Впрочем, теперь это больше не имело значения. Вечером Элизабет соберет свои вещи и на следующее утро переберется к Софи. Тетя Софи согласна принять ее; оставленное ей небольшое содержание поможет им компенсировать возросшие затраты. Все будет замечательно.
За исключением того, что она никогда больше не увидит Уилла. И никогда больше не поцелует его. А что, если она забеременеет? Элизабет потерла виски, чтобы унять боль. Как глупо было позволить ему остаться с ней прошлой ночью. Но если бы не это, она никогда бы не отыскала дневник. И все же мысль остаться с внебрачным ребенком пугала ее. У нее не было средств должным образом позаботиться о ребенке.
— Элизабет, немедленно прекрати. Я знаю, что ты думаешь.
— О чем ты? — Софи не может знать о ее мыслях. Или может? А вдруг способности подруги больше, чем думала Элизабет?
Софи пристально посмотрела на нее.
— Ты не беременна. Ты не окажешься на улице. У тебя есть друзья, которые любят тебя и всегда придут на помощь, так что не надо жалеть себя!
Элизабет чуть не засмеялась — таким сердитым тоном говорила Софи.
— Хорошо, Софи. Я верю тебе.
— Да уж, поверь, — сказала Софи. — А теперь идем, карета ждет.
— Пусть будет по-твоему. — Может быть, необычные способности Софи подсказывают ей, что все сложится хорошо. Неужели Софи, в самом деле, знает, что она не забеременела, гадала Элизабет. Как бы она ни любила детей, как бы ни была рада родить ребенка, когда выйдет замуж, сейчас ребенок был бы катастрофой.
Всю дорогу до книжной лавки они молчали. Элизабет погрузилась в свои невеселые мысли. Уиллу не понравится, когда она скажет ему, что переезжает. Это ее ошибка. Ей следовало бы уехать, как только он появился. Тогда она не влюбилась бы в него. Не нашла бы те ужасные дневники и не узнала, какими развратными были ее родители.
Но теперь ей надо начать жизнь сначала. Решать, что делать в будущем. В котором она никогда не увидит Уилла. Не важно, что будет больно. Новая герцогиня Кендал не может быть дочерью лакея.
Наконец они доехали до книжного магазина и вышли из кареты.
— Какую книгу ты ищешь, Софи?
Софи замялась:
— Я не совсем уверена. Я буду знать, когда мы войдем внутрь.
Элизабет покачала головой, ей снова стало не по себе.
— Я не смогу помочь тебе, если не буду знать, что ты ищешь.
— Помочь мне? Мы здесь, чтобы помочь тебе, не мне, — уклончиво сказала Софи.
— Помочь мне с чем?
— С Уиллом, конечно. — Софи пошла в магазин, оставив Элизабет стоять с открытым ртом.
Она быстро догнала Софи, которая обходила помещение.
— Здесь, — шепнула она Элизабет.
— Почему ты говоришь шепотом?
Софи приложила палец к губам, призывая к молчанию. Элизабет не понимала, почему они обходят магазин, но послушно шла следом за подругой.
Софи остановилась у полок с поэзией и взяла какую-то книжку. Она жестом дала знать Элизабет, что та должна сделать то же самое. Элизабет нашла томик сонетов и сделала вид, будто просматривает его. С другой стороны стеллажей с книгами послышались голоса.
— Все готово, — сказал уверенный женский голос. — Я послала ему письмо.
— Прекрасно, моя дорогая. Скоро ты станешь герцогиней Кендал, — негромко отозвался мужчина.
Элизабет ухватилась за полку. Кто стоял с другой стороны стеллажа? Она попыталась вглядеться в щели между книгами, но увидела только голубое платье несколько устаревшего фасона.
— Отец, ты действительно считаешь, что у нас получится?
— Запомни, Эбигейл, он должен поверить, что ты пошла против меня, поехав в Англию. Он должен верить, что ты любишь его и что это только твое решение. Если он узнает правду, он никогда не женится на тебе, и все наши планы пойдут насмарку.
— Я понимаю, отец. Все идет, как мы задумали. Он женится на мне, и я стану герцогиней.
Эбигейл! Та самая Эбигейл? Женщина, которую он любил и которую умолял не слушаться отца и выйти за него замуж? Она в Лондоне. И задумала женить на себе Уилла.
Этого не произойдет. Элизабет направилась к проходу, но Софи остановила ее.
— Не сейчас, — шепнула Софи.
— Что значит — не сейчас? — Элизабет неистово пыталась вырвать руку, которую крепко держала Софи.
— Они уходят. Мы должны решить, что нам делать, Элизабет.
— Ты слышала. Они хотят поймать его в ловушку. — Элизабет удалось высвободить руку, и она направилась к выходу, успев разглядеть уходивших. Я должна остановить их.
— Неужели?
Она повернулась к Софи:
— О чем ты? Я должна предупредить Уилла, что она здесь. И что она лжет о том, что воспротивилась отцу.
— В самом деле?
Элизабет терпеть не могла, когда Софи поднимала бровь, снисходительно глядя на нее. Она начинала чувствовать себя неразумным ребенком.
— Конечно.
— Разве это не он должен принять решение?
Они не спеша, вышли из магазина, ничего не купив.
— Я не понимаю.
— Он говорил тебе, что любит тебя?
Элизабет покачала головой.
— Нет, — признала она.
— Если он все еще любит Эбигейл, разве не он должен принять решение?
— Но это будет ужасной ошибкой, Софи. В том, как они все спланировали, есть что-то несправедливое:
— Возможно, — задумчиво произнесла Софи. — Однако это должно быть его решение, не твое.
— Не могу поверить, что ты говоришь это мне! — Элизабет села в карету. — Ты ведь советовала мне соблазнить его.
Софи смутилась.
— В то время я никак не предполагала, что эта женщина явится в Лондон охотиться за ним.
— Но она не любит его.
— Из того, что мы слышали, я соглашусь с этим, — сказала Софи. — Но ты не знаешь, любит ли он тебя.
Элизабет не знала, любит ли ее Уилл. Он вел себя как любящий мужчина. Обнимал ее, когда она нуждалась в утешении, помог найти дневники. Конечно, если считать помощью то, что стол развалился под ними во время соития. Он мог бы попросить ее оставить его дом сразу же, как только приехал, но не сделал этого. Наверное, он что-то почувствовал к ней.
Но даже если он не любил ее, нельзя допустить, чтобы его обманула та коварная маленькая ведьма. Ему следует знать правду об Эбигейл.
— Софи, мне нужна помощь еще одного человека.
— Кого же?
— Лорда Сомертона. Он может узнать, что они собираются делать, и тогда я расскажу Уиллу правду.
Софи застонала.
