– Думаешь, мой брат все еще хочет подать на них в суд?
– И здесь мне нечего тебе ответить. Полагаю, что да.
– Это ты уговорил его?
– Я не уговаривал. Он все решил сам.
– Странно, – пробормотала Кристина. – До сих пор недоумеваю, как ему такое пришло в голову?
– А чему тут удивляться? Ты же видела его жену. Он хочет, чтобы виновные в ее болезни были наказаны, только и всего.
– В Китае? – Кристина приподнялась на локтях.
– Какая разница где? – разозлился Пол. – Если бы с моей женой сотворили нечто подобное, я бы тоже призвал виновных к ответу, будь я немец, китаец, американец или папуас из Новой Гвинеи.
У Кристины на блузе проступили темные пятна пота.
– Иди в дом, – посоветовал Пол. – Я принесу вентиляторы.
Кристина присела на корточки возле кухонной стойки и включила вентилятор, с наслаждением подставила лицо прохладному ветерку. Пол налил в чугунную сковороду воды, добавил соль, соевый соус, шаосинское вино, десертную ложку картофельной муки, хорошенько все перемешал и через несколько минут положил в маринад мясо.
– И теперь ты едешь в Шанхай, – догадалась Кристина.
Пол так и застыл с поварешкой в руке:
– Откуда ты знаешь?
– Ты никогда не бросаешь тех, перед кем чувствуешь себя виноватым. – (Он молча кивнул.) – Ты полагаешь, что это ты подтолкнул их добиваться справедливости и тем самым навлек на них опасность.
– Разве это не так? – неуверенно спросил Пол.
– Так.
– В самом деле? Ты действительно так считаешь?
– Думаю, без твоего участия они не зашли бы так далеко.
Пол в задумчивости ковырял ложкой смесь из светлого и темного соевого соуса, китайского уксуса и кунжутного масла. Остается добавить сахара, муки и куриный бульон – и все будет готово. Кристина уже накрывала на стол. Пол включил газовую плиту, налил на чугунную сковороду растительного масла и, когда оно достаточно прогрелось, бросил сычуаньского перца и чили. После чего покрутил сковороду на огне до тех пор, пока стручки не стали хрустящими.
– Какой запах… – Кристина закатила глаза.
Пол высыпал на сковороду нарезанную кубиками курятину. Та зашипела. Пол добавил оставшиеся ингредиенты и с наслаждением втянул воздух. Запах жареного чеснока, имбиря и лука его успокаивал, а готовка помогала сосредоточиться. Наконец пришел черед соусу и арахису. Вскоре готовая курица гон бао дымилась на столе. Кусочки филе вперемешку с темно‑красными стручками перца чили под тонким слоем соуса смотрелись просто восхитительно.
Кристина достала из мультиварки готовый рис, и они сели друг напротив друга. Неожиданно Пол перегнулся через стол и поцеловал Кристину в щеку.
– Спасибо.
– За что? – удивилась она. – Это ведь ты готовил.
– За все.
Кристина наколола на вилку два кусочка и, закатив глаза, поднесла ко рту.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – во время Культурной революции у этого блюда было другое название: «Куриное филе на скорую руку».
– Почему?
– Потому что Гон Бао – имя одного чиновника эпохи династии Цин.
Пол чуть не подавился:
– Вот уж не думал, что в Китае даже названия блюд могут меняться из политических соображений.
Кристина отчаянно пыталась удержать палочками арахис.
– Собственно, что ты забыл в Шанхае? Неужели всерьез рассчитываешь выйти на след Инь‑Инь?
– Нет, – покачал головой Пол. – Но я должен поговорить с Вайденфеллером и Сяо Ху, чтобы определиться, что делать дальше. Кроме того, я собираюсь в Иу, к твоему брату. Даже не представляю, как он отреагирует на известие о пропаже Инь‑Инь. Его сын, боюсь, в этом деле нам не помощник.
– Согласна, – кивнула Кристина.
– Значит, ты не против? – Пол поднял на нее глаза.
– Разве мое мнение что‑нибудь изменит? – Кристина была достаточно умна, чтобы не дожидаться ответа на этот вопрос. – Честно говоря, предчувствия у меня тревожные, хотя ты и убеждаешь меня не волноваться.
– У тебя действительно нет для этого оснований, – подтвердил Пол. – В худшем случае они депортируют меня обратно в Гонконг.
– А я впервые почувствовала ответственность за судьбу брата и его семьи. Как все‑таки хорошо, что ты нам помогаешь. – Некоторое время Кристина молчала, жуя курицу, а потом задала следующий вопрос: – Когда ты отправляешься?
– Завтра.
– Амулет моего деда при тебе?
Пол достал красного дракона из‑под белой футболки:
– Ношу не снимая.
– Может, и мне поехать с тобой?
Пол чуть не поперхнулся.
– Тебе? В твоем положении? Ни в коем случае! Через три дня я буду дома.
– Кстати, давно хотела спросить тебя, изучением каких‑таких теоретических основ ты занимаешься? – Она хитро прищурилась.
– Основ жизни, – не моргнув глазом, ответил Пол.
– А если подробнее? Что входит в твои исследования?
– Кто мы и что делает нас такими, какие мы есть. Чем мы живем – я не имею в виду пищу. Ну и все восемьдесят восемь разновидностей любви, разумеется.
– Восемьдесят восемь! – всплеснула руками Кристина. – Неужели их так много?
– На самом деле гораздо больше. Это только те, которые известны нам на сегодняшний день. Но, как часто это бывает с нами, исследователями, чем больше открываем, тем больше убеждаемся, что ничего не знаем.
Кристина склонила голову набок:
– Пол, я понятия не имею, о чем ты говоришь.
– В настоящее время, – голос Пола зазвучал вдруг обстоятельно, как у телеведущего, – мы задумали длительный эксперимент. Наш испытуемый, мужчина пятидесяти трех лет, одиночка – не то по жизненным обстоятельствам, не то по убеждениям, это трудно понять. Так или иначе, последние тридцать четыре года он прожил один, если не считать брака, продолжавшегося девять лет. А до этого имел весьма непростые отношения с отцом и матерью. Смерть сына, случившаяся три года назад, и вовсе превратила его в отшельника. Так вот, этот наш испытуемый вдруг задумал жениться на женщине десятью годами моложе его, которая беременна от него и уже имеет сына от другого мужчины. И вот он собирается жить под одной крышей вместе с ней, ее сыном и матерью. Серьезное испытание, я бы сказал. Но мы почти не сомневаемся, что наш подопечный его выдержит. Вопрос лишь в том, что именно придаст ему силы снова открыть себя жизни, преодолеть страх перед ней и людьми.
– Что же это такое может быть? – смутившись, спросила Кристина.
– Неужели ты совсем не догадываешься?
