нет никакого желания продолжать эту беседу, — прервал разговор я. — Хорошо вам отдохнуть, Такеда-сан.
Я прошёл мимо коллеги, но тот отпускать меня не спешил.
— Подождите, Кацураги-сан, — бросил он мне вслед. — Я не об этом хотел с вами поговорить.
— Да ну? — не поверил я. — Тогда о чём же?
— Хотите — верьте, хотите — нет, но мне нужен ваш совет, — заявил Такеда Дзюнпей. — Сложный клинический случай.
— Вряд ли бывшему терапевту десятого ранга требуется совет начинающего врача, — ответил я.
— Да, согласен с вами. Но это касается пациента, которого вы вели раньше, — сказал Такеда. — Сейчас я занимаюсь лечением этого больного. И ясно вижу, что ухудшение его состояния произошло из-за вашей врачебной ошибки.
Чушь… Он пытается подцепить меня. Но я так просто не куплюсь.
— О ком идёт речь? — спросил я.
И Такеда Дзюнпей назвал имя.
Глава 19
— Кишимото Мицузане. Помните такого, Кацураги-сан? — спросил Такеда.
Мицузане… Точно! Бывший парень Канамори Рико. Качок, которому я лечил почки, после того как он повредил их постоянным приёмом искусственных протеинов.
Только, насколько я помню, состояние молодого человека стабилизировалось. О какой врачебной ошибке говорит Такеда?
— Я помню этого пациента, — кивнул я. — Что с ним случилось? И главное — как он попал к вам на приём? Он ведь работает на первых этажах, а это — участок Кондо Кагари.
— Я дежурил во время Обона, ни вас, ни Кондо Кагари в клинике не было, — ответил Такеда. — У него произошло ухудшение состояния.
— Такое я могу допустить, — кивнул я. — Почечный фильтр — хрупкая структура. Но с чего вы взяли, что ухудшение произошло из-за моей ошибки?
— Лучше будет, если вы зайдёте в мой кабинет завтра, Кацураги-сан, и сами посмотрите его анализы. И поймёте, что назначенного вами лечения было попросту недостаточно.
— Вы хотите услышать мой совет или желаете попросту унизить меня? — спросил я, подойдя ближе к Такеда Дзюнпею. — Завтра утром вызовем Кишимото Мицузане и подробно осмотрим его. Не знаю, что вы увидели в его анализах, но я могу поклясться, что не допустил ни единой ошибки, когда вёл этого пациента. Его почки должны были прийти в норму.
— Посмотрим, Кацураги-сан, — пожал плечами Такеда. — Но мне действительно хочется услышать ваше мнение. О вас ходит так много хороших отзывов. Многие даже говорят, что вы можете дойти до десятого ранга.
— А вас так сильно это тревожит? — усмехнулся я.
— М-м-м… — задумался Такеда. — Нет, не тревожит. Просто десятый ранг всего один, а на него претендуем мы оба. И это при том, что на этой должности уже находится терапевт.
— Я претендую только на то, чтобы мои пациенты были здоровы. Больше меня ничего не волнует, — ответил я. — Поэтому, если Кишимото Мицузане действительно стало хуже, я с этим завтра же разберусь.
— Посмотрим, Кацураги-сан. Посмотрим, — сказал Такеда и пошагал к своей машине.
Я же тем временем пошёл домой. Этот день изрядно меня измотал — пришлось потратить немало и умственной, и жизненной энергии. Поэтому первым делом, сразу войдя в квартиру и переодевшись, я приступил к «самоанализу».
Удивительно, но все магические каналы в моих нейронных сетях были в прекрасном состоянии. Хотя сегодня мне пришлось изрядно напрячь навыки убеждения. Благодаря уроку Кикуоки Горо я получил возможность осматривать свой мозг. Хотя такого мне не удавалось даже в прошлой жизни. Обычно целители не могли заниматься самолечением и самодиагностикой и обращались к другим.
Я внимательно осмотрел кору и всю проводящую систему ствола мозга. Все магические центры были в норме. Сосуд, в котором содержалась жизненная энергия, был целостным. И сил в запасе теперь было непривычно много.
Мою голову посетила одна затея. Я разыскал обычную иглу и проколол указательный палец. Как только на нём начала набухать маленькая капля крови, я тут же сконцентрировал этой микроскопической ранке всё внимание. Жизненная энергия потекла в палец, и кровь остановилась.
Я сдавил кожу пальца, но больше выдавить из него крови не смог. Значит, ранка затянулась. По моему телу волной пробежали мурашки.
Возвращаются… Мои навыки целителя начали восстанавливаться! Правда, говорить о возобновлении былых сил ещё рано. Заращивание раны от иглы заставило нервную систему напрячься до предела. Пока что это тело не привыкло к использованию исцеления. Но, по крайней мере, оно уже есть во мне. Осталось только развивать эту способность.
Думаю, на данный момент я даже обычный порез не смогу исцелить, не говоря уже о восстановлении функций целых органов. Но начало положено, а значит, своего я добьюсь в любом случае.
Довольный своим открытием, я лёг спать. Пятница обещала быть насыщенной.
И началась она с нашего общего с Такеда Дзюнпеем пациента. Когда Кишимото Мицузане пришёл на повторный приём к моему коллеге, Такеда тут вызвал меня к себе.
— Здравствуйте, Кацураги-сан, — поприветствовал меня Мицузане, сидящий на кушетке рядом с моим коллегой. — Простите, что сразу не пришёл к вам. Опять дотянул до последнего.
— Вот, Кацураги-сан, взгляните на анализы Кишимото-сан, — предложил мне Такеда. — Обратите внимание на уровень креатинина. Что вы мне на это скажете?
Такеда протянул мне распечатку анализа, а Мицузане тем временем добавил:
— Кацураги-сан, я хочу, чтобы вы знали — я вас не виню, — заявил он. — Каждый может допустить ошибку. Вы ведь не железный.
— Что? — оторопел я. — Такеда-сан, вы сказали Кишимото-сан, что я допустил врачебную ошибку?
Внутри меня всё начало вскипать. Одно дело обвинять меня в подобном напрямую, другое дело — рассказать такое пациенту. Вот и подоспела маленькая месть за то, что я заступился за Эитиро Кагами. Настроил против меня больного, которого я спас от развития хронической почечной недостаточности.
— Давайте не будем опускаться до таких трюков, Такеда-сан, — спокойно ответил я, просматривая анализы. — Вижу, вы ещё не выставили Кишимото-сан окончательный диагноз, а значит, и повода обвинять меня у вас нет.
Я оторвал взгляд от результатов обследований и посмотрел на Такеда Дзюнпея.
— Не стоит судить людей по себе, — спокойно посоветовал я.
Такеда вздрогнул. Для Кишимото Мицузане этот обмен любезностями не был понятен, но Дзюнпей понял, что я имел в виду. Я прямо дал ему знать, что уже наслышан о причине, по
