Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
Дикштейн позвонил ему из отеля в Висбадене и назначил встречу. Его звонка ожидали с нетерпением: местный израильский консул заранее известил Педлера о том, что к нему едет мистер Дикштейн, старший офицер-снабженец, с крупным списком покупок. Педлер предложил краткую экскурсию по фабрике субботним утром, а затем обед у него дома.
Если бы Дикштейн был тем, за кого себя выдавал, его постигло бы разочарование: фабрика оказалась вовсе не образцом немецкой аккуратности, а кучкой бараков на захламленной территории, над которыми витал стойкий омерзительный запах. Просидев полночи над учебником по химической технологии, Дикштейн подготовил несколько вопросов о миксерах, лотках, обработке, контроле качества и упаковке. Он уповал на то, что языковой барьер скроет технические ошибки; похоже, это сработало.
Ситуация была непростая: Дикштейну надлежало играть роль сомневающегося, уклончивого покупателя, которого обхаживает продавец, тогда как на самом деле он надеялся заманить Педлера в отношения, которые тот не сможет или не захочет разорвать. Ему нужен уран, но он не собирался его просить – ни сейчас, ни потом. Вместо этого он намеревался поставить Педлера в зависимое положение.
После экскурсии Педлер посадил желанного посетителя в новенький «Мерседес» и привез в свое шале на склоне холма. Они устроились в гостиной перед огромным окном, потягивая зект, пока фрау Педлер, приветливая миловидная женщина за сорок, хлопотала на кухне. Приглашение потенциального покупателя к себе домой на обед смахивает на еврейский стиль ведения дел, отметил Дикштейн. Интересно, понимает ли это Педлер?
Окно выходило на долину. Внизу неспешно текла широкая река, вдоль нее бежала узкая тропинка. По берегам лепились серые домики с белыми ставнями, виноградники взбирались вверх по склону до самого дома Педлера и дальше. «А здесь было бы неплохо – если бы я вдруг решил жить в прохладном климате», – подумал Дикштейн.
– Ну и что вы думаете? – спросил Педлер на приличном английском с американским акцентом.
– Про вид из окна или про фабрику?
Педлер улыбнулся и пожал плечами.
– И про то, и про другое.
– Вид просто великолепен. Фабрика меньше, чем я ожидал.
Педлер зажег сигарету. Он был заядлым курильщиком – странно, что протянул так долго.
– Меньше?
– Пожалуй, мне стоит объяснить, что я ищу.
– Сделайте одолжение.
Дикштейн выдал заранее подготовленную легенду:
– В данный момент армия закупает чистящие средства у разных поставщиков: стиральный порошок – у одного, мыло – у другого, растворители – у третьего и так далее. Мы пытаемся снизить расходы, поэтому ищем единого производителя всех этих товаров.
Педлер поднял брови.
– Это… – Он замешкался, подбирая слова. – Это трудная задача.
– Да, пожалуй, для вас сложновата.
Только не соглашайся!
– Необязательно. На данный момент у нас небольшой объем выработки лишь потому, что к нам не поступали запросы такого масштаба. Разумеется, мы обладаем необходимым техническим и административным потенциалом: благодаря заказам от крупной фирмы можно было бы расширить производство. Все зависит от конкретных цифр.
Дикштейн поднял с пола портфель и открыл его.
– Вот спецификации, – сказал он, передавая Педлеру список, – а также требуемые объемы и сроки. Вам понадобится время, чтобы посоветоваться с вашими специалистами и выполнить подсчеты…
– Я – хозяин, – улыбнулся Педлер. – Мне не нужно ни с кем советоваться. Дайте мне два дня на подготовку цифр и визит в банк. Во вторник я позвоню вам и назову цены.
– Мне говорили, что с вами приятно иметь дело, – сказал Дикштейн.
– У небольшой компании есть свои преимущества.
Из кухни вышла фрау Педлер.
– Обед готов.
«Дорогая Суза!
Я никогда прежде не писал любовных писем и никого так не называл. И знаешь, это удивительное ощущение…
Я один в чужом городе холодным воскресным днем. Здесь довольно мило, много парков – в одном из них я и сижу прямо сейчас, пишу тебе на отвратительной зеленой бумаге (другой достать не смог), да еще и ручка протекает. Надо мной причудливая пагода с куполом, окруженная греческими колоннами, – что-то вроде беседки в английском загородном саду; такие возводили у себя викторианцы-оригиналы. Передо мной – лужайка, засаженная тополями; издалека доносится музыка: духовой оркестр играет мелодию из Эдварда Элгара. В парке полно народу: дети бегают, собаки носятся, мячики летают.
Не знаю, зачем я тебе все это пишу. На самом деле я хочу сказать, что люблю тебя и хочу провести с тобой остаток жизни. Я понял это через пару дней после нашей встречи, однако не стал говорить – не потому, что не был уверен, просто…
Ну, если честно, я боялся тебя отпугнуть. Я знаю, ты тоже меня любишь, но тебе всего лишь двадцать пять – ты легко влюбляешься (в отличие от меня), а значит, так же быстро и разлюбишь. Вот я и подумал: не спеши, дай ей шанс узнать тебя поближе, прежде чем требовать ответного «пока смерть не разлучит нас». Но я так соскучился по тебе, что больше не вижу смысла выжидать в засаде. Именно этого я и хочу – прожить с тобой всю оставшуюся жизнь. Вот теперь ты знаешь…
Я стал совсем другим. Моя жизнь изменилась во многих смыслах. Даже сейчас, когда я застрял в незнакомом городе в полном одиночестве и мне совершенно нечего делать до понедельника, все кажется иным. Раньше я и не задумывался о своих желаниях – их просто не было. Теперь они появились, и ты – как раз тот человек, с которым я хочу их осуществить. То есть рядом с которым. Ну, и в этом смысле, конечно, тоже… Так, пожалуй, надо сменить тему, а то что-то я размечтался…
Я уеду отсюда через пару дней, пока не знаю куда, и самое неприятное – не знаю, когда мы увидимся снова. Но когда это произойдет, уж поверь мне, я приложу все усилия, чтобы следующие лет десять-пятнадцать мы провели вместе.
Нет, все не то… Я так хочу объяснить тебе, что я чувствую!.. По сто раз на дню я представляю себе твое лицо, мысленно разговариваю с тобой, делюсь впечатлениями, придумываю, что бы ты сказала по поводу статьи в газете, как бы ты оценила этот пейзаж или вон то платье или как бы ты посмеялась над коротышкой с огромной собакой на поводке. Когда я ложусь в постель, меня буквально ломает от того, что я не могу прикоснуться к тебе.
Я очень люблю тебя, моя девочка.
Н.»Во вторник утром Дикштейну позвонил секретарь Педлера и назначил встречу с боссом.
Они обосновались в скромном ресторанчике на Вильгельм штрассе и заказали пиво вместо вина, поскольку предстояли деловые переговоры. Дикштейн сдерживал нетерпение, ведь это Педлер должен добиваться его расположения, а не наоборот.
– Ну что ж, думаю, мы сможем удовлетворить ваши запросы, – начал немец.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
