тему. Ну как, согласен?
«Что за чушь он несет?» возмутился Архимаг. «У него от этой работы совсем мозги в жижу превратились или это защитная реакция из-за неустроенности своей жизни? А может он уже просто оторвался от реальности и не представляет кто, как, зачем и когда публикует свои работы. И это его когда-то считали подающим надежды… Тут помогут только решительные меры!»
В теории мага разума было сразу несколько очевидных ошибок, но это не самое плохое. Хуже тот вывод, к которому он пришел. Это был вывод ни на что не годного труса, единственная цель которого прожить на пару лет подольше. Да и услышь, упомянутые Логмэром маги-исследователи, его рассуждения они бы рассмеялись ему в лицо. Главная причина того, почему все важные работы обнародовались под конец жизни только в одном – для колдуна важнее всего его личная сила. У каждого из них есть целый ворох мелких и крупных открытий, которыми они не спешили делиться, так как это обеспечивало им определенное преимущество перед остальными. Для повышения своего ранга или его поддержания они раскрывали ровно столько, сколько было необходимо и не каплей больше. Таким образом, важные открытия публиковались в конце жизни только по той причине, что у волшебника уже не оставалось менее значимых исследований, которые он бы мог обнародовать, для сохранения своего статуса. Ну или ему уже было нечего терять. А сколько секретов маги уносили с собой в могилу - представить страшно. К счастью наблюдались правильные изменения в этой области. Стало хорошим тоном оставлять все свои исследования на бумаге или любом другом материальном носителе, что бы в случае внезапной смерти их могли обнаружить и использовать во благо живущих. А по поводу ускорения развития магической науки менталист, в своей теории, прав был лишь частично. Играла роль и увеличенная продолжительность жизни и повышение количества магов, и совершенствование методов магических исследований. То есть вкратце это попросту увеличение человеко-часов, потраченных на науку, плюс увеличение их эффективности. И никакой взаимосвязи с возрастом ученых.
- Нет, я так не считаю. Я думаю ты обрюзг и обленился, а эту теорию придумал для оправдания своей трусости. Идя к тебе, я думал предложить одно дело, но теперь не уверен подходишь ли ты для него. Для него нужен маг, а не человеческий клерк. – Красс уставился тяжелым взглядом в лицо собеседника. Могло показаться, что он недоволен Логмэром, но на самом деле он сейчас он рассердился на самого себя. Ан Жане считал себя неплохим оратором, когда речь шла о заранее подготовленных выступлениях. Умел смотреть в аудиторию, правильно жестикулировать, выбирать слова и интонировать. Или в случае с не магами выбирать подходящие заклинания, воздействующие на психику. Для важных диалогов он обычно придумывал целую схему из предполагаемых реплик собеседника и своих ответов. Часто ему это помогало, как, например, в диалоге с принцем. Но бывало, что собеседник настолько выбивался из предполагаемого течения беседы, что оставалось только импровизация. А собственная импровизация ему никогда не нравилась. Что ему стоило не так резко реагировать на этот бред, а плавно подвести к необходимому и выгодному ему решению, как он изначально хотел. Теперь дознаватель поставлен перед выбором. Генерал-губернатор видел множество вариантов возможного поведения собеседника, при которых убедить его в чем-то, однозначно, не получиться.
- Никакой я не клерк, а дипломированный маг! И в своей области получше многих. Может я не работаю с магами, но это не значит, что я стал хуже. – Он выглядел обиженным и возмущенным, частично понимая правоту собеседника, но не готовый ее принять. Это хороший знак для Архимага, показавший, что не все потеряно. В голове у него созрел новый план, хоть и рискованный, но не безнадежный.
- Получше многих в своей области? Да откуда тебе это знать, если ты из кабинета не выходишь. Думаешь ломать мозги преступникам и соперничать с магами одно и тоже? Очнись, мир изменился! А пока все вокруг тебя становились лучше, ты только терял свои навыки.
- Даже если так, то все равно существует не так уж много ментальных магов лучше меня. И пока это так, я уж как-нибудь найду способ устроится в жизни без твои советов и предложений. – Его интонация говорила о том, что он уже готов закончить разговор. Будь это официальная встреча, то он обязан был бы делать то, что прикажет Архимаг. Но сейчас он мог завершить разговор по своему собственному желанию. Пусть и с негативными последствиями.
- А так ли это? Ты знаешь, я ментальной магией никогда не увлекался. Но готов поспорить, что стал лучше тебя. Предлагаю поединок Лифодена. Когда проиграешь, поймешь, где твое нынешнее место. – Это и был план ан Жане. Нахамить и предложить дуэль. Шанс выиграть, по его мнению, был вполне неплохой. Но, далеко не сто процентов. Поединок Лифодена был максимально удобен именно для мага разума. Вообще у колдунов существовало невообразимое количество способов соревноваться друг с другом в любой дисциплине. От обычных дуэлей до чего-то очень странного. Лифоден был ментальным магом, разработавшим способ, благодаря которому во время сражения исключались любые факторы, кроме воли человека и его понимания ментальной магии. В том числе, для поединка не использовались заклинания. Это было очень важно в их случае, так как Красс превосходил противника в скорости создания чар, в их сложности, комплексности и так далее. Действительно лучших ментальных магов на их поле он бы не выиграл ни при каких обстоятельствах, ведь это совершенно не его область компетенции. Но с Логмэром он готов был рискнуть.
- Пфф, с тобой-то? Без проблем. На что спорим?
- Ни на что. Я просто хочу показать тебе, насколько ухудшились твои способности и не более. Можешь начинать.
- Что прямо сейчас?
- А чего тянуть. Быстрее начнем, быстрее закончим.
Архимаг начал устанавливать стационарную защиту, что бы никто им не помешал во время поединка. Логмэр в это время создавал требуемое заклинание. Обычным зрением ничего заметить было нельзя, но маги отчетливо могли разглядеть сложносоставную сферу, сверху донизу исписанную гальдстрафами[1]. Через минуту из его центра протянулось два невидимых мутных и мерзких на вид щупальца в сторону голов магов. Каждый из колдунов убрал пассивную защиту со своей ауры и позволил щупальцу коснуться своего лба. В ту же секунду они оказались в необычном месте. Во все стороны вокруг, на бесконечное расстояние, распространялся матово-черный пол и пустое белое пространство. Оба колдуна стояли друг напротив друга на расстоянии десятка метров. Логмэр
