И хотя Данте запомнил послание, но прочитал его еще раз, едва веря написанному. В окаймлении рутинной информации астротелепатической процедуры — геральдического кода Пятой роты, Астората, отметок ретрансляционных станций, имен привлеченных астропатов и выписанных изысканным каллиграфическим шрифтом буквиц каждого абзаца — находились новости такой важности, что Данте впервые за столетия растерялся.
Лорд-командор!
Гибельная весть пришла от Врат Кадии. Из Ока Ужаса появился Абаддон, возглавляющий Черный крестовый поход беспрецедентных масштабов. Показания авгуров неясны, но неутешительны. Демонические примархи близко. Тысячи кораблей устремились в реальный космос. На Кадию напали. Есть сообщения, что трижды проклятый Скарбранд вновь появился в материальном мире и рассылает отряды предателей. Система Диамор атакована.
Жрецы Марса проводили там раскопки, и я не думаю, что архипредатель бросил свои силы на систему случайно. Что бы там ни обнаружили техножрецы, нельзя допустить, чтобы это попало в руки врага.
Я поручил капитану Сендини сопровождать меня на Диамор вместе со всеми силами «Демоноборцев». Если величайший враг прорвется сквозь Врата, у Абаддона окажется достаточно кораблей и воинов, чтобы отправиться на Терру.
Я понимаю, что это подвергает систему Ваал риску, и все же считаю: присутствие нашего ордена очень благотворно повлияет на боевой дух имперских сил, которые собираются дать отпор предателям. Эту войну начали наши предки. Мы должны ее завершить.
Решение принимаете только вы, милорд, но надеюсь, что вы доверяете моему совету и достаточно верите в братство Сангвиния, которое способно уберечь Ваал от беды.
Ожидаю вашего ответа, как только его доставят.
Ваш покорный слуга, верховный капеллан Асторат
У Данте оборвалось сердце. Еще один выбор из двух зол. Раньше ему казалось, что прошедшие годы полны тяжко давшихся побед. Теперь трудности тех времен стали ничем по сравнению с каждодневной мучительной дилеммой.
Читая и перечитывая послание, Данте терял самообладание. Он взвыл от ярости, подбежал к стене и ударил золотым кулаком по мозаике, уничтожив большой кусок древнего произведения искусства и помяв металлическую основу под ним. Обломки со звоном упали на пол.
Дверь распахнулась. Вошли двое сангвинарных гвардейцев Данте с оружием наготове, а следом Арафео.
— Милорд! — воскликнул слуга.
— Командир? — спросил один из гвардейцев.
Данте отскочил от стены с поднятой рукой.
— Пустяки, брат Донториил. Возвращайтесь на свой пост.
— Как прикажете.
Сангвинарный гвардеец в последний раз осмотрел комнату и вышел.
Арафео остался, но приблизился с осторожностью.
— Что произошло, милорд?
— Ужасные новости от Астората. Новая угроза не лучше Пожирателя.
Внутри своей брони Данте ощутил невыносимую клаустрофобию. Он сел на корточки, припомнив мальчика, который любил так же сидеть, но лорд-командор не мог извлечь из памяти его имя.
— Вы соберете своих братьев, милорд? Только скажите, и я передам ваш вызов.
Данте закрыл глаза под маской Сангвиния и задумчиво склонил голову. Гудение систем брони раздражало его. Он жаждал строгого молчания Ваала.
— Мне нужно время, чтобы поразмыслить. Я поговорю с братьями, когда мы выйдем из Эгиды. Пока мы ничего не можем поделать — только думать. Мне нужно тщательно взвесить все, и лишь потом я приму решение.
Глава 16: Красная жажда
471. М40
Потерянная колония
Эрей V
Система Эрей
Реактивные турбины за спиной взвыли, вознеся Данте по дуге над грубыми баррикадами вокруг лагеря оррети. Он проломил лишенные листьев ветки деревьев и начал снижаться, стреляя на ходу. Болт-пистолет радостно дергался в руке. Каждый выстрел обрывал жизнь падальщика. Данте с таким ударом приземлился в центре лагеря, что в утрамбованной земле осталась вмятина. Оррети размахивали своим странным оружием, в ответ и Данте выхватил цепной меч. Маленькие ксеносы разбежались с криком. Они улизнули с удивительной быстротой, спрятав оружие под нелепые выпуклости на животах, опираясь на длинные передние конечности и ускоряясь мощными толчками единственной задней ноги. Под их копытами пылила сухая земля, с громким треском ломались высокие травы.
Данте просканировал редколесье. Предполагалось, что ксеносы захватили колонию Эрей, но их оказалось слишком мало. Планета выглядела заброшенной десятки лет назад.
Дисплей шлема ничего не показывал. Оррети ушли.
Под рев прыжковых ранцев приземлились сначала Лоренц, а за ним — Ристан. Далее прибыли остальные члены отделения: Джакомо, Арвин и сержант Базилевс. Они рассредоточились, разглядывая грязные палатки оррети. Арвин с отвращением ворошил груды тряпок концом меча.
— Грязные ксеносы. Посмотрите на это. Они хуже животных.
— Район чист, — сказал Джакомо с другого конца лагеря.
Данте опрокинул покрытую тканью хижину. Она была пуста, если не считать нескольких костей возле очага.
— Здесь ничего нет, сержант.
Двигатели прыжковых ранцев и цепные мечи затихли. Наступила неестественная тишина. Мириады животных в зарослях молчали.
— Нам не стоит здесь находиться. Эти существа не представляют угрозы! — прорычал Лоренц, глядя на порубленные останки оррети.
Их осталось не так много — несколько конечностей, как у насекомых, и лоскутья. Земля была залита кровью, от вида которой Данте ощутил жажду.
— Такие жалкие враги. Один выстрел — и ничего от них не осталось, — заметил Джакомо.
— Тихо! — раздраженный сержант Базилевс вскинул руку.
Он вытащил из-за пояса ауспик и склонился над экраном. Вдали взревел зверь. Космодесантники без промедления заняли круговую оборону. Арвин вскинул пистолет, готовый стрелять. Данте сменил хватку на рукояти меча.
— Звучит здорово, — сказал Джакомо.
— Скорее злобно, — добавил Лоренц. — Давайте двинемся туда и сразимся с ним. В этом больше чести, чем в истреблении слабаков.
— Я убью их всех, слабых или сильных! — яростно воскликнул Арвин.
Данте и Лоренц обернулись и посмотрели на него.
— Я велел молчать! — прикрикнул Базилевс.
Лоренц недовольно заворчал, но подчинился. Арвин зарычал. Раздался тихий звук ауспика.
Лагерь был небольшим, из трех пересекающихся кругов лачуг возле костров, огороженных баррикадами из металлического лома.
— Колония в той стороне, — сообщил Базилевс, указывая на север своим ауспиком. — Рассредоточиться и не высовываться.
