Лицо юноши было напряжено. Анна покачала головой, не смея ему ответить.
— Если нас поймают, мы снова сбежим, — прошептал он и с такой силой сжал ей руку, что девушка чуть не вскрикнула от боли.
— Ну конечно же. Обязательно сбежим, — прошептала она в ответ и улыбнулась, постаравшись, чтобы улыбка получилась более уверенной. — Мы убежим вместе с Беном, отыщем родителей, и все вместе уедем из города. А потом мы отправимся в пустыню, где тепло и солнечно. Там у нас будет большой красивый дом и сад.
— Из песка? — уточнил Питер. Теперь, несмотря на страх в глазах, он улыбался.
— Да, из песка, — прошептала Анна твердым голосом. — Там мы будем не Лишними, а нормальными людьми. Там мы будем счастливы.
— А еще там будет много цветов, — добавил Питер. — Много цветов и книг. И ни одного Ловчего.
— Да, точно. Никаких Ловчих, — тихо согласилась Анна.
Она опустила взгляд на Бена, почувствовав облегчение, — хорошо, что малыш не понимал, что происходит у них над головами.
«Только бы он никогда об этом не узнал, — безмолвно молила она. — Только бы ему не пришлось испытать то же, что и мне».
Анна все смотрела на ребенка, и вдруг он открыл глаза. Уголки губ поползли в разные стороны, и ангельское личико озарилось улыбкой. Зубки еще не начали расти.
А потом, совершенно неожиданно, он заплакал. Это было не тихое, неуверенное хныканье, а громкий оглушительный рев. Личико, что буквально мгновение назад напоминало образ херувима, сморщилось и покраснело.
Анна и Питер испуганно переглянулись. Вот и все. Их найдут. Спасения ждать неоткуда.
Девушка в отчаянии попыталась успокоить малыша, укачать его. Она сунула ему в рот палец в надежде, что ребенок начнет его сосать, но Бен увернулся и снова зашелся плачем. Питер обхватил Анну рукой. Девушке казалось, что все происходит словно в замедленной съемке. Она услышала, как наверху с грохотом отодвинули стол. Люк в подвал распахнулся. В проеме показалось лицо Ловчего. Через несколько мгновений в подвал, под угрозой ножа, спустились родители.
Один из Ловчих протянул руки к Бену. «Нет!» — закричала Анна. Тогда Ловчий выставил нож, сказав, что, если она не хочет отдавать ребенка по-хорошему, он заберет его силой. Анна воскликнула, что ни за что не отдаст малыша, ни за что не позволит отнять его у нее. А потом, неожиданно, отец крикнул: «Давай!» — и Анна нахмурилась, не понимая, что он имеет в виду. Папа и мама поднесли руки к губам и что-то проглотили. Мама широко улыбнулась, будто вот-вот собираясь рассмеяться, словно она только что получила нечто, о чем мечтала всю жизнь.
— Теперь вы не имеете права их трогать, — сказала мама Ловчему.
Мужчина нахмурился, а мама слегка покачнулась и упала на пол. Вслед за ней упал и отец. Родители улыбались. Лежа на полу, они взяли друг друга за руки.
— Анна, — прошептал отец. — Анна, ты свободна. И Бен тоже. Жизнь за жизнь. Так сказано в Декларации. Мы ждали этого мига. Хотели, чтобы он наступил. Хотели снова подарить вам жизнь. Настоящую жизнь. Подлинное будущее. Прости нас, Анна. Прости…
Он посмотрел на жену, и Анна увидела, как он сильно сжал ее руку, так сильно, что кожа побелела. В глазах у мамы стояли слезы.
