Книга Девиант - Вова Бо

— Что это? — спросил он.

— Подарок. В благодарность за твою помощь. На кладбище.

— Ты же помнишь наш договор?

— Ты мне ничего не должен. Это щит. Просто я расстроюсь, если ты вдруг сдохнешь раньше меня.

— Как это мило, я сейчас слезу пущу.

Но карту все же взял, прочитал и активировал. Я давно понял, что заставлять или принуждать старика нет никакого смысла. Можно попробовать аккуратные манипуляции, но если проколоться, он сразу уйдет. А может еще и по харе гитарой настучать.

Поэтому, если я хочу, чтобы Седой и дальше продолжал следовать за мной, надо просто сделать так, чтобы нам было по пути. Он вроде как идет один, своей дорогой. Просто в ту же сторону, что и я.

Поэтому никаких договоров, обязательств или требований. Максимум вот такие вот карты в благодарность. При этом я уверен, что просто так он ничего от меня не возьмет, чтобы не оказаться должным. Разве что бутылку рома.

Видимо, у Седого какой-то пунктик по поводу независимости или обязательств, но это не ко мне, а к психиатру. Он не длинноногая брюнетка, чтобы я копался в его тараканах. А вот собеседник из него приятный. Да и как напарник он кажется мне надежным.

По крайней мере, он не попытается грохнуть меня во сне ради моей колоды. Или я вообще потерял хватку и завтра не проснусь.

Глава 17. Пир во время чумы

Я спокойно бродил по периметру площади, приближаясь почти к самому краю безопасной зоны. За мной неотрывно следовал тот самый подстрекатель, что-то сжимающий в кармане потертой куртки.

Он следил, чтобы я не успел сбежать от справедливой расправы. Думаю, именно так они назовут отжим моей колоды. Но на подстрекателя мне было плевать, я просто обследовал территорию, пока составлял план действий.

В этот раз все гораздо серьезней. Против нас уже собрали не меньше дюжины человек. Понятное дело, что резать они будут всех, до кого дотянутся, но площадь большая. Отсюда ведут четыре улицы, если не считать перекрытое куполом направление.

Так что кому-то удастся сбежать, но не нам с Седым. Нас будут прессовать в первую очередь, потому что потратить десять осколков на приватный разговор, оказывается, мало кто мог себе позволить.

Но для полноценного плана не хватало информации. Я все еще не решил, каким способом завалить полтора десятка игроков. Вот безопасная зона, например. Если я выйду сейчас за ее пределы, то смогу прострелить череп тому, кто внутри? А отсюда я могу убить вон того чумного, который аппетитно поедает чей-то труп?

Чумных вокруг безопасной зоны было предостаточно. Вся та волна, что следовала за нами, сейчас ушла дальше вглубь города, но некоторые особи остались. На каждой из улиц я насчитал не меньше трех десятков нулевок.

На каждой, кроме одной. Даже не улица, скорее пешеходный отворот между двумя длинными домами. Узкий и темный, но на нем я не увидел ни одного чумного, что было странным.

Сами зомби при этом бродили рядом, но будто бы не видели и не чувствовали нас. Занимались своими делами, некоторые и вовсе замирали в позе манекенов. Похоже, это у них такой режим сохранения энергии.

В общем, без боя выйти из безопасной зоны будет трудно. Скорей всего первыми пойдут опытные игроки, чтобы пофармить осколки. Следом за ними побредут остальные.

Как ни странно, помимо Чертополоха больше никто не проявил активности и не попытался сколотить себе отряд. Большинство, похоже, делало ставку на незаметность, что тоже не лишено смысла.

— Лучше тебе решить все по-хорошему.

— Харе ломаться.

Голоса знакомые, кто-то из шайки нашего опытнейшего игрока с артефактами аж второго ранга. И та самая девочка «стекло, шестеренки, изолента». Девчонку прижали к постаменту, на котором раньше стоял памятник.

Два бугая с харями, необремененными интеллектом, эти из ближайшего окружения Чертополоха, а не из свеженабранного мяса. Руками девушку не трогали, просто встали по бокам так, чтобы ей было не протиснуться. Интересно, как Амодеш относится к сексуальным домогательствам в безопасной зоне? Это считается причинением вреда?

Столько пробелов. Из-за этого не получается составить толковый план. Из-за чего я даже не могу определиться, по какому плану действовать.

— Господа, — нарочито вежливо и громко произнес я.

Парни обернулись и я узнал в одном из них парня, который пытался с кулаками броситься на Седого. Он меня тоже узнал, это облегчает задачу.

— Вали откуда пришел, — пробурчал тот, что поздоровее.

— Это безопасная зона, — пожал я плечами. — Хожу где хочу.

— Ну так захочи где-нить еще. Захоти. Захо… Свали, нахрен.

— Нет, мне тут больше нравится, — добродушно ответил я. — Этот хлыщ за мной ходит, — я ткнул пальцем через плечо в сторону провокатора, — а я тут буду стоять.

Я приблизился резко, да так, что сам удивился собственной скорости. Вот бы вышел конфуз, не успей я вовремя затормозить. А так я просто внезапно оказался вплотную к одному из бугаев. Настолько близко, что он отшатнулся. Я придвинулся следом.

У каждого человека есть своя социальная зона, куда они не допускают незнакомцев. У женщин она чуть больше, они вообще не любят, когда их касается кто-то, кто им не нравится или незнаком. У мужчин она меньше, но все равно есть.

Что-то вроде, если мы не в переполненном автобусе, то отойди от меня подальше. Обычная реакция, когда я вклиниваюсь в чье-то личное пространство — растерянность. Иногда страх или агрессия. Но в любом случае дискомфорт.

Своей целью я намеренно выбрал того, что бросался с кулаками на седого. В их компании этот тип психологически слабее остальных. Да, я провоцировал его на конфликт, выводил из себя, рассчитывая на реакцию. Хотя бы легкий толчок, этого уже будет достаточно.

Но то ли ему хорошенько прочистили мозги после их словесной беседы с Седым, то ли я перестарался с оскалом. В итоге бугай отшатнулся раз, отшатнулся два и вот уже он уперся в постамент спиной, а я стоял вплотную рядом.

Второй здоровяк растерянно хлопал глазами, не понимая, что ему делать. Бить меня нельзя, хватать тоже и вообще какой-то странный тип в фентезийном костюмчике. Остальные, кстати, успели приодеться в более-менее нормальную, пусть и старую одежду.

— Че те надо? — почти испугано пискнул прижатый.

Я наклонился еще ближе, так что мы чуть ли носами не столкнулись. Я продолжал улыбаться и буравить его взглядом. И добивочка.

— Тебе когда-нибудь стреляли по яйцам из эпического револьвера