Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Влада приехала в Универ с раннего утра и топталась у расписания экзаменов в бестолковой и перепуганной студенческой массе, рассеянно отвечая на полные паники вопросы. По вестибюлю с ведрами и тряпками носился Тетьзин, с ворчанием отмывая статую основателя Носферона Якова Брюса, заплеванную Буяном Бухтояровичем с ног до головы.
На Тетьзина вопил Буян Бухтоярович, и его крики «Негоже бередить исконную пылюку» – очень музыкально сочетались с фирменным ворчанием убормонстра.
Завхозу Фобосу Карловичу было не до них: балансируя на стремянке, он старательно вывешивал на информационном стенде приказы о выговорах Бертилову и Ацкому, расписание тренировок спортивных команд, а также списки студентов с распределением на летние работы. Влада отыскала фамилию Муранова напротив поездки в Норвегию на тренировки предстоящих вампирских боев, а вот Бертилова не нашлось нигде – тролль явно не горел желанием чем-либо заниматься летом. Фамилия «Огнева» напротив строчки «волонтеры в Департамент Нечисти», к счастью, не была одинокой. Рядом вписались Ацкий, Колыванов, Герман Готти и… Федор Горяев.
«Доконал все-таки Федька Алекса», – посмеиваясь, подумала Влада. Лето обещало быть нескучным и полным приключений.
А еще этим утром она четко осознала, что слухи хоть и отвратительная штука, но управляемая и предсказуемая в умелых руках. Вестибюль встретил появление Ацкого бурными аплодисментами, валькер до сих пор купался в лучах славы и рассказывал историю своего вызволения из полиции не успевшим услышать ее третьекурсницам.
– Вся полиция стояла на ушах! – громко протрубил валькер в сложенные трубочкой ладони на весь вестибюль. – Эй, Клоповник, печатай свои футболки!
Муся, которая вертелась около Фобоса и пыталась наклеить на доску вместе с приказами рекламу шпаргалок новой хитрой системы, презрительно фыркнула.
– Вот больше мне делать нечего, – ворчала домовиха. – И так убытки пришлось нести. Перебили мне тренд, два глупых барана…
Муся злилась не напрасно. Выходка двух обормотов подняла их на вершины рейтинга хулиганов Универа. Концерн Клоповых терпел убытки – значки, маечки и прочая дребедень с трендом «Люби как Влада» вышли огромными партиями, но теперь народ не хотел носить быстро потерявшие актуальность вещи. Поэтому концерну пришлось в спешке изготавливать новые партии товара, а Муся готова была рвать на себе волосы, проклиная валькера и тролля, от которых весь Универ был в полном восторге. Побывав в полиции, оба заработали в Универе нездоровую популярность. Народ пестрел их рожами на значках и майках, причем только Тановская с Йоргом нацепили футболки с надписью: «Гильс, пожалей Огневу!», а на остальных уже ярко красовалось спешно напечатанное: «Ац&Берт на Арбате!»
– Приветик, Огнева, – раздался позади нее веселый знакомый голос. – Как дела, писательница-волонтерша?
Влада повернулась вполоборота, но тут же уткнула нос в раскрытый конспект, сделав вид, что внимательно его изучает.
– Я тебя больше не знаю, Муранов, – отрезала она, даже не обернувшись. – Не знала, не знаю и знать не хочу. Можешь катиться со своими подколками и реверсивной психологией.
– Прекрасно, – похвалил ее вампир. – Вот такая ты мне нравишься. А то «люблю, без тебя не могу-у-у»…
Гильс метнулся в сторону в ту долю миллисекунды, когда Влада разворачивалась, занося для хлесткого удара конспект. Теперь же он смеялся, стоя поодаль.
– Что вы тут толпитесь, уже запускают на экзамены! – визгливо прикрикнула на всех Лина Кимовна, пробегая по вестибюлю с огромной кипой бумаги.
