– Есть маленько!
– Можно я возьму их?
– Спрашиваешь! А кому же я их делал! Я бы с твоего позволения оставил себе только вот эту, – он указал на фотографию Анны. – Надеюсь, для твоей аналитической работы она тебе не понадобится. Приходила подружка к подружке – что тут такого?
– Бери! – согласился я, усмехаясь. – Хороша Нюра!
– И не дура! – весело, в рифму, вставил Валера. – Нюра не дура! Хорошо звучит!
– Да, не стареют душой ветераны! – рассмеялся я, хлопая друга по плечу. – Смотри, жена найдет – заревнует! Моя Ирка уже скоро мне дырку глазами прожжет и словами проест.
– Видишь ли, Санек, сторонний интерес знаменует нормальное функционирование организма мужчины, – велеречиво изрек Панин. – А мы с моей Татьяной уже в том возрасте, когда любое подтверждение здоровья только в радость. Она так и говорит мне – лишь бы на здоровье! Вы с Ириной молоды. У вас есть излишки энергии на ревность, ссоры и бурные примирения, а нам уже нужно беречь свои силы.
– Ну, тогда я за тебя спокоен! – отшутился я.
Мне уже не терпелось просмотреть снимки еще раз и поразмыслить над ними в одиночестве.
Поздно вечером, перед сном, я позволил себе рюмку-другую водки и большой бутерброд с докторской колбасой. Фотографии лежали предо мной, обнажая то, что долго скрывалось. Мне сделалось немного грустно. Маски сорваны. Мое профессиональное самолюбие уязвлено. Развязка приблизилась, но мне требовался хотя бы небольшой реванш.
* * *
Князев позвонил мне на следующий день.
– Тебя не застать! – с легким укором сказал он. – Ты что, уезжал?
– Да, так вышло. Я постараюсь тебе все объяснить, – заверил я, вовсе не собираясь раскрывать ему все свои карты.
– Нам надо встретиться, причем срочно, – с нажимом сказал он.
– Опять в ресторане? – чуть фривольно спросил я.
– Ну, можешь приехать ко мне домой, – не совсем уверенно предложил он. – Устроит тебя такой вариант?
– Устроит! – быстро согласился я, опасаясь, что Князь передумает. – Диктуй адрес, называй время!
Мужчина раскрывается не сразу. Самые неброские его привычки и слабинки утаены от посторонних глаз. Жилище же всегда характеризует своего хозяина, исподволь выявляя его внутреннюю сущность. Я ухватился за приглашение моего клиента, надеясь уяснить кое-что для себя самого на его частном пространстве.
Итак, свидание было назначено, и я решил довести дело до конца. Я добирался на метро, потому что только там, под землей, можно спокойно думать и одновременно передвигаться с неизменной скоростью. Я умею растворяться среди пассажиров и погружаться в свои мысли под стук и визг электропоездов. Я, конечно же, неплохо управляю своей «семеркой», но во мне нет полноценной страстности заядлого автомобилиста. Я легко становлюсь пассажиром и даже пешеходом, если того требует ситуация. В тот момент мне было необходимо обмозговать некоторые заготовки к предстоящей беседе. Ведь работа следователя – это бесконечные, терпеливые разговоры, и мне опять предстоял именно такой.
Князь встретил меня вполне приветливо, но я сразу приметил его внутренний зажим. Осторожно вступив в разговор, я правил заготовленный мною сценарий по мере раскручивания действия, целиком полагаясь на свою интуицию.
Поначалу я счел нужным проявить обычную лояльность нанятого сыщика к своему щедрому заказчику. Я неспешно выкладывал ему малозначительные факты из жизни интересующей его особы, расслабляя и разогревая своего клиента. Он молча слушал, не выказывая эмоций, и вдумчиво сервировал стол.
– Себе я налью бокал вина, а тебе – рюмку отличной водки, – изрек он, наконец. – Прошу!
– То, что налито, должно быть выпито! – простовато откликнулся я, потирая руки. Такой поворот дела устраивал меня как нельзя лучше.
Мы выпили, закусили. Его глаза потеплели.
– Как водка? Угодил? – поинтересовался хозяин.
– Хороша!
– Ну, угощайся. А вообще у тебя все или есть что еще рассказать? – слегка рассеянно спросил меня Князь.
– Мне есть, что показать! – опять простовато сказал я.
– Фотографии? – немного задумчиво уточнил он.
– Да! И хотелось бы сегодня кое-что подытожить.
– Вот как? Ну, что ж, итожь, – снисходительно улыбнулся он.
Я использовал уловку моего друга Панина, показывая Князеву фотоснимки. Каждый я кратко комментировал, выкладывая их на стол по одному. В них не было ничего особенного, я лишь тянул время.
Когда Князев заметно заскучал, я достал те самые важные. Из потайного кармана. Он прямо-таки впился в них глазами. Зависла многозначительная пауза.
– Она почему-то больше не приезжает по адресу Союзный проспект, дом шесть, а предпочитает встречи в людных местах, – тихо сказал я Князю вместо комментария.
– Да, она больше туда не приезжает, – чуть помедлив, ответил он, не отрывая взгляда от фотографий.
Дальше – как часто случается, когда заканчиваются игры в кошки-мышки – все оказалось гораздо проще, чем виделось. С точки зрения сыщика я уже не находил ничего занимательного в порученном мне деле, но эта простая история все же по-человечески затронула меня.
– Я, пожалуй, обязан тебе все рассказать. Ведь я вовлек тебя в наши отношения, – немного подумав, решительно сказал Князев.
– Это твое право, но ты не обязан, – заметил я. – Ведь ты платил мне деньги за услуги. Но если хочешь, я выслушаю тебя.
– Не все измеряется деньгами. Но вот только поймешь ли ты меня? Иногда очень хочется быть понятым, – признался он.
– Мой принцип в работе – встать на место человека, которому внимаю.
Он налил еще немного вина и выпил один.
– За неё, за Светку, – провозгласил Князев. – Она – мое добро и мое зло.
– Сильно сказано! – оценил я.
– Мы познакомились со Светланой около шести лет назад. Тогда я только что развелся после скоропалительного и непродолжительного брака. Семья быстро дала трещину, мы разбежались без споров. Я испытывал больше облегчение, чем горечь, но много думал обо всем, подолгу гулял один. Как-то в Кусковском парке я увидел Светлану. Потом это случилось еще раз, еще. Её ведь трудно не заметить, верно?
– Да, это точно, – согласился я и предусмотрительно добавил: – Но, к счастью, я могу судить о ней со спокойствием постороннего!
– А я нет, – сознался он. – В общем, я подошел к ней в парке. Придумал там что-то… Не важно. Мы стали часто гулять вместе. Днем. Моя работа мне вполне это позволяла.
– Она всегда была одна? – поинтересовался я.
– Да, мне повезло. Она тогда была беременна. Первые недели.
Я вопросительно посмотрел ему в глаза.
