только один, но и его оказалось достаточно, чтобы устроить очередную волну недовольства в высшем свете. Согласно принятой норме налогом облагалось наследуемое имущество стоимостью от 1000 рублей, поэтому большая часть крестьянства опять же фактически от него была освобождена. Кроме того тут, второй раз в российской практике была применена прогрессивная ставка налогообложения. Чем дороже было наследуемое имущество, тем налог выше. Плюс учитывалась еще степень родства между умершим и наследником – если при родстве первой степени налог был минимальным, то с увеличением этого показателя, мог вырасти более чем в два раза.
Если же суммировать все переменные, учтенные в этом налоге, то его ставка могла колебаться от 0 до 15%. Последнее было, с какой стороны не посмотри, весьма весомым обременением. С другой стороны, администрирование нового налога на наследство было не в пример проще, а значит и более выгодным для государства.
Главной же внешнеполитической новостью в эти месяцы стало подписание договора о свободной торговле между Австрией, Баварией и той частью швейцарских протестантских кантонов, которые совсем недавно проиграли войну за объединение страны в полноценную федерацию.
Лично для меня, ничего подобного в оригинальной истории не помнившего, это стало настоящим громом среди ясного неба, тем более, что и разведка полностью упустила эти интеграционные движения на юге Германии. Впрочем, СИБовцев тут упрекать сложно, их основные усилия в этот момент были направлены совсем на другие направления. Англия, Франция, Северная Америка и даже Китай были куда более приоритетными целями по сравнению с окончательно потерявшей всякий политический вес Австрией или никогда его особо и не имевшей Баварией.
С другой стороны, если посмотреть чуть глубже, такой политический выверт был более чем логичным. Вену и Мюнхен объединяло то, что они как бы не входили ни в один из сформировавшихся на континенте экономических блоков. При этом с запада южные немцы упирались во Францию с сателлитами, с востока – в Русско-Прусский таможенный союз, выход к Северному морю был окончательно утрачен после последней войны, не удивительно, что обе монархии стали искать возможности как-то ускорить экономическое развитие.
Ну и плюсом тут шла языковая общность. Если Берлин окончательно отказался от использования «немецкого» языка и перешел на «прусский», Берг и Вюртемберг под французским протекторатом и вовсе стремительно галлизировались, внутри этих двух стран тоже появился немалый запрос на оформление собственной идентичности. Было бы странно не найти эту идентичность в «отдельном от общенемецкого» Австро-Баварском языке. Можно сказать, что Вена и Мюнхен всего лишь поддержали уже сформировавшийся тренд, причем сформировался он отнюдь не без помощи из России.
Тут, конечно, в очередной раз показала себя вся "полезность" династических уз. Казалось бы Анна Павловна стала полноправной регентшей в Вене и начала активно влиять на все процессы в стране. Куда она будет поворачивать государственный корабль? В сторону России, своей родины? Как бы не так - наоборот от нас. Если даже кровные родственники так себя ведут, то чего ожидать от совсем уж ни к чему не обязывающих брачных союзов.
Как потом выяснилось, изначально речь шла даже о более широком союзе с подключением в него Сардинского королевства, однако тут кроме языкового вопроса нашелся еще и геополитический. Милан с большим интересом наблюдал за развитием ситуации на юге итальянского сапога, где продолжалась вялотекущая война между континентальным Неаполем и отделившейся от него Сицилией. Война, как это часто бывает, резко ослабила все стороны конфликта, и сардинцы вполне резонно рассчитывали в будущем поживиться за счет южных соседей и закончить таким образом объединение Италии под одним скипетром.
Пока Милан после последней революции и последующей за ней неудачной войной с Францией на новые военные авантюры был просто не способен, но и от своего интереса в расширении за счет остальных итальянских государств тоже не отказывался. Тем более ситуация там тоже складывалась, как сказали бы в будущем, «революционная».
Перманентно кипела Папская область. Теократическое государство по самую макушку погрязло в коррупции, при этом напрочь игнорируя идущие вокруг процессы, связанные с индустриализацией и модернизацией. Фактически Папская область оставалась отсталым феодальным образованием, чей государственный долг к тому же рос от года к году и хоть как-то перекрывался только внешними поступлениями от расположенных в других странах епархий. Здесь регулярно случались крестьянские восстания, а часть территорий уже пару раз открыто заявляла о желании отложиться и «уйти» к Сардинскому королевству. От полного разложения эту страну спасало только покровительство Парижа и лично молодого императора французов, который видел во влиянии на папу еще один способ легитимизации собственной власти. Если бы не французы, вероятность того, что Сардинцы бы уже сожрали Папскую область, была крайне велика.
Интерлюдия 6
- Едут! Едут! По местам! – Только что еще совершенно спокойная стоянка небольшого разношёрстного отряда мгновенно превратилась в кишащий жизнью муравейник. Мужчины хватали оружие и как можно быстрее лезли на приготовленные заранее позиции на склонах узкого в этих местах ущелья.
Дорога – скорее узкая тропа по правде говоря - в этих местах шла практически строго с севера на юг, при этом с обеих сторон она была зажата подступающими практически в упор скалами и дополнительно ограничена протекающей посередине речушкой. Порой водяной поток вилял, повинуясь изгибам рельефа и пересекал тропу туда-обратно, добавляя проходящим по ней торговцам дополнительной головной боли.
Из-за чрезвычайной узости дороги протащить по ней повозку практически не представлялось возможным, и сновавшим туда-сюда караванщикам приходилось ограничиваться использованием вьючных животных. Естественно, это влияло на стоимость логистики и делало выгодным перевозку только действительно дорогих товаров. Шелк, фарфор, золото, чай, меха, драгоценные камни, женьшень. Оружие.
Именно в этот раз длинный, растянувшийся на добрый километр караван вез на спинах вьючных животных проданное русскими оружие.
- Как думаешь, Амир-мирза, догадались эти черви использовать купленное оружие?
- Не хотелось бы, - покачал головой мужчина, отличавшийся от прочих своих коллег более европейскими чертами лица и зеленой повязкой на голове, говорившей всякому хоть сколько-нибудь сведущему человеку, о том, что ее носитель имел счастье совершить паломничество в Мекку. – Но, как говорится, на Аллаха надейся, а верблюда привязывай, будем исходить из того, что цинцы вооружены поголовно.
- Твоими устами говорит мудрость, Амир-мирза, - кивнул Рашеддин-ходжа, - я рад, что ты согласился сопровождать нас в этом не простом деле.
Несмотря на то, что Опиумная война, кипящая на побережье, к этому моменту уже закончилась, восстание уйгуров здесь