Толпа, наступая друг дружке на ноги, поплыла в аудиторию, которая пульсировала страхом и пахла валерьянкой. Герка грыз ногти, у Лизы Маркиной нервно дергалась коленка, и Йорг ныл, чтобы она села подальше и не раздражала его трясущейся партой. Сам гоблин беспрерывно что-то жевал, двигая острыми челюстями, и глазки его воровато бегали по сторонам.
Единственный, кто был спокоен в аудитории, – это солнце, весеннее и радостное, которое играло в пространстве огромных окон, бросало яркие дорожки на столы и плясало в толстых стеклах очков перепуганного Марика Уткина. Солнцу были нипочем и экзамены, и нервные невыспавшиеся физиономии студентов Темного Универа, и судорожные вздохи не выучивших как следует Канву кикимор.
За преподавательским столом аудиторию внимательно мерил глазами Горан Горанович. Замректора сегодня даже сменил свою любимую меховую жилетку и зеленую рубашку на строгий черный костюм, и только чуточку прищуренные веселые глаза напоминали прежнего декана троллей. Рядом с ним нервничала Лина Кимовна, Ада Фурьевна посматривала на часы, поджав тонкие змеиные губы.
– Всем вам раздадут листы с тестами, – объявил замректора, когда студенты расселись по местам. – Фамилии и имена писать не нужно, все листки уже именные. И антимороковые, к сведению некоторых особо одаренных троллей.
«Кстати, о троллях. А где Бертилов-то?..» – Влада встревоженно посматривала на вход, оглядывала сидящих вокруг. Егора среди них не было. Ацкого-то точно отпустили из полиции, а вдруг Бертилов там застрял и еще что-нибудь устроил, или случилось что-то похуже? Лина Кимовна заметила, что она вертится, и погрозила ей карандашом, покачав головой.
Вдруг из коридора донесся странный шум. То ли шаги, то ли… кого-то тащили волоком. Лина Кимовна моментально вскочила и бросилась из аудитории. Через несколько секунд она ворвалась обратно с перепуганным лицом. Подбежав к замректора, она принялась что-то торопливо шептать, показывая на дверь.
Влада напряглась, прислушиваясь. Кажется, Лина сказала что-то вроде «этот тролль» и «как поступить».
– Ничего, Лина Кимовна, – выслушав преподшу, вдруг заулыбался Горан. – Это же подростки, переходный возраст. Гормоны, слышали про такое?
– Но это ужасно, – запричитала оборотенесса. – Экзамен будет сорван…
– Ничего, дисциплина у нас на высоком уровне, а тролли имеют право на самовыражение, – громче возразил замректора. – Это свобода, которая не ограничена Конвенцией. Пусть заходит.
Как только Горан произнес эти слова, дверь распахнулась шире, и в нее, залихватски насвистывая, прошел Егор Бертилов. Аудитория грохнула дружным взрывом хохота, увидав на тролле черную футболку с яркой желтой надписью: «ЭЙ, ДЕКАНАТ, ПОШЕЛ ТЫ…» Дальше было написано неприличное слово. Это было еще не все – позади за троллем волочился длинный полосатый хвост. Некоторые студенты даже вскочили на ноги, разглядывая вошедшего и забыв про экзамен. Гильс Муранов присвистнул, откинувшись на спинке стула. Горан Горанович склонил голову, разглядывая Егора. Йорг беззвучно ржал, не переставая жевать и склоняясь над листком, а Тановская хмуро пялилась на Бертилова, обернувшись через плечо.
– Так-так, – громко произнес Горан. – Выглядите феерично, Бертилов. И вы не побоялись явиться на экзамен вот в таком виде?
– Не-а, – тролль посмотрел на замректора исподлобья спокойными зелеными глазами, взмахнул хвостом, который выбил из рук Антона Колыванова авторучку. Та, подскакивая, покатилась под дальние столы.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
