— Даже если надумает, ничего у него не выйдет, — заявил кабланды.
Вновь вытащив бластер, он встал так, чтобы в любом случае перехватить аборигена, если тот все же попытается сбежать.
Несильно похлопать аборигена рукой по щеке, я приказал:
— Ну-ка, давай, приходи в себя. Есть один небольшой разговор.
Как ни странно, это оказало необходимое действие. Абориген открыл глаза.
— Ну вот, — удовлетворенно сказал я. — А теперь ответь, кто приказал меня схватить. И не пытайся сделать вид будто ты меня не понимаешь. Рядом со мной стоит мыслящий, которого зовут кабланды. Так вот, он может запросто переломать тебе кости. И если ты надумаешь со мной хитрить, так и будет.
Кинув мимолетный взгляд на кабланды, я увидел что тот, желая мне подыграть, скорчил самую зверскую физиономию на которую был способен.
Абориген не издал не звука.
Это означало что пришла пора перейти ко второй фазе запугивания.
— Ну-ка, отрегулируй свой бластер так, что им можно будет поджарить этому несговорчивому субъекту пятки, — попросил я кабланды. — У нас мало времени, и придется сразу перейти к жестким мерам.
— Сейчас, — сказал кабланды, принимаясь перенастраивать бластер.
Абориген бросил на него испуганный взгляд. Зрачки у него явственно расширились.
И это было неплохо, поскольку значило что он во первых: понимает всегалакт, а во вторых: что он испугался. Стало быть, сейчас заговорит.
Ну…
Произошло совсем не то, на что я рассчитывал.
Когда кабланды отрапортовал что бластер приготовлен и можно начинать с его помощью поджаривать пленнику пятки, абориген закрыл глаза, на секунду словно закаменел, а потом… исчез.
— Вот это да! — воскликнул кабланды, роняя на пол бластер. — Это что?
— Если бы я сам знал, — пробормотал я, вставая. — Если бы…
— А может он просто умеет становиться невидимым? — предположил кабланды, подняв с пола свое оружие. — Слышал я о планетах, на которых аборигены умеют проделывать такой фокус.
— Нет, — покачал я головой. — Он и в самом деле исчез. Пошли отсюда. Боюсь, здесь мы так ничего и не узнаем.
— А как же остальные? — спросил кабланды, кивая в сторону других, валявшихся без сознания аборигенов.
— Таким же образом. Они в нашей власти пока находятся без сознания. Стоит им прийти в себя как они тотчас исчезнут. Поэтому не имеет смысл терять здесь время. Пошли. Мы возвращаемся в инопланетный район.
— А как же кольт? Мы так и не узнаем куда они его запрятали, — заявил кабланды.
— Узнаем, — заверил его я. — Немного погодя. Если судьбе будет угодно.
— Может быть, стоит провести поединок с использованием другого оружия?
О-хо-хо… Похоже, это никогда не кончится.
— Послушай, — сказал я кабланды. — Наверное, ты давно уже находишься на Бриллиантовой?
— Давно.
— Отлично. Случалось ли тебе слышать о случае, когда аборигены взяли в плен центуриона?
— Нет.
— А видел ли ты хоть раз как они исчезают. Вот так как это только сделал один из них на наших глазах?
— Тоже нет.
— А тебе не кажется что это необычно?
Немного поразмыслив, кабланды признался:
— Кажется. Не то чтобы это было нечто из ряда вон, поскольку на других планетах мне приходилось наблюдать вещи и почище. Однако, на Бриллиантовой, я ни с чем подобным еще не сталкивался.
— Вот именно, — жестко сказал я. — Поэтому, пока, мне надлежит исполнять свои прямые обязанности. И пока я не разберусь что именно происходит на этой планете, никаких поединков не может быть.
— А когда ты это сделаешь?
Очень хороший вопрос. Мне бы и самому хотелось знать не него ответ.
— В самое ближайшее время, — заверил я кабланды. — В самое ближайшее.
— В таком случае, я подожду. Немного.
— Ну вот и отлично, — сказал я. — А теперь, не пора ли нам отсюда уйти, пока исчезнувший абориген не вернулся с подмогой?
— Пора, — согласился кабланды.
— А раз так, то — веди. Тем же путем, которым ты сюда пришел.
Какими-то длинными, низкими коридорами, соединявшие комнаты, заставленными скудной, причудливого вида мебелью, кабланды вывел меня на улицу. Проходя через эти комнаты, я заметил, что в них практически отсутствовали те предметы, те мелочи, которые говорили бы хоть что-то об личности живших в них. Словно бы это были не жилые комнаты, а кельи монахов или казармы, в которых живут солдаты.
Пучок резко пахнущей травы, висящий на стене, крохотная пирамидка из желтоватого камня, на которой был выгравировано насекомое, очевидно являющееся бриллиантовым муравьем, пустотелый шар, размером с кулак, усеянный множеством крохотных дырочек. Вот все что я увидел пройдя более чем через десяток комнат.
Может быть, этот дом и в самом деле является всего лишь казармой? Или это гостиница, в которой останавливаются аборигены, явившиеся из леса в город, для того чтобы продать добытые личинки? А может аборигены переняли что-то у муравьев за которыми ухаживают? Отказ от индивидуальности во имя выживания всего сообщества?
Если дело обстояло именно так, то это кое-что объясняло. Например, то каким образом убийца сумел заставить аборигенов выполнять свои приказы. Конечно, само обладание царицей личинок еще не делало убийцу ее полноправным хозяином, но очевидно давало право на кое-какую власть над аборигенами.
Как же он ей завладел? Перехватил где-то в городе? А может быть она сама пришла к нему? Почему бы и нет? Медок говорил что это необычная царица личинок. Почему бы не предположить что необычным для аборигенов является любопытство?
Итак, царица личинок из чистого любопытства сама отправилась взглянуть на инопланетян, и едва очутившись в городе наткнулась на того, кто стал убийцей. Этот мыслящий моментально понял какие выгоды сулит обладание царицей личинок, захватил ее и стал действовать.
— Приготовься, — сказал кабланды. — Сейчас мы выйдем на улицу. Вполне возможно, там нас ожидает засада.
— В таком случае мне тоже необходимо вооружиться, — сказал я.
— Держи.
Кабланды отдал мне свой кольт. Он был почти такой же как и кольт старины Эда, вот только, рукоятка была не деревянной, а из какого-то пожелтевшего от времени материала. Может быть, это была даже пластмасса.
— Сейчас выйдем, — снова предупредил кабланды.
— Понял. Готов, — отрапортовал я.
Мы остановились перед еще одной массивной, окованной железом дверью. Кабланды приник к ней ухом и стал прислушиваться.
Я покачал головой.
