— Привезу.
— Ох, Гриша. Ты отважен, да прост. Да некому поручить.
— Выкраду.
— Не надо так сложно, она не пугливая. Как птица ручная. Так донесли мне. — И, помолчав, добавила: — Надо ее тем же манером… — Она остановилась.
— Каким манером? — прошептал Орлов.
— Ну как брат твой ту женщину привез. Корабль будет ждать тебя в бухте… Живет она на Адриатике, у моря. Тебе все Рибас расскажет… Но в дело его не посвящай. Вот так же на корабль ее пригласишь и… привезешь. Я Алексея послала бы, да нельзя ему в Италию. После того дела узнают его, живым не выпустят. А вы мне живые нужны. Что бы ни случилось, я знаю, вы моя опора.
— Все сделаю. Живота не пожалею. Я чуму в Москве победил. А уж женку к тебе доставить…
— Но запомни: ни одна душа… Августа ее имя… Августа Тараканова.
Орлов в ужасе глядел на императрицу.
— Да, она есть… Неправду сказал старик Разумовский, — усмехнулась Екатерина.
— Много бы я дал, чтоб тогда это услышать, — засмеялся Григорий. И сказал торжественно: — Привезу ее к тебе, матушка, клянусь.
Она взяла со стола бумагу, надорвала, протянула Орлову.
— Это указ Совета. Почитай на досуге. Чтоб лучше запомнить, как любят тебя друзья твои… В Петербурге объявишь, что едешь в Швейцарию, в свадебное путешествие. Духу Вольтерову поклониться. Вот истинное свадебное путешествие любителя муз и философии, каковым ты всегда являлся…
Из воспоминаний графини Блудовой:
«Ах, Катенька Зиновьева. Я была еще ребенком в то время, когда состоялась эта шумная история с графом Григорием Орловым. Я не принадлежу к их поколению. У тогдашних девушек была чистота и наивность… Это наивность полевых цветов — фиалок и васильков. У нашего поколения куда меньше простоты и больше наглости. В июле 1778 года Орлов с молодой женой уехали из Петербурга в свадебное путешествие, кажется, в Швейцарию. Но потом весьма быстро возвратились. Отголосок этого события остался в прелестных стихах, сочиненных молодой графиней и ставших тогда такими модными:
Мне всякий край
С тобою рай.
Любимый мой,
И я с тобой».
Царское Село. Шесть часов утра.
Императрица встает с постели. Она в хорошем настроении. Она напевает: «Мне всякий край с тобою рай. Любимый мой, вот я с тобой».
Входит заспанная служанка Катерина Ивановна.
— Заспалась, прости Христа ради, матушка.
— Ох, Катерина Ивановна, вот выйдешь замуж, вспомнишь мою доброту, — добродушно ворчит Екатерина, — муж-то с тобой возиться не станет. Муж тебя…
Как большинство женщин, прислуживающих Екатерине, Катерина Ивановна не выйдет замуж.
Екатерина не любила новых слуг. Так и старились служанки рядом с императрицей.
В комнате появляется Марья Саввишна. Екатерина, напевая, трет щеки льдом:
Желанья наши совершились,
И все напасти уж прошли,
С тобой навек соединились,
Счастливы дни теперь пришли.
И поясняет Марье Саввишне:
— Жены Григория Орлова сочинение. Очаровательное!.. В Швейцарии сочинила. Посещение сих мест поэтический дар пробудило.
Пока императрица моется и совершает туалет, Марья Саввишна приступает к исполнению своей главной роли — сообщает последние сплетни:
— Странный Гришка-то вернулся из-за границы… Намедни князь Щербатов у него гостил. Стол, говорит, стал совсем скромный. Никуда с женой не выходят, в доме сидят… А на камзоле у Гришки теперь ничего не нашито — ни серебра, ни золота.
— А прежде был отменный франт, — улыбается императрица.
— Только с женой лижется целый день. Да говорят, она у него после возвращения из-за границы кашлять начала. Дохтура боятся — чахотка откроется.
— Да-да, печально, — равнодушно говорит императрица, — уже слыхивала. Григорий Григорьевич просит меня разрешить ему вновь за границу уехать на воды. Лечить бедную женщину… Только вернулся — и на воды просится. — Она усмехнулась. — Скажи, Марья Саввишна, что делают с любимой иконой, когда она устарела?
— Сжигают, наверное, матушка…
— Эх ты. Даром в России рождена, а обычаев русских не знаешь… Икону, у которой лик сошел, на воду спускают. Так что пускай князь с супругой опять за границу едет. На воды. — И, обтирая лицо поданным полотенцем, императрица напевает:
С тобой навек соединились,
Счастливы дни теперь пришли.
Царское Село. Девять часов пятнадцать минут утра.
В кабинете Екатерина слушает ежедневный доклад князя Вяземского.
— Заслуживает внимания, Ваше величество, перехваченное сообщение прусского посланника о том, что, по слухам, некая княжна Тараканова, якобы дочь покойной императрицы, содержится в заточении в Петропавловской крепости.
— Уму непостижимо, — говорит Екатерина. — Присягу у людей берем, на Евангелии клясться заставляем, и буквально на третьи сутки вся Европа знает…
— Длинные языки, Ваше величество. Даже поговорка у нас есть: длинный язык до Киева доведет.
— А надо, чтоб до Шлиссельбурга. Да почаще. Порядка в стране больше будет.
— Но новость сия не столь уж печальна. Ибо точно они ничего не знают. Из того же донесения явствует, что они считают княжну Тараканову и покойную «известную женщину», захваченную графом Алексеем Орловым, одним и тем же лицом. Цитирую, Ваше величество: «По распространившимся в Петербурге слухам, княжна Тараканова, захваченная графом Орловым в Италии и увезенная на корабле в Россию, не умерла, а продолжает находиться в заточении в Петропавловской крепости».
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
