Это был веский аргумент, и Надя поверила подруге на все сто процентов, но Алёна продолжила дальше.
– А дружба у них действительно с садика. Он говорил, что им много пришлось пережить всего, особенно в девяностые годы, когда они семьями поддерживали во всём друг друга, лишь бы выжить. Поэтому я думаю, что между ними так и остались крепкие дружеские связи, почти как между родственниками. Вот только Саша замкнутый и молчаливый человек, по словам Гриши, и с тобой он слишком много осторожничает, поэтому, если у тебя всё серьёзно к нему, иногда проявляй инициативу. И тогда у вас быстрее пойдёт всё в отношениях.
– Ну, спасибо, Алёнка, ты действительно много для меня сделала. У меня как груз с плеч спал, – была рада услышанному Надя. – А ты, похоже, забыла, что Гриша женат, и влюбилась?
– Да всё я помню. Вот только если нам вместе хорошо, так зачем терять время зря. Потом будем вспоминать как курортный роман, не более, – с лёгкостью объяснила она.
– Как у тебя всё просто. Я бы ни за что не стала встречаться с женатым. Я вообще не знаю, зачем встречаться с мужчинами, если ни к чему серьёзному не приведут отношения, – задумалась Надя, вспоминая, что конечной точкой в отношениях было для неё всегда замужество.
– Ну, каждому своё. Значит, ты настроена выйти замуж за Сашу? – сверкнув глазами, заулыбалась Алёна, предвкушая радостное событие в жизни подруги.
Надя на секунду задумалась и увидела, как в двери зашёл Саша: мужественный, сильный, серьёзный, уверенный в себе, любящий, страстный, ласковый, заботливый, со своими секретами и тайнами, о которых она бы потихоньку узнавала тёплыми вечерами, обнявшись с ним дома, и согласилась, шепча Алёне:
– Если он мне сделает предложение, то да.
Она от радости сложила руки перед губами, пряча улыбку, увидела подходящих ребят, и ей просто не терпелось рассказать потрясающую новость. Но Надя приложила палец к губам, показывая, что не надо афишировать услышанное, и Алёна, еле преодолевая желание, промолчала. А парни заметили их тайные взгляды, но решили всё-таки рассказать о том, как они сходили.
– У них свободная баня и домики есть только с шести утра, – начал рассказывать Гриша.
– Ой, это же поздно, – вздохнули девчонки. – До этого времени надо досидеть и ещё потом не уснуть в бане. Может, в другой раз? – предложила Алёна.
– Лучше, конечно, заранее договариваться, – объяснил Саша, – но у них там всё есть: полотенца, тапочки, фен, постельное бельё. Можно просто как-нибудь заказать домик на всю ночь, посидеть в кафе, сходить в баню и никуда не торопиться.
– Да, это хороший вариант, – согласились все.
– А поехали тогда сегодня кататься на машине по городу. Включим громко музыку и будем целоваться, – предложил Гриша, не теряя времени. Ему очень хотелось остаться наедине с Алёной, как и его другу с любимой.
– Поехали, – все согласились и отправились к машине.
Две довольные влюблённые пары, обнявшись и целуясь, сытые, полные сил и страсти, уселись в шикарный автомобиль. Гриша включил достаточно громко заводное радио, чтобы подогреть эмоции. А Саша обходительно открыл дверь Наде и, как только она села на сиденье, наклонился над ней. Крепко держа рукой за спину, осторожно уложил, залез сверху, сбрасывая обувь, и закрыл за собой дверь.
Гриша с Алёной, сгорая от желания, целовались на переднем сиденье и не замечали происходящего рядом. Ведь оба сегодня узнали о том, что их друзья настроены на свадьбу, и поэтому начинающиеся семейные отношения их не волновали. Гриша немного отъехал от кафе, закрыл центральный замок, выключил фары и добавил громкости на звонкой увлекающей за собой песне «Тату» «Я сошла с ума». Они с Алёной только разжигали страсть друг в друге, чтобы приехать домой и заняться любовью. А Саша с Надей сводили друг друга с ума в полумраке, подсвеченном красными огоньками на передней панели.
