понять, что не так с третьим вариантом пожертвования средств. Если с сиротским приютом для девочек есть какой-то подвох, то деньги отправятся туда же, что и первый миллион – на компьютеры для юных гениев. А я не пожалею ни тела, ни костей, применю все темные навыки своего альтер-эго, но выведу мерзавцев на чистую воду. Надеюсь, что не придется.
Глава 24
Сиротский приют для девочек “Сакура Гарден” расположился в старом особняке, спроектированном в европейском стиле. Его еще называют викторианским, по имени британской королевы, в период правления которой подобная архитектура и вошла в моду во многих странах. Для дома сам собой напрашивался эпитет “старинный”, но зданию, как я узнал с того же сайта, меньше ста лет, построено где-то в тридцатых годах двадцатого века. Не знаю, чья больная фантазия решила в Японии времен начала эпохи Сёва выбрать именно это архитектурное направление. Серое трехэтажное сооружение с черепичной крышей и башенкой чем-то напоминает небольшой замок из старушки Европы. Смотрится, надо признать, довольно-таки красиво, на мой вкус, но логика выбора стиля от меня ускользает, а именно ее я ценю в первую очередь.
Название тоже достойно критики. Как будто сетевой трехзвездочный отель, рассчитанный на иностранцев. Одно слово японское, второе английское. Не люблю такую двуязычную мешанину. Хорошо хоть тот самый сад из вишневых деревьев присутствует. В весеннюю пору он, наверное смотрится совершенно чудесно. Мрачноватый трехэтажный особняк, утопающий в цветущей сакуре. Прелестный образ. К сожалению, все фото на сайте приюта были сделаны в другое время года и не позволяют оценить если не лично, то хотя бы посредством высоких технологий.
Прошли по тенистой аллее до низенького заборчика, окружающего территорию. Позвонили в архаичного вида колокольчик, исполняющий роль дверного звонка ждем.
– Мне кажется, продав эту землю в центре Токио и этот дом, и переместив сиротский приют куда-то в провинцию, где недвижимость намного дешевле, можно было бы помочь на разницу очень многим детям, – скептически заметил я, наблюдая как от входных дверей к нам вышагивает женщина в классическом кимоно, не дающем ей двигаться быстро. Очень уважительно к спонсорам позволить вот так стоять и ждать под дверью.
– Макото, ты что, придираешься? На тебя это не похоже.
– Обещаю, я буду объективным. Но мне заранее не очень нравится это место. Не люблю шоу-бизнес. Он яркий и красивый снаружи, но жестокий внутри. Полон лжи, обмана и предательства. Не самая лучшая индустрия, чтобы готовить к ней молодых девочек.
– Мне нравятся айдолы. Они много трудятся, чтобы показать зрителю лучшее. Но, наверное, ты прав, не каждую работа на сцене сделает счастливой. Мне вот несколько раз предлагали, когда училась в старшей школе, затем в университете.
– Потому что красивее тебя никого нет?
– Да, потому, что я миленькая. Но увидела примерное расписание тренировок, узнала, какие там ограничения по диете и отказалась. Мама меня поддержала.
Именно на таком, согласно буклетам, специализировалось данное учреждение. Музыка, танцы, модельный бизнес. Из числа воспитанниц вышло несколько известных айдолов, две топ-модели национального уровня, финалистка международного конкурса красоты, многочисленные лауреатки и победительницы соревнований по классической музыке. Художницы, писательницы, телеведущие. И что-то все эти публичные персоны не отличаются особенной щедростью в сторону родного интерната, раз ему нужны деньги простого небогатого бухгалтера.
– Добрый день, господа. Приветствую вас в воспитательном доме для девочек Сакура Гарден, – до нас, наконец, дошла представительница администрации и отворила калитку. Эта женщина лет сорока суровостью выражения своего лица напоминала Асагаву Юзуки. Хотя, конечно, до ледяного взгляда заместительницы начальника кадровой службы ей далековато.
– Перед вами Сакурай Юкино, заместитель директора по воспитательной работе. Давайте пройдем в дом, я вам все покажу, – продолжала женщина.
Мы с Мияби представили ей друг друга. И послушно поплелись за семенящими шажками Сакурай-сан, которая вещала как по писаному. Буквально дословно цитировала тексты, написанные для них профессиональным копирайтером и размещенные на сайте. “В Сакура Гарден мы воспитываем будущую элиту кино и эстрады…” и так далее.
Внутри здание такое же мрачное, как и снаружи. Антуража и атмосферности хорошо бы добавила паутина по всем углам, но чего нет, того нет. С точки зрения чистоты к убранству приюта я придраться не могу. Но это же дети! Разве может им понравиться дом с черными стенами и атмосферой кладбища?
Внутри я активно вертел головой, глазея на местных подопечных. Обычные девочки, самого разного возраста от семи и до семнадцати. Понятное дело, интерес тут может представлять только одна. Та, которую я спас от спекулянтов. Раз выручил – принимай ответственность. Так меня папа учил, а он плохого не посоветует. Нужно убедиться, что у нее тут все хорошо. Ну и заодно разобраться, насколько плохо у остальных.
Пока что по впечатлениям не очень плохо. Нас отвели в музыкальную комнату, где четыре младшеклассницы пиликали на скрипках. Получалось у них вполне сносно. У меня отличный слух, близкий к музыкальному и любая фальшь сильно раздражает. Но тут все вполне себе мелодично.
Репетиция актерского кружка. Занятия по вокалу с профессиональным педагогом. Понятно, зачем им постоянно требуются деньги. Надо нанимать самых изысканных мастеров пыток, чтобы издеваться над несчастными девчатами.
И, наконец, танцевальная студия, где я, наконец, увидел интересующую меня персону. В балетном трико маленькая спекулянтка с ее короткой стрижкой похожа на ощипанного цыпленка. Да тут все такие. Слишком худощавые, как будто не доедают. Я понимаю, что танцы есть танцы, и пирожные – это главный враг любой балерины. Но что-то не вижу я на лицах девочек радости от приобщения к искусству.
Прямо сейчас у девочек занятия под руководством педагога – мужчины с идеальной осанкой, который мне инстинктивно не понравился. Как-то не так на своих учениц он смотрит. Не как на детей, а как на ходячие куски мяса. Очень уж оценивающий взгляд.
– Перед вами Гун Юньлунь, бывший солист Пекинского театра. Для нас большая честь, что он согласился преподавать в Сакура Гарден танцы. Гун-сан? Не откажите нашим потенциальным спонсорам в чести увидеть скромный танцевальный номер. А это Ниида-сан и Цуцуи-сан, наши будущие спонсоры, которые хотят сделать очень щедрый взнос в процветание нашего дома, – то, что о пожертвовании сказано, как о свершившемся факте – еще один неприятный звоночек. Такой элемент психологического давления, чтобы мне было неуютно отказывать, разочаровывая тем самым кучу людей, которые уже рассчитывают на мои йены.
Девочки взяли
