Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
Он сам подошел к ним познакомиться. Его тянуло к людям, поведение которых выходило за рамки принятых норм: некая острота общения на грани опасного. Он не ошибся, парочка была занятная. Они снимали дорогой сьют и проводили в нем около месяца второй сезон подряд. Старший – коренастый, с тяжелым, неулыбчивым лицом, темный цвет которого не походил на обычный загар. Знающие люди подсказали Залесскому: так выглядят те, кто употребляет чифирь – очень крепко заваренный чай, тюремное изобретение, восполняющее отсутствие наркотиков. Второй – лет тридцати, высокий, чуть располневший. Такими становятся обычно атлеты, бросившие регулярные тренировки. Он действительно был известным спортсменом, чемпионом Европы по классической борьбе, но это все в прошлом. Эти ребята, как выяснится, были глубоко в криминале, и в очень специфическом, связанном с торговлей компонентами, используемыми в ядерных технологиях. Они наблюдали за игрой Бориса и комментировали, обращаясь к Люку, с нескрываемой печалью:
– Ведь ты говорил, что ему уже за семьдесят, нам бы в его возрасте так бегать.
Борец подхватил:
– И такую реакцию иметь, да, похоже, у него и с эрекцией все в порядке, – и они посмотрели на Люка с явным ехидным подтекстом. Тот рассмеялся:
– Нет-нет, мы только друзья, а с эрекцией у него все прекрасно, но только в отношении женщин.
Старший, постукивая ракеткой по гравию, продолжил:
– Да черт с ней, с эрекцией, нам бы просто выглядеть в семьдесят, как он!
А спортсмен с грустью посмотрев в небесную даль, добавил:
– Да, просто дожить бы до этих лет, просто дожить.
Дожить им удалось только до конца сезона. Позже до Залесского дошли слухи, что где-то их дела пересеклись с Моссадом, и людей этих, скорее всего, уже нет на свете.
Лев Гигерман в течении нескольких лет сумел занять на прибалтийском и российском рынке свою нишу в торговле аксессуарами «Ривьеры». Его офисы в Риге, Москве и Петербурге работали в едином режиме, снабжая товаром, появившиеся и разрастающиеся, как грибы во время дождя, торговые сети, открывая собственные магазины, чего американская «Ривьера» никогда не делала. Такие решения диктовал местный рынок, местный менталитет, местные законы, гласные и, в большей степени, негласные. Ему удалось адаптироваться к этим условиям, изменив подход к формированию коллекции, к ее качественным и ценовым приоритетам.
Борис с удивлением наблюдал за становлением восточного, так он его обозначил, бизнеса, и как-то в Майами, на сборах, куда Лев стал приезжать, влившись в дружный коллектив компании, за чашкой кофе он сказал своему молодому партнеру:
– To, что тебе удалось сделать в этом сложном регионе, смог бы сделать один из миллиона.
Эта была оценка, которая стоила дороже денег.
Гигерман мечтал о том, чтобы Борис посетил с ним Россию. Он к тому времени открыл магазины в главных универмагах страны: в ГУМе, в ЦУМе, в питерском «Пассаже» и «Гостином дворе», всего около сорока собственных и франчайзинговых магазинов в России. За такое короткое время это был неплохой результат.
Борис с Джекки с интересом осматривали внутреннее устройство самолета ТУ-134. Салон и кресла бизнес-класса ничем не отличались от того, что было в остальной части лайнера. Джекки пыталась отделить завядшие стебельки петрушки от еще живых. Борис с удивлением наблюдал, как серьезно она к этому занятию относилась, к этой попытке разобраться с тем, что лежало на ее тарелке и называлось завтраком. Он и в «Конкорде» игнорировал то, что подавали к ланчу, считал, что еда в самолетах опасна для здоровья. Но Джекки вела себя прагматично: положено в бизнес-классе завтракать – будьте любезны. Еще его поразило сиденье на унитазе в санузле – оно было деревянным. Когда он сообщил об этом Джекки, она со знанием дела объяснила:
– В России много леса, надо же как-то его использовать.
До Аэрбасов и Боингов на Российских авиалиниях время еще не дошло, и аэропорты были советскими, в самом печальном смысле этого слова.
Залесским пришлось прочувствовать их «аромат» на самом пороге визита в Первопрестольную.
Борис забыл два листка с российскими визами для себя и жены, как он предположил, в сейфе отеля «De Rome». Это была катастрофа. Пограничники объяснили им их дальнейшую судьбу: «Ждете сутки и следующим рейсом отправляетесь обратно в Ригу».
Лев был в отчаянии. Директор и водитель московского отделения стояли за барьерами в надежде, что каким-то образом ситуация разрешится. Джекки с ужасом оглядела стометровое пространство, в котором ей предложили провести двадцать четыре часа. Грязный пол, изрезанные сидения нескольких колченогих кресел, ужасный запах туалета, который после того, как ей пришлось его посетить, вдохновил ее на короткое: «Тhe first and last time!». Повторяя это свое «в первый и последний раз», Джекки забралась с ногами на колючий, в разрезах, дерматин одного из трех кресел и замерла, наблюдая за действиями своих мужчин.
Лев подошел к двери, ведущей в служебное помещение пограничников. На стук вышла девушка в звании прапорщика.
– Девушка, можно вас так называть?
Она не возражала.
– Эти люди со мной – американцы, они приехали покупать, – он запнулся, соображая, чем бы ее поразить, – ГУМ, – и для убедительности добавил: – Они миллиардеры, по рассеянности забыли визы в Риге. Они ужасно устали.
И он обвел рукой пространство.
– Высидеть тут сутки?
Прапорщик посмотрела на Джекки, свернувшуюся в обшарпанном кресле, с подвернутым под ноги подолом платья от «Prada». Гигерман продолжил:
– У нас забронированы номера в «Балчуг Кемпински», пропустите нас, а утром, в американском посольстве, мы все уладим.
И тихим голосом добавил: «Тысяча долларов». Девушка покраснела и помотала симпатичной головкой:
– Невозможно, работу потеряю.
Лев вернулся к Борису. Тот усмехнулся:
– Ну, ты видел такого, а? Как я мог забыть? Никогда такого со мной не было. Что ты ей предложил?
– Тысячу
– Предложи пять.
– Пять тысяч и утром привезем вам визы.
Девушка задумалась. Лев с интересом наблюдал за борьбой сложных чувств на ее простодушном лице. Наконец, она решилась:
– Попробую что-то придумать, нужно время.
В зале не было ни ларька, ни автомата с напитками, и Гигерман попросил разрешения получить бутылку воды, которую принесли его люди из-за барьера.
Борис пил воду, а Лев держал в руках его толстый ежедневник – книжку в черной обложке, с которой Залесский никогда не расставался.
– Я не верю, что вы могли забыть визы в отеле, давайте перелистаем ваш ежедневник по листочку, один за другим, все равно делать пока нечего.
Борис пожал плечами:
– Пожалуйста, но я забывчивый, а не сумасшедший.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
