перед своим огненным хвостом.
— Первородное пламя! Огненный дракон! Не может быть! — старейшины с трудом встали на колени и сделали поклон до земли, не смотря на снег.
— Старейшины, встаньте, — она почувствовала неловкость. Не смотря на то, что все свои прожитые жизни она проживала в роли принцесс, почести ей отдавали нечасто. Каждый раз ее мать умирала, когда Аяо была в юном возрасте, а отец-император обычно ее недолюбливал. — Пожалуйста, — она подошла к одному из старейшин и помогла ему подняться.
— Богиня, почему вы здесь? — обратился к ней другой старейшина.
— Это длинный разговор. Мне понадобится помощь вашей школы. Судя по всему, именно ради этого момента она и была создана кланом фениксов много лет тому назад.
— Конечно, Богиня, Глава Чэнь, пойдемте внутрь. Я старейшина Фан, — обратился он к ним, показывая рукой направление.
Войдя в дом, который изнутри выглядел еще более аскетично, чем снаружи, про себя Аяо отметила, что Лань Мин был абсолютно прав в то далекое время. Прежняя она ни за что не смогла бы жить в таком месте, даже ради любимого человека. Сейчас же ей было это абсолютно неважно, так как спустя все испытания она понимала истинную ценность, которой являлась совсем не материальная роскошь.
Усевшись возле небольшого очага, она рассказала старейшинам все, что знала сама. Иногда Лань Мин, нежно сжимая руку любимой, поправлял ее. Столько времени прошло, многие мелочи уже позабылись. Внимательно их выслушав, старейшины попросили время на размышление, удалившись в другую комнату.
— Мы приняли решение, — спустя примерно час вернувшись к Аяо и Лань Мину, заговорил старейшина Фан, первый приветствовавший их за пределами учения.
— Старейшина, — Лань Мин встал и поклонился в знак почтения.
— Во-первых, так как сейчас в нашей школе нет Главы, то просим вас, Глава Чэнь взять на себя эту обязанность.
Лань Мин, немного подумав, коротко кивнул в знак согласия.
— Во-вторых, продолжал старейшина Фан, — наша школа сильно пострадала когда-то после исчезновения главы Чэня. Войска Императора Тянь Чжэня не смогли захватить и разрушить наше учение, но после той битвы, как видите, мы до сих пор не можем восстановиться.
Лань Мин сжал кулаки, так как винил себя в произошедшем. Но разве смог бы он поступить тогда по-другому и не броситься на помощь любимой?
— Наше учение было создано, чтобы прийти на помощь силам первородного огня в назначенный судьбой час. И сейчас это время пришло. Наша духовная сила полностью в вашем распоряжении, Богиня, — старейшина намеревался опять опуститься на колени для поклона, но Аяо, вскочив, опередила его, взяв за локти.
— Старейшина, не нужно. Благодарю вас за помощь. Нам предстоит сложная работа, но другого пути у нас с вами нет.
Солнце попрощалось с этим днем последними лучами и скрылось за горой, уступив место ночи. Аяо и Лань Мин опять разделили супружеское ложе, пронеся любовь через все жизни. Даже смерть оказалась не способной разрушить их свадебную клятву, данную друг другу под деревом вишни.
Глава 61
— Повелитель, что с вами? — Му Чен подскочил к Чжан Вэю, который схватился за сердце одной рукой и, пошатнувшись, чуть не упал, стоя посреди приемного зала Темного дворца.
— Что-то не так с чарами в смертном мире. Я чувствую, что-то случилось. Ко мне вернулась высвободившаяся энергия, — размышляя, проговорил Владыка.
— Но что могло произойти? Не могли же они сами выйти из круга? — удивился Му Чен. — Вы же видели, как он пронзил ее сердце и… в этот раз тоже? — он осекся, не пересек ли он черту? Без разрешения Владыки нельзя было касаться этой темы.
— Ее лицо… все время разное… Только глаза и волосы из жизни в жизнь все такие же… — Чжан Вэй провалился внутрь себя. — Ну почему, почему она выбрала не меня и обрекла себя на такие муки?
— Может быть, — осторожно начал Му Чен, — она уже готова изменить решение?
— Ты думаешь? В этот раз ей было очень больно… К тому же, как только я покончу с Цзы Хуаном, будет даже лучше, если его дочь станет моей супругой, так будет проще управлять небесными.
— Вы как всегда мудры, Повелитель, — подтвердил его слова Му Чен, понимая, что именно этого сейчас ждет от него Чжан Вэй.
— Столько лет прошло, а я все никак не могу восстановиться, — Владыка сжал кулаки. — Хочу поскорее покончить с Цзы Хуаном. Почему Лю Цзинь давно не появлялась?
— Эта вертихвостка совсем от рук отбилась. Возомнила себя Небесной Императрицей. Все сложнее становится ей управлять, — покачал головой Му Чен.
— Позови ее, хочу с ней сам поговорить. И все же проверь, в порядке ли печать.
* * *
Вот уже несколько дней как Аяо, Лань Мин и все ученики и старейшины школы “Запредельного пламени” усердно тренировались. Для разрушения демонической печати над смертным миром требовалась значительная энергия и слаженная работа. Через перо феникса богиня передавала остальным свою энергию, растекающуюся теплой волной по их меридианам. Но как бы они все не старались, никак не получалось у них перейти на последний уровень развития.
— Я каждый раз останавливаюсь за мгновение до кульминации, — сетовал Лань Мин супруге. — Уже чувствую эту энергию на кончиках пальцев, но каждый раз она ускользает от меня, как лисий хвост. Не понимаю, в чем дело.
— Ничего дорогой, у нас пока есть время, — Аяо ласково похлопала супруга по руке.
— Боюсь, что времени как раз у нас и нет. Чжан Вэй обязательно обнаружит, что ты уничтожила его чары, когда сожгла заколдованные дерево и дом, — он покачал головой.
— Тогда давай попробуем разрушить печать сегодня же, не откладывая.
Собравшись на небольшой площади школы, все ученики и старейшины во главе с Лань Мином и Аяо встали особым образом, создав определенный рисунок. Знания перешли к ней вместе с памятью ее матери, поэтому она выполняла необходимое совершенно не задумываясь. Энергией начертив на небе древние символы, все участники ритуала подняли руки и направили свою силу в середину талисмана.
— Аяо, печать не поддается, более того, я чувствую, как демоническая энергия высасывает из меня энергию, — взволнованно произнес Лань Мин.
— Я тоже это чувствую, — на лбу Аяо появилась испарина. — Что же нам делать?
— Мы будем бороться до конца, что бы не произошло! — он попытался ее приободрить.
— Мы будем стоять до конца. Другого пути у нас быть не может. Если мы не сломаем печать, наш мир обречен. Даже если это будет стоить нам жизни, мы сделаем все, чтобы помочь вам, — громко произнес старейшина Фан.
И они все самоотверженно направили свою энергию
