Молодой человек в очередной раз тяжело вздохнул от безвыходности. Лифт показал двадцатый уровень. Семен нарочито медленно вышел из кабинки, пропуская вперед невидимую Марго, и нос к носу столкнулся с Контором.
– Опять тренироваться? – как всегда, с прохладцей бросил ученый.
Семен никак не ожидал встретить Контора в такой час и оттого почувствовал, как руки задрожали мелкой дрожью. В спину тут же последовал резкий тычок. (Марго, как всегда, была настороже).
Молодой человек тут же обрел несколько утерянное хладнокровие и почти непринужденно ответил:
– Нет предела совершенству! Собираюсь довести технику концентрации до идеала!
Контор понимающе кивнул.
– Давай, давай! Завтра посмотрю на приборах, до чего ты дотренировался. Не хочу, чтоб история с пациентом № 3 повторилась. Так что, вперед! А там и отпуск не за горами! Лично обещаю, что отправим на отдых по высшему классу!
– Спасибо, – отозвался Семен и уже собрался откланяться, как вдруг Контор неожиданно добавил: – А с Кроллом лучше не спорь… Скоро он захочет начать эксперименты с будущим… Очень далеким… Я немного изучил твой характер, поэтому советую, не спорь.
Еще никогда Контор не вел с Семеном доверительных бесед, а тут… Молодой человек на несколько секунд даже растерялся…
– Да я… – буркнул он. – Мое дело маленькое…
– Просто ты еще не знаешь, что это за проект, – тихо заметил Контор. – Может, пропустим по рюмочке в баре?
Пропускать по рюмочке у Семена времени совершенно не было. Но отказ прозвучал бы весьма странно. В кои-то веки сам Контор приглашает на рюмочку!
Решив не вызывать излишних подозрений, молодой человек утвердительно кивнул.
Через пять минут они уже сидели в баре, предназначенном исключительно для работников красного кода доступа. Народу почти не было. Только у стойки сонно позевывал бармен, да натирала столы официантка. Но как только в дверях появился Контор, официантка тут же испарилась, а бармен благообразно заулыбался.
Контор выбрал самый дальний столик, заказал крепкий кофе себе и Семену и внимательно посмотрел на молодого человека.
– Все смотрю я на тебя, наблюдаю… Хороший ты парень, Семен…
Повисло молчание.
Семен вжался в мягкий диванчик и с недоумением ждал продолжения.
– Так вот… – продолжал Контор, явно с трудом подбирая слова. – …Мне нравится, как ты работаешь: пашешь от рассвета до заката, не жалуешься… Я умею это ценить… Я такой же… Наука для меня превыше всего… – Контор глотнул кофе, запил апельсиновым соком, нерешительно подергал за ворот рубашки и только потом продолжал: – Видишь ли… Я никогда не обращал внимания на человеческие чувства. Всегда считал, что мы рождены ради знаний, а не всяких там сантиментов… Одним словом, как говорили мои сокурсники (потом такое мне больше никто не решался высказывать), всегда был зубастым червяком, грызущим камень науки. Не имел семьи, детей, друзей… сплошные коллеги по работе, испытания и совещания. И мне это нравилось. Я думал, что у меня самая интересная жизнь, самая наполненная… Да я, на самом деле, до сих пор в это почти верю…
Контор внимательно огляделся по сторонам, потом поставил на стол маленькую коробочку и нажал на ней кнопку.
– А теперь идет заранее приготовленная запись. То, что я скажу, останется между нами… – ученый понуро отпил еще сока и закурил сигарету.
Такая роскошь, как курение, в барах красного кода, была разрешена.
Некоторое время ученый курил, делая глубокие затяжки. Когда сигарета была почти выкурена, Контор нервно потушил её о пепельницу и процедил:
– …Но даже и у меня кончается терпение… Этот проект…
Опять повисло молчание.
Семен осторожно пошевелился. Если Контор собирался излить ему душу, то время для того выбрал крайне неподходящее. Но выхода не было – и Семен остался сидеть на месте.
Тем временем Контор закурил вторую сигарету и тут несколько пристыжено протянул молодому человеку пачку, предложив:
– Извини, закуривай. Последнее время, я немного отвык от обычных норм приличия.
Семен с нескрываемым удовольствием сделал затяжку. Жаль было только, что его сигары покоились сейчас в комнате, но курево Контора было тоже очень даже ничего.
Украдкой Семен посмотрел на часы. Время близилось к одиннадцати вечера… Что ж, если Контор вздумает его мурыжить рассказами, придется проверять оборудование глубокой ночью. Еще одни сутки без сна… Да разве это имеет значение перед тем, как он собственными руками уничтожит мираж? Ведь в такой момент и спать грех! Хочется жить, каждую секунду, каждый миг!
Семен с удивлением заметил, что, оказывается, невероятно любит жизнь! А последние минуты, так просто наполняют все особым очарованием! Даже вкус сигарет – и тот кажется лучше…
– Прежде чем высказывать свое мнение, я хочу, чтобы ты просто послушал ближайшие перспективы… – прервал размышления молодого человека голос Контора. – Больше я, пожалуй, здесь никому не доверяю…
Семен чуть не поперхнулся дымом, но стоически запил кашель огненным кофе и оттого впал почти в бессознательное состояние. Горло защипало так, что на глаза навернулись слезы.
Контор ему, оказывается, доверяет! Молодой человек подозрительно покосился на ученого и осторожно нажал на свой блокиратор звуковых сигналов.
Но Контор настолько погрузился в собственные мысли, что, похоже, даже не заметил движения Семена.
– …К такому выводу я пришел совсем недавно… – проговорил ученый. – Начну по порядку… С самого окончания аспирантуры я шел к проблеме понимания времени и его свойств. Это билось и пульсировало в мозгу! Даже когда я спал, мне снились сны только об этом! По двадцать четыре часа в сутки я изучал, анализировал, проверял… И меня всегда интересовало подтвердить математические выкладки практикой. Оттого мне было крайне важно доказать, смогу ли я перебрасывать человека во времени или нет.
Тогда я познакомился с Кроллом. Мы начали работать вместе. Я в качестве двигателя идеи, он в качестве опытного администратора. И надо отдать ему должное, к административной работе у него настоящий талант! Не успевал я намекнуть ему об очередной потребности для экспериментов, заказ был исполнен. Он, словно фокусник, умудрялся выхватить из рукава очередного финансиста и оставить того полностью удовлетворенным результатами. Одним словом, проблем во взаимопонимании у нас никогда не возникало. Мне давали заниматься наукой, и я был счастлив. Наши цели совпадали… А иногда, когда я заходил в тупик, он мог подбросить ту или иную удачную идею или рассказать о других исследованиях, которые помогали нащупать верное решение… Так было до недавнего времени…
Контор опять прервался и взял третью сигарету. Его худощавое, вытянутое лицо искривилось саркастической усмешкой.
– И тут… в один прекрасный момент понимаешь… что все годы мы преследовали совершенно разные цели… – впалые щеки ученого покрылись едва заметным румянцем крайнего возбуждения.