— Я тебя люблю, — одними губами прошептала она мужу. Потом она перевела взгляд на Анну. — Доченька, моя маленькая доченька…
Анна смотрела на маму, на папу, понимая, что с каждой секундой их все быстрее оставляет жизнь, унося туда, откуда нет возврата. Ловчие были озлобленны и растеряны, словно они не знали что делать. Вдруг Анна заметила, как папа в смятении смотрит на Питера, будто хочет ему что-то сказать. И тут до девушки дошло. Закон гласил: «жизнь за жизнь», — и теперь им с Беном ничто не угрожало. А вот с Питером все было иначе. У нее сейчас отберут Питера. Ее Питера. Питера, который спас ее, вытащил из Грейндж-Холла. От осознания этого она почувствовала, что ее тоже, как и родителей, оставляет жизнь.
Анна видела, что теперь мама тоже смотрит на Питера, а ее губы неслышно шепчут: «Беги, Питер, беги», — но юноша лишь покачал головой. Девушке захотелось завизжать, броситься к нему, чтобы закрыть, стать живым щитом, удержать его. Однако вместо этого она крепче прижала к себе Бена. Она смотрела на родителей, которые любили ее так сильно, что пошли ради нее на смерть, родителей, которых ее учили ненавидеть пуще всего на свете. Она смотрела, не в состоянии сдвинуться с места, как жизнь, словно вода, утекает из них, пока не повисла тишина, прерываемая лишь плачем ее младшего брата.
Фрэнк оглядел подвал и возвел очи горе. Затем повернулся к Питеру.
— Похоже, теперь с нами пойдешь только ты один, — со вздохом сообщил он. — Если хочешь попрощаться со своей подружкой, так сейчас самое время.
Анна вскочила:
— Никуда он с вами не пойдет, — тихим, решительным голосом сказала она. — Возьмите лучше меня. От меня больше пользы.
Питер с сердитым видом отстранил ее.
— Им нужен я, — с горечью произнес он.
— Они тебя убьют, — в отчаянии проговорила Анна. Девушка увидела, как в глазах юноши блеснули слезы. — Я им этого не позволю. Питер, ты мне нужен живым. Ты мне нужен.
— Какая трогательная сцена! Ты не находишь, Билл? — рассмеялся Ловчий. — Вот только это не телевизионное шоу — не тебе выбирать, кто уйдет, а кто останется. Так ты, значит, Питер? Если не станешь возражать, мы тебя будем называть просто Лишним. А теперь давай, двигай за Биллом. Пошел наверх.
Но, прежде чем Билл успел поставить ногу на первую ступеньку, в проеме наверху показалось незнакомое лицо. Лицо мужчины, одетого в костюм в тонкую полоску.
Незнакомец спустился в подвал. При виде бездыханных тел родителей Анны, лежавших на полу, его глаза расширились.
— Питер? — спросил он, обратившись к юноше.
Питер настороженно кивнул.
— Питер, я твой дед.
Незнакомец, посмотрев на Ловчих, протянул им бумагу.
— Он пойдет со мной, — сказал мужчина. Он оглядел Питера внимательным взглядом, будто бы искал что-то. — Питер, твой отец сегодня… ушел из жизни. Это значит, что теперь ты Правоимущий. Меня зовут Ричард Принсент. Мы… мы с тобой одна семья, и… Питер, я хочу отвезти тебя домой.
Широко раскрытыми газами Анна смотрела на Питера, уставившегося на незнакомца и на Ловчих, которые в ярости поедали глазами врученную им бумагу. Питер перевел взгляд на Анну.
— Вы мне не дед, — с подозрением произнес он. — Меня усыновили. У меня нет деда.
Незнакомец с печальным видом кивнул.
— У меня есть кое-что, принадлежащее тебе, — сказал он и протянул Питеру кулак. Когда мужчина разжал пальцы, на ладони блеснуло золотое кольцо с печаткой. Глаза Питера сверкнули.
Анна уставилась на кольцо, пытаясь разглядеть, не выгравирован ли на нем цветок. С одной стороны, ей очень хотелось, чтобы кольцо действительно принадлежало Питеру, а с другой стороны, она страшилась этого, опасаясь, что юношу у нее отберут.
