Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
Он отдал ценности, их тщательно взвесили, вычли стоимость работы и тут же выдали готовые монеты – серебряные и золотые. А он голову ломал, даже мысль была – самому ценности переплавить и монеты чеканить. Чего проще: расплющенный кружок металла кладут на чекан и вторым сверху прикрывают. Удар молота – и готова монета. В отличие от современных, к которым он привык, такие монеты были грубоваты, зачастую – не круглые, а овальные, но с четким оттиском.
Следующим днем он выбрал из сундучка все серебро и снова пошел к мастерам. На торгу, при покупке товара оптом серебряные монеты – самые ходовые. За золото можно было взять крупную партию, а медные пуло – для повседневной жизни. Например, Московские великие князья платили «ордынскую тягость» – пять тысяч триста двадцать рулей в год ордынским ханам, причем серебром.
Уже прочно лег снег, появились первые санные обозы – от деревень и сел до городов. Лед еще не был толст и крепок до такой степени, чтобы выдержать лошадь и сани с грузом. Зимой ездили в поездки дальние, торговые не по дорогам, а по рекам. Лед ровный – не разбитая дорога, хоть и заснеженная. На льду нет ни спусков, ни подъемов, сани полные грузить можно, одна беда – промоины. От ключей, бьющих в реках, во льду промоины были. Сверху они зачастую припорошены снегом. Ухнет туда лошадь внезапно – а за ней и сани. Успеет ездовой постромки обрубить топором – хоть лошадь спасет. Промедлит чуть – сани с грузом лошадь на дно утянут. Потому ездить старались по старым следам, не сворачивая сторону.
По мере того как лед крепчал, удивительные базары на реке появлялись. Забьют корову, шкуру снимут, выпотрошат. И стоит такая туша на своих ногах на льду, да не одна – целое стадо. А рядом так же свиные туши, бараньи стоят. Посетителям отрубали куски по выбору. Всю зиму такие мясные базары на льду и стояли. Зима – пора мясоедства, не портится ничего. И молоко замороженное продавали – в виде кружков.
Для Андрея такая картина внове. Удивлялся, но вида старался не показывать.
Зимой в избе тепло, но одно плохо: печь дрова жрала, что паровоз. Уголька бы! Про горюч-камень на рязанщине знали, но залежей угля здесь не было.
Для парадных саней Андрей купил медвежью шкуру. Сидеть на ней было тепло, уютно. С ветерком, со снежной пылью из-под копыт, под гиканье ездового по улицам пронестись – чем не удовольствие?
Уже в конце ноября ударили сильные морозы, и Андрею пришлось покупать овчинный тулуп на каждый день и шубу бобровую на выход. Засиделся он дома, за товарами пора. Только, помня об ошибке своей, торопливостью вызванной, товарами закупился. Когда он за солью плавал – пустое судно туда гнал. А ведь товар можно было взять в Переяславле и с выгодой продать в Вычегодске. Все спешка! Зато теперь не спеша товару набрал: воска и меда на одни сани и муки ржаной – на другие. В третьих санях сам ехал.
Небольшой обоз к выходу был готов. Поставив свечи в храмах, следующим утром и выехали. На лед спустились, на чужой санный след въехали. Лошадки попонами укрыты, сытые, бегут быстро. Ездовые в тулупах, шапках заячьих, валенках, перекрикиваются между собой весело.
Только лошадь – не судно, ей периодически отдых требуется. Ездовые повесили торбы с овсом на морды лошадиные, сами в кружок собрались, сухарями хрустят. Обычно горячую еду ели утром и вечером, останавливаясь на постоялых дворах. Лошадей распрягали, в конюшни ставили. Там теплее, чем на улице, прислуга теплую воду лошадям в бадейках дает. А странствующие после горячего обеда на постелях в комнатах отдыхают. Но это для тех, кто побогаче. Остальные – в людскую, на лавки.
Все печи на постоялых дворах топились из коридоров, истопник для того специальный был, чтобы постояльцы о тепле не беспокоились. По тем меркам – комфорт!
Следующим днем мороз усилился, хорошо хоть не вьюжило. Полозья санные от холода по снегу повизгивали. Чтобы размяться и согреться, Андрей с саней соскакивал и за ними бежал. Устав, снова в сани садился. Вечером на постоялом дворе, в трапезной, отогревались. Все сидели за одним столом. Андрей непременно еду сытную заказывал, потому что в морозы, если человек голоден – он мерзнет. А так – супчик с убоиной, кашу с мясом, пироги рыбные. Ездовые ели, нахваливали – иные дома так не ели. Андрей же подумывал, что маловато лошадей и саней. Поездка далекая, а товара они возьмут мало. Но ничего, это начало. Узнает, как и что – потом сориентируется.
После еды ездовые пошли спать. Андрею бы тоже надо, только за соседним столом купцы проезжие разговоры интересные вели – о ценах на товары в Коломне и Лопасне, да что лучше берут. Подвыпили купцы немного, лица раскраснелись, говорят громко – и подслушивать не надо.
С полчаса посидев, Андрей уже было уходить собрался, но купцы вдруг заспорили, и один другого за одежду хватать стал. Сидевшие с ними за одним столом попытались урезонить спорщиков, спор остановить, разнять, да один купец другого неосторожно за бороду схватил. Обида! Борода у мужчины – вещь неприкосновенная, только владелец мог к ней прикасаться, расчесывать, маслами умащивать.
И сразу произошла драка. Степенные люди, а бросились друг на друга, как молодежь на кулачных боях на Масленицу. Один купец довольно сильно приложил Андрея локтем. Может, и случайно, но только обиды здесь никому не спускали. Особенно буйным нравом и обидчивостью славились рязанцы и новгородцы.
И Андрей не утерпел, врезал обидчику кулаком по печени. Тот от боли аж согнулся. Товарищи его меж собой свару бросили и кинулись впятером на Андрея. И совсем бы ему туго пришлось. Но купцы хоть и превосходили числом, а толстые были, неповоротливые, да и медов хмельных выпивши. Потому Андрей успел двоих отправить в нокаут – до того как прислуга успела подскочить и разнять всех, а купцов как зачинателей драки взашей на улицу вытолкали:
– Подите-ка, гости дорогие, проветритесь маленько, поостыньте на морозе, а потом – милости просим.
С вышибалой не поспоришь: огромного роста, кулачища с детскую голову. Вытолкали они купцов, и было слышно, как те ругались во дворе.
– Ты вот что, гость, – подошел к Андрею хозяин. – Уезжал бы ты поутру пораньше. Они к утру прочухаются, поквитаться захотят. Который раз уже они у меня останавливаются и все время бузят.
Высказывание Андрей хозяина взял на заметку, утром за завтраком ездовых поторапливал. Выехали, едва солнце подниматься над горизонтом начало.
– Чего торопиться? – зевнул Михаил.
– Драка вчера в трапезной случилась, и мне случайно досталось. Хозяин постоялого двора предупредил: купцы обидчивые, бузить любят. Как бы не встретили на дороге!
– Понял, другое дело! – Михаил вытащил из-под облучка кнут с длинным кнутовищем. – Пусть попробуют, я таким кнутом быкам хребты ломаю. А у ездовых топоры есть.
Они отъехали уже версты две, как услышали сзади лихой посвист. Андрей обернулся и увидел: их догоняет обоз, и довольно большой, саней десять, как не более.
Михаил тоже обернулся:
– Они! Тверские и есть.
– С чего решил?
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
