— Еще увидимся.
— Даже не беспокойся. Он гей. Я пыталась заняться с ним сексом у Грея, на вечеринке по поводу окончания университета, а он не захотел иметь со мной дело.
Именно в этот момент Майк стал для Зейди идеальным мужчиной.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Когда они выстроились для того, чтобы отработать свое шествие по проходу, Зейди оказалась шестой в ряду. Перед ней стояли Элоиз, Джейн, Гилда, Марси и Ким. Бетси стояла за ней. Дениз, замужняя подружка невесты, должна была идти последней. Слава Богу, Надутая и Костлявая не участвовали в свадебной церемонии. Их пригласили только на девичник, как сотрудниц Хелен.
Бетси нагнулась и шепнула Зейди:
— Я чувствую себя погано. А ты?
— Еще более погано, — заверила ее Зейди.
— Как Хелен удается выглядеть такой прекрасной после подобной ночи?
— Она генный мутант.
— Я должна поблагодарить тебя, — сказала Бетси. — Знаю, я сначала была против выпивки, но сказать тебе честно? Вчерашний вечер был потрясающим.
Со смешанными чувствами Зейди через плечо хлопнула по ладони Бетси и нагнулась, чтобы поправить ремешок на своих босоножках «Пэй-лес», поскольку в этот момент зазвучал свадебный хорал.
Элоиз пошла по проходу, останавливаясь после каждого шага. Грей стоял у алтаря из розовых роз и листьев эвкалипта, лучась счастьем и вовсе не замечая, что у его невесты несколько более забавная походка, чем обычно.
Когда они собрались на репетицию обеда во внутреннем дворе Гостиной Поло, той самой Гостиной Поло, где Костлявая приобщилась к тайнам своего нового ремесла, Хелен, наконец, подошла к Зейди.
— Знаю, ты, должно быть, думаешь, что я ужасный человек, из-за всего, что случилось прошлой ночью, но я правда очень благодарна за то, что ты не рассказала ничего Грею.
Хелен понятия не имела, что Зейди слышала то, что она слышала, стоя у двери свадебного люкса в три часа ночи. Она имела в виду только остальные непристойные моменты.
— Я уже говорила тебе, Хелен, что ты сама должна рассказать ему об этом.
Может быть, ей удастся пристыдить Хелен и уговорить ее на исповедь?
— Возможно, когда-нибудь и расскажу. Но теперь явно неподходящее время. — Она взяла обе руки Зейди в свои и посмотрела на нее большими, умоляющими глазами. — Ты знаешь, как сильно я люблю Грея. Клянусь, я никогда не сделаю ничего, что причинило бы ему боль. То, что случилось в Канкуне, не имеет значения. И то, что случилось прошлой ночью, не имеет значения. Важно только то, что я готова умереть за Грея. Я серьезно готова лечь и умереть за него. И я хочу, чтоб ты это знала.
«Дни нашей жизни» должны немедленно пригласить Хелен, подумала Зейди. Это было отличное представление. Одновременно пошло и искренне… Однажды она сможет переиграть Джека.
— Ловлю тебя на слове. Если ты сделаешь ему больно, мне, вероятно, придется убить тебя. Мне плевать, что мы родственницы.
— И я уважаю тебя за это. Ты хороший друг для него.
Да, она такой хороший друг, что позволяет Грею жениться на женщине, в теле которой, возможно, все еще находится сперма другого мужчины. Зейди — самый лучший друг из когда-либо существовавших.
Когда все сели, чтобы насладиться вкусом лосося или нью-йоркского стейка, Зейди плюхнулась на стул рядом с Майком, надеясь, что безобидный флирт поможет ей отвлечься от мыслей, что она жалкий, жалкий человек.
Он повернулся и улыбнулся ей.
— Я нормально справился со всей этой процедурой «протяни-локоть-чтобы-она-могла-опереться-на-него»? Знаю, это сложный маневр, и я в нем не много практиковался.
— Ты имеешь в виду, что прежде тебе не выпадало счастья присутствовать на свадебной церемонии?
— Всего шесть или семь раз, но, честно говоря, этого недостаточно, чтобы правильно отработать такое движение. Здесь нужна некоторая утонченность.
— Поставлю тебе семь с половиной по десятибалльной шкале.
— Отлично. Принимается.
— Итак, как прошел мальчишник? Слышала, там участвовали женщины низких моральны качеств. — Она могла бы сказать то же самое о половине девушек, участвовавших в девичнике, но опустила эту деталь.
— Там были несколько дам, не стеснявшихся своей наготы, — это правда.
— Для тебя танцевали персональный стриптиз?
Майк покраснел.
— Я не могу лгать. Два раза. Теперь ты скажешь, что я отвратителен, так что я, пожалуй, пойду и сяду вместе с остальными ублюдками.
— Думаю, я смогу это пережить. — Зейди улыбнулась. Он улыбнулся в ответ. У него были курчавые каштановые волосы, и Зейди захотелось потрогать упругие колечки кудрей. — Как прошел обед в «Мастро»? Вы ведь сначала туда ходили?
— Ты имеешь в виду то место, где подают креветки размером с твою руку? Это было непристойно. Гастрономическое упадничество. Гораздо большее извращение, чем все, что мы делали в «Крейзи герлз». А вы как? Чем вы все занимались на девичнике?
— Только хорошее, чистое, невинное веселье. Ты ведь знаешь нас, девушек.
Он посмотрел на нее, явно считая, что она не выглядит как хорошая, чистая, невинная девушка.
— Почему-то я в этом сомневаюсь.
Зейди точно не знала, было ли это результатом ее новообретенной уверенности в себе после приключения с Тревором или следствием ее отчаянных попыток отвлечься от осознания того, что вот-вот произойдет брачная катастрофа и в этом есть ее вина. Во всяком случае, Зейди согласилась с тем, что она, вероятно, непослушная девочка, и приняла это обвинение благосклонно.
— Возможно, тебе придется станцевать мне персональный стриптиз в качестве компенсации за эту фразу.
— Некоторые не выдерживали этого зрелища, но если ты смелая, я поверчу для тебя задом под «Пурпурный дождь».
Зейди улыбнулась. Это был здоровый флирт с многообещающим будущим. Такого с ней много лет не случалось. Он подходил ей по возрасту, у него была высокооплачиваемая работа, он говорил грамматически правильно и вовсе не считал, что у нее есть какой-то дефект только оттого, что она свободна. И Грей одобрял его. Они могли бы ходить на свидания двумя парами. Зейди стала забывать о том, что Хелен — сущий дьявол, когда она представила себе, как они вчетвером сидят в «Голливуд Баул», слушают джазовый концерт или едут вместе на пикник и Майк кормит ее маленькими кусочками питы с арахисовым маслом.
— Я постараюсь не упустить этот шанс, — сказала Зейди.
Официант поставил перед ними их блюда. Они оба заказали лосося. Судьба? Зейди негодовала на саму себя за то, что позволила слову «судьба» два вечера подряд мелькнуть в ее голове. Она явно была не из тех девушек, что верят в судьбу. Мысль о судьбе была всего лишь предлогом для плохого поведения прошлой ночью. Что подумает Майк, если узнает, что прошлой ночью она спала с девятнадцатилетним мальчиком? Он наверняка будет в ужасе.
