— Ну что? Колесо проколола?
— Нет, — ответила Бренда. — Произошло нечто ужасное — с Джералдом. Только сейчас мне некогда. Я потом расскажу. — И она бережно подхватила Хафни с подушки и побежала вверх, к лесу.
— Что случилось? И где Джералд? — крикнул ей вслед мистер Мастерфилд.
— Его утащили дорики! — заорала через плечо Бренда.
От звука ее голоса с деревьев так и взвились птицы, хлопая крыльями. Бренда бежала, высматривая хотя бы малейшие следы Айны и Сири. «Только непонятно, как я их увижу там, где никогда раньше не видела», — подумала она.
— Айна! Сири!
Никто не отозвался — только взлетела еще стайка перепуганных птиц. Через три минуты Бренда выскочила из леса с другой стороны, и перед ней с гребня холма открылся вид на серо-зеленые просторы Низин. Следов лейлюдей видно не было, зато в пятидесяти ярдах слева из склона холма зеленым бугром выдавалось Гарлесье.
— Тогда сначала с тобой разберусь, — сказала Бренда Хафни и помчалась туда.
Ей подумалось, что Хафни будет легче, если она съедет по склону сидя. Ее прибытие к подножию кургана ознаменовалось хрустом, треском и хлюпаньем. Легчайшее движение перед курганом мгновенно прекратилось. Внезапно настала полная тишина. Бренда уставилась туда, где она в последний раз заметила движение. Глупости, конечно, но ей показалось, что там виднеется нечто вроде человека, вжавшегося в куст.
— Сири? — осторожно спросила Бренда.
Полкуста ожило, и к ней метнулся Сири.
— Бренда! Что стряслось?
— Сири! — послышался голос Айны. Потом и она поспешила к Бренде, отделившись от другой стороны куста. — Что такое?
— Гейра и Джералда схватили и хотят принести в жертву! — выпалила Бренда.
— Что?! — резко спросил кто-то еще.
И тут все пространство перед Гарлесьем разом ожило. Бренда была огорошена и немало испугана, обнаружив, что ее окружает толпа воинственных мужчин и девушек. Эти люди были вовсе не такие худые и легкие, как дориги. Волосы у них так и торчали в разные стороны. Лица светились отвагой и решимостью. Мужчины по большей части носили бороды. Одеты они были в овечьи шкуры и домотканое полотно цвета Низин, и все нацелили на нее кинжалы и копья из какого-то металла, не похожего на железо. Хотя самые рослые из этих людей были выше Бренды всего на пару дюймов, она не сомневалась, что даже мальчики размером с Сири при желании справятся с ней в два счета. Собравшись вместе, лейлюди превращались в устрашающее воинство. На Бренду смотрели десятки ярких глаз — голубых, серых, зеленоватых, — и все они были непривычно миндалевидные. Бренду ужасно смутило, что по крайней мере у восьмерых мужчин были золотые гривны — и такие, и сякие, так что понять, кто из воинов отец Гейра, было невозможно. Когда кто-то спросил: «Откуда ты знаешь?» — Бренда прижала Хафни к груди, словно защищая его, и ответила всем разом:
— Мне сказала Халла. От нее просто свихнуться можно! Только и думала, как бы ей не попало за Хафни!
— Да ну ее, Халлу! Дура дурой, — сказал Сири. — А Гейр-то что?
Бренда рассказала им то, что услышала от Халлы. Один воин в золотой гривне, светловолосый мужчина с синими глазами, печально произнес:
— Этого-то я и боялся.
А другой, помоложе, у которого по лицу и одежде ползали пчелы, спросил:
— А где другой дориг — сын царя?
— Вот, — ответила Бренда и показала ему меховой комочек.
Все яркие глаза обратились к жалкому тельцу, и многие воины поежились. Третий воин в золотой гривне — лицо у него было тонкое и умное, и его выражение Бренде понравилось — пробился вперед и сказал:
— Можно взглянуть?
Бренда обнаружила, что доверяет ему. Она позволила ему взять Хафни в руки. Воин взял странное существо очень бережно, осторожно перевернул его и тщательно осмотрел, а потом положил на траву и присел рядом на корточки. Все столпились кругом посмотреть.
— Берегись, Банот, — предупредил кто-то. — Это может быть ловушка.
Банот покачал головой.
— С Народом Луны подобное иногда случается, — сказал он. — Это такое отчаяние. — Он взглянул на Бренду снизу вверх. — Чтобы превратить его обратно, потребуется больше слов, чем известно нам с Адарой.
— Ой, мамочки! — огорчилась Бренда. — Он был в десять раз симпатичнее этой Халлы!
Тут вперед пробился четвертый воин в золотой гривне, и с ним был мальчик. Оба Бренде не понравились. У мужчины были жидкие рыжие волосы и надутая манера держаться. У мальчика торчали уши, и вид у него был пакостный.
— Пустая трата времени, — заявил мужчина. — Нужно прекратить страдания этой твари и поскорее открыть курган.
При этих словах мальчик занес копье, собираясь пронзить лежавшее на земле пушистое тельце.
— Только попробуй! — закричала Бренда. — Пусть только кто-нибудь попробует, и увидите, что будет! — И она двинулась на мужчину и мальчика, раздувая ноздри, словно разъяренный бык.
Мальчик порскнул в сторону, а мужчина попятился.
— Я ничего такого не имел в виду, — неловко рассмеялся он.
Это был один из самых приятных моментов в жизни Айны и Сири — так им было сладостно видеть, как Орбана и Ондо преследует свирепая пунцовая великанша. Но поскольку Бренда, того и гляди, могла напороться на копье Орбана, Сири поспешил вмешаться:
— Бренда, я же могу превратить Хафни обратно. Пап, можно, я нашлю на него Помысел?
— Да, давай, — кивнул Гест.
Бренда поняла, что Гест — это светловолосый. Он ей тоже понравился.
Сири глубоко вздохнул и приготовился сосредоточиваться. И тут же пушистое тельце растаяло и сделалось горкой серого тумана. Туман потемнел, сгустился и превратился в Хафни, скорчившегося на траве жалким комочком. Хафни был без капюшона, поэтому сначала все увидели его кудрявую шевелюру. А потом он поднял голову, и все увидели, что лицо у него пепельно-белое, а желтые глаза покраснели. Хафни и вправду был отчаянно несчастен. Но Бренду, Айну и Сири это не обмануло. Сири знал, что никакого Помысла он не насылал. Бренда и Айна вспомнили, что Халла вообще не таяла. Она просто превратилась обратно — причем с криком, потому что ей было больно. Хафни увидел, как они на него смотрят, и ответил взглядом, умолявшим, чтобы они помалкивали.
Прочие охотники были ошарашены.
— Это разве дориг? — спросила какая-то девушка.
— Только посмотрите, какая у него гривна! — воскликнул Ондо.
— А с виду почти человек! — сказал еще кто-то.
— Они все такие, когда без капюшонов, — сказал Банот.
Он попытался поставить Хафни на ноги. Хафни со стоном осел обратно на траву. Бренда решила, что у него просто все затекло — еще бы, ведь он так долго сохранял такое странное обличье, — но Гест и Банот встревожились.
