С самого детства. Он младше меня на один год. Но пару лет назад я перестала ездить в гости к Кузьминым. Из-за него.
Казалось, что он славный парень. Отзывчивый, открытый и дружелюбный. Я всегда по-дружески восхищалась им. Наши родители дружили много лет, и мы, соответственно, тоже близко общались.
Но позапрошлой весной я приняла решение оборвать с ним все связи.
Он… начал пугать меня.
Сначала это были незначительные комплименты. Пустяковые ухаживания. Звонки и долгие разговоры по ночам. Я была недальновидна. Я принимала это как дружеский жест, не видя ничего дальше своего носа. Я не понимала, что Артём воспринимает это как нечто большее. Пока это не превратилось в самый настоящий кошмар. Он приезжал ко мне, следил, выпытывал где и с кем я нахожусь. Срывал мой телефон. Я пыталась объяснить ему. Пыталась отдалиться и… выходило плохо.
Это стало проблемой. Я свела на нет любое общение с ним после того, как обнаружила его в своей постели.
На Пасху мы приехали в гости к Кузьминым. На дачу. Артёма не должно было быть. Его и не было. Анжела и Слава сказали, что он будет со своими друзьями.
Но я проснулась ночью от тяжести на животе. Не сразу сообразив в чём дело, я пролежала несколько минут в кровати, не придав этому значения. Пока тяжесть не стала более ощутимой… и не пришла в движение. Рука. Прикосновения. Настойчивые поглаживания с попыткой залезть мне в штаны.
Господи, я тогда чуть рассудок не потеряла!
До сих пор помню влажную ладонь на своих губах. И надрывный шёпот: "я не сделаю тебе больно, Лид! Ну, расслабься!"
Запах алкоголя и сердце, рвущееся наружу через глотку.
Я смогла спихнуть его с себя и выскочить из комнаты. Рванула в гостиную, где на диване спали родители. И просидела у них в ногах остаток ночи.
А Артём, в пьяном угаре, даже не смог подняться с кровати, так и оставшись там, где спала до этого я.
Это был последний раз, когда я ездила в гости к Кузьминым. А их сын с упорством барана делал вид, что ничего не помнит.
Но время от времени он звонит мне и пишет сообщения, на которые я даже не отвечаю.
И я всё же верю, что правильно поступила, не заостряя внимание на этом звонке. Князеву незачем знать об этом. Это лишняя для него информация. Как и лишняя головная боль для меня.
Прошло несколько дней. И Князев до сих пор не объявлялся. Не звонил, и даже не писал. И… это не давало покоя. А сама я сделать первый шаг не решалась. Хотя, хотела увидеть его. До чёртиков. Хотела услышать голос, от мягкого тембра которого по моим рукам струились ленты мурашек. Хотела почувствовать ласковое прикосновение к лицу. Шершавые костяшки, которыми он проводит по скуле, а затем пальцами зарывается в мои непослушные волосы…
Но он не приходил. И я позволила себе мысль о том, что я ему больше не нужна.
Не интересна.
Наигрался.
Чёрт!
Чтоб ты провалился!
И я… и моя ущемлённая гордость и борьба за независимость!
— Ну? Так ты поедешь с нами? — Машка вытянула перед собой ноги и кончиками пальцев задела свой телефон, пытаясь подцепить его и подвинуть ближе.
Вытянувшись на полу в её комнате, мы битый час болтали и смотрели романтические комедии, решив устроить себе девичник.
— Не знаю пока, — я перевела задумчивый взгляд на открытое настежь окно. Ветер поднимал тонкую прозрачную занавеску, и она невольно привлекала к себе внимание, — надо подумать.
— А тебя отпустят вообще? Или теперь такие вылазки под запретом? — поинтересовалась подруга с серьёзным видом.
— Да нет, — пожав плечами, я потянулась к глубокой тарелке, наполненной попкорном, — что же мне теперь, под замком сидеть? Да и не маленькая я уже…
— Ну тогда соглашайся! — пропела у меня над ухом Машка, легонько пихая своим плечом моё, — тем более, там Князев будет…
Тоже мне!.. Я едва не фыркнула, услышав его фамилию.
— Плевать я хотела на то, будет он там или нет…
Ну, конечно. Плевать. По крайней мере, я всеми способами пыталась себя в этом убедить.
Ему же плевать!
Иначе позвонил бы, а не строил из себя обиженного мальчика, которого поругали за отобранную конфету.
— А ему нет.
— В смысле? — Рука с горстью попкорна зависла в воздухе, и я перевела на Машу вопросительный взгляд.
— В коромысле, Осина! Спрашивал у меня, собираешься ты ехать или нет.
— У тебя?
— У меня! — она нажала на паузу на ноутбуке и, повернувшись, пояснила: — Пашка вчера вечером заезжал. Я у него в машине зарядку от телефона забыла. Ну, он привёз и с ним Князев твой был. И спрашивал, поедешь ты на природу или нет.
— А ты? — я даже дыхание задержала.
— А что я? Сказала, что не знаю пока.
— Так, может, он от обратного? Ну, в смысле, если я поеду, то он — нет.
— Ага… и потом добавил, что если ты надумаешь, то он подхватит тебя на машине…
Какое-то свербящее чувство вины возникло в груди. Вины и… сожаления?
Я не до конца понимала всю ту палитру эмоций, испытываемых при упоминании Князева. Злость, раздражение. Тоска.
— А кто ещё будет? Много человек? — мне было интересно, как он будет вести себя при посторонних.
— Да, как обычно, — подруга дёрнула плечами и, поднявшись с ковра, прикрыла окно, — человек десять, наверно. Может, двенадцать. Это если ты и Князев поедете. Все наши.
* * *
Макс
Нервно барабаня по рулю, я пялился в сторону лифта на подземной парковке. Лида должна была спуститься с минуты на минуту. Я приехал заранее, и уже несколько раз порывался подняться к ней на лифте, чтобы вручить ей этот веник. Ладно, букет. Я выбирал его не менее получаса. Забил голову продавцу, и уже думал, что тот погонит меня из