Он покрывал поцелуями и ласками все доступные и открытые нежные места её тела, каждый миллиметр заряжая своей энергией. Чувствуя её податливость и неимоверное желание, расстегнул её кофточку и сбросил с себя футболку, прижимаясь голым торсом к её тёплой коже и чувствуя её хрупкость и нежность. Волна наслаждения захлестнула обоих, и, видя в полумраке только тени друг друга, они всё больше хотели узнавать тела руками и губами, оглушаемые музыкой и стучащими в экстазе в унисон сердцами.
Он отдавался ей, забывая обо всём на свете, гладя ладонями распущенные волосы, лицо, засовывая большой палец в рот и дразня её. Она покусывала его, облизывала и, сгорая от желания, раздевала его дальше. Он только послушно помогал ей сбрасывать с тела одежды и не отпускал её губ, не в силах разъединиться с ней ни на секунду. Как только Гриша убавил немного звук сменившейся зажигательной песни, он ласково зашептал ей на ушко слова любви, которые сладко оседали в её душе. Нежность вперемешку со страстью, любовь и желание безумно разогрели её, вырывая из реального мира и заставляя забыть свои установки. Больше всего ей хотелось чувствовать его горячее широкое тело, ощущать влажные ненасытные губы и тёплые руки, и слышать его умиротворяющий голос. И чтобы никогда не просыпаться от этого сна и безумных ощущений. Но миг близости наступал, и голова предательски становилась трезвее, разум возвращал к реальности.
Умирая от её нежности, хрупкости и ощущения атласной кожи, забываясь от её пьянящих поцелуев и слыша манящее дыхание, вырывающееся из приоткрытого ротика, он с каждым звуком всё больше чувствовал боль внизу живота и желание овладеть ею, такой родной и своей, сгорающей в его руках и всем телом стремящейся отдаться. Сердце забилось от секундного замешательства, что наступил миг близости, когда боль перерастёт в наслаждение и закончится экстазом, соединив их вместе навсегда. И она уловила приближение того момента, который должен был изменить их жизни и соединить. Но безумный страх пронзил её тело, вырывая изо рта слова, которые как нож вонзились в его сердце, прозвучав внезапно в темноте:
– Саша, только не сегодня!
Он замер в исступлении, не в силах сдвинуться с места, слыша удары сердца, разгоняющие кровь по телу, но своим звуком возвращающие в сознание. Он медленно опустился на её желанное тело, не веря услышанному, и еле вымолвил:
– Но почему? Нас ведь никто не видит.
– Я хочу более романтично. В машине я себя чувствую развратной девкой. Я так не могу, – шептала она, сама не понимая, зачем остановила то, чего больше всего хотела.
– Ты моя любимая девочка, – гладил он её по волосам, не желая смириться с тем, что не будет продолжения, но стараясь её понять и успокоить, что она для него возлюбленная – единственная, самая сладкая и дорогая. – Я больше не могу терпеть. Ну зачем ты меня так мучаешь? Ведь ты тоже хочешь.
– Хочу, но не могу, – еле слышно шептала она, подавляя в себе ещё трепещущие желания.
Она уже осознавала, что бессознательный контроль остановил вовремя её необдуманные действия, которые в отношениях с Лёшей привели к разрушению их связи. И мозг её предупреждал, что для сохранения отношений с Сашей нужно действовать более осторожно и осмотрительно, чтобы снова не встать на путь страданий, которыми была изрезана её молоденькая душа. Её мама всегда воспитывала в ней порядочность и держала в строгости, помня о поломанной жизни старшей дочери. Видя перед собой болезненный опыт сестры, не забывая о своих ошибках и страданиях, Надя была уверена, что, отдавшись необдуманно мужчине, потеряет с ним связь, а не укрепит отношения и скажет о своей любви.
