Глава 12
Современная египтология
Двести лет назад египетские монументы были не более чем просто диковинкой – заброшенными реликвиями исчезнувшей цивилизации, которые ценились за красоту и размеры, но значения которых никто не понимал. 1822 г. принес большие изменения – были расшифрованы иероглифы. Неожиданно стало возможно прочитать слова, написанные давно умершими людьми, и начала вырисовываться длинная и сложная история Египта. Вначале история эта была сосредоточена вокруг царей, знати и патриархальной культуры, а еще обычных людей, тех, кто и поныне покоится в безымянных могилах. Но это было хорошее начало, и когда среди династий навели порядок, переключились на социальную историю. Монументы Египта уже не были просто кусками камней, они стали ключом к пониманию прошлого.
Одновременно с пониманием истории пришло осознание того, сколь важны тщательные раскопки, надлежащее хранение, записи и публикации.
Теперь уже все признали тот факт, что археолог в ответе и за прошлое, и за будущее. Самым важным для любого египтолога стало сохранить свои находки, а раскопки – это крайняя мера, необходимая для того, чтобы ответить на поставленные перед исследователем вопросы или описать тот или иной участок. Все тщательно конспектируется. Раскопки любого участка, будь то храм, город или гробница, это, в первую очередь, его уничтожение, поскольку очень часто древние артефакты извлекаются из запечатанных помещений, где они хранились на протяжении многих веков и из-за этого разрушаются. После того, как песок убран и находки упакованы в ящики и отправлены в Каир, только записи археолога позволят будущим поколениям воссоздать первоначальный, еще нетронутый участок.
Сам Египет до сих пор не осуществил ни одного крупного проекта по сохранению древностей. В начале 60-х г. XX в. Россия профинансировала строительство Асуанской плотины, а это означало, что затопится большая часть долины Нила, появится искусственное озеро, протяженностью 300 миль на юг от египетского города Асуана до суданского Катаракта. Все монументы, стоящие на пути – включая Греко-римский храм на острове Филе и два храма в Абу-Симбеле, построенные Рамсесом II и раскопанные Бельцони, – навсегда уйдут под воду.
Те сооружения, которые были не очень большими, включая храм на острове Филе, можно было разобрать и затем заново собрать в другом месте, что и было сделано, а ряд незначительных, с точки зрения истории, храмов перестроили в иностранных музеях. Но храмы в Абу-Симбеле были слишком большими и вырезаны прямо в скале. Как же их перенести? Команда экспертов из разных стран предложила несколько решений. Их можно было поместить в прозрачный пузырь, который защитил бы их от воды. Или построить специально для них еще одну дамбу, чтобы сдержать воду. В конце концов, решили, что храмы, а также часть скалы можно переместить на новое, искусственно созданное место. Так как работа над дамбой уже началась, надо было построить временную плотину, чтобы защитить храмы от воды. Затем их тщательно и аккуратно распилили на блоки, перевезли на новое, более высокое, место и там собрали. После четырех лет работы, 22 сентября 1969 г., храмы вновь открыли для посетителей. И надо отдать должное команде, работавшей над этим проектом, – туристы просто забывают, что находятся в перенесенных зданиях, пока не обойдут вокруг них.
Египтологи прошлого были невероятно эрудированными людьми, которые с радостью брали на себя ответственность за все аспекты работы на своем участке – исследование, раскопки, планирование, фотосъемку, анализ глиняных изделий, идентификацию костей, работу с мумиями и т. д. С обнаружением нетронутой гробницы Тутанхамона стало ясно, что такой подход больше применять нельзя. Современные археологи – это руководители, под началом которых трудится целая команда специалистов в самых разных областях, последователей как современной, так и традиционной методологии. Для раскопок монументов все еще используется местная рабочая сила, но не в таких огромных масштабах, как во времена Бельцони или Питри. Работа теперь идет гораздо медленнее, но и более тщательно, а «Верховный совет древностей» принял мудрое решение, чтобы только те, кто имеет соответствующее образование и опыт, могли работать в Египте.
Так какого же рода идет сейчас работа на земле фараонов? В долине и дельте Нила осуществляются сотни проектов, в которых принимают участие многие страны (в том числе и Египет). Очень много работ ведется по сохранению монументов, проводятся повторные раскопки давно известных, но плохо изученных участков. Скрупулезный Флиндерс Питри умер бы со стыда, узнай он о том, что египтологи думают сегодня об его тщательно очищенных участках. Много исследований проводится сейчас в районе Фив.
Мы уже рассказали вкратце о работах, которые велись в храме Эхнатона. Сначала ими руководил Рей Винфилд Смит, затем Доналд Б. Редфорд. С 1965 г. в рамках этого проекта были проанализированы и реконструированы тысячи блоков с надписями, которые некогда представляли собой часть стены храма Атона. Разрушенная еще во время правления Хоремхеба и пущенная на строительство культовых зданий в Карнаке и Луксоре, она была собрана, как составная картинка-загадка, и теперь мы можем изучить рисунки и прочесть надписи: «Сфотографировав выгравированные на блоках лица и обработав фотографии на компьютере, мы собрали тысячи камней и увидели превосходные произведения искусства через тысячелетия…».[131]
По другую сторону реки организованы работы по сохранению храма Хатшепсут в Дейр эль-Бахри, где в 1893–1904 гг. проводил раскопки Навилль, а затем, в 1911–1931 гг., Музей «Метрополитен», Нью-Йорк, во главе с Гербертом Е. Винлоком.
В 1961 г. команда из польского «Центра средиземноморской археологии» Варшавского университета в Каире вновь провела исследование храма, а в 1990-х занялась эпиграфической работой (в Варшавском университете под руководством Дж. Карковски) и его реставрацией (польско-египетский проект, во главе которого стоял Ф. Повлики). Сейчас, когда путь к террасам снова расчищен, храм приобрел свой изначальный вид.
