к Джи: — Это должно случиться.
Сжав челюсти, я смотрю в окно. В животе у меня тяжесть, а руки напряжены от гнева. Какая-то часть меня пытается оправдать его действия. Может быть, я не хочу это делать, потому что деньги так хороши.
— Фрэнк, — говорит Джи, вырывая меня из тяжелых мыслей. Я замечаю, что мы подъехали к складу, и трачу несколько секунд на то, чтобы собраться с мыслями, прежде чем выскользнуть из машины. — Ты в порядке?
Я мотаю головой, чтобы посмотреть на Джи, и он понимающе кивает.
Джи держит дверь на склад открытой, чтобы я вошла. Парни, работающие с товаром, переглядываются и замедляют работу.
Один из них подходит к нам.
— Дон ДеЛука, — говорит он с нервной ноткой в голосе.
Я киваю ему, как обычно, и направляюсь в кабинет.
Джи открывает дверь, мы видим Примо, сидящего за своим столом, и брюнетку, скачущую у него на коленях. Примо видит меня и сбрасывает с себя брюнетку.
— Иди домой, дорогуша, — говорит он. Глаза брюнетки расширяются, и она глубоко вдыхает, увидев меня. — Иди домой, — приказывает Примо.
Девушка проститутка, это очевидно.
— Дай ей пару сотен, — шепчу я Джи.
Он достает пачку наличных, скрепленную золотым зажимом для денег, перебирает несколько купюр и протягивает их девушке.
— Спускайся вниз, мой водитель отвезет тебя домой.
— Хорошо, — нервно отвечает девушка.
Джи достает из кармана телефон и подносит его к уху. Девушка судорожно ищет свое нижнее белье, пока Примо застегивает молнию и наливает два напитка. Он протягивает руку, чтобы передать один мне.
— Я, блядь, к этому не притронусь, — говорю, сморщив нос.
Наконец девушка выходит из кабинета, и Джи закрывает дверь.
— Все хорошо, Дон ДеЛука? — спрашивает Примо. Он опрокидывает второй бокал, и я замечаю, как сканирует нижний этаж склада. Он знает, что вляпался в дерьмо.
— У нас проблема. — Я подхожу и вытаскиваю стул, сажусь напротив убогого дивана, который он здесь поставил. — Садись. — Я показываю жестом в сторону дивана.
Плечи Примо напрягаются, и он наливает себе еще один бокал. Смотрит на меня, потом на бутылку и берет ее, после чего наконец садится на диван.
— В чем проблема? — Легкая дрожь в его голосе говорит о том, что он обделался.
— Каким делом мы никогда не занимаемся? — Он бросает взгляд на Джи, который стоит сбоку от меня, затем на свой стол. — Примо.
— Не делайте этого, — говорит он. — Я принес вам много денег.
— Когда началась контрабанда людьми?
Его челюсть сжимается, и он так крепко сжимает горлышко бутылки, что костяшки пальцев белеют.
— Это…
— Когда? — спрашиваю я, мой голос низкий.
— Я…
Поднимаю руку и, держа ее ладонью вверх, жду, пока Джи вложит в нее пистолет. Примо смотрит на оружие и выдыхает дрожащий вздох. Я стреляю ему в ногу, затем прижимаю пистолет к своему бедру.
— Черт, — кричит он, хватаясь за ногу и пытается надавить.
— Мы можем пойти легким путем или трудным. Выбор за тобой. Но что бы ты ни выбрал, в итоге умрешь. Единственный вопрос, на который ты должен сейчас ответить — убить ли мне твою жену и трех девочек, а также тебя? Прежде чем ты примешь это решение, позволь рассказать, что произойдет. Я пошлю Дарио за твоей женой и прикажу ему привести ее сюда. Я трахну ее, пока ты будешь смотреть, а потом разрежу на столько частей, что ее невозможно будет опознать. Или ты можешь рассказать мне правду сейчас, и следующий выстрел будет в твою голову. Выбор за тобой.
Руки Примо дрожат, по лицу стекает пот. Внезапно дверь распахивается, и один из мужчин достает оружие. Он быстро оценивает обстановку в комнате и отступает назад.
— Мои извинения, Дон ДеЛука, — говорит он и уходит.
Примо дышит коротко и хрипло, зажав ногу. Я даю ему несколько секунд и качаю головой.
— Тяжелый путь, — смотрю на Джи, который набирает номер Дарио.
— Нет! — кричит Примо. Он поднимает руку и пытается успокоить меня. — Оставьте мою семью в покое, пожалуйста. — Я бросаю на Джи взгляд, он кладет трубку. — Я занимался контрабандой женщин и детей.
— По какой причине?
Он зажмуривает глаза, затем прочищает горло.
— Я содержал бордель.
— С женщинами?
— Да, и дети ценятся на черном рынке.
Я стреляю ему в живот, просто потому что он меня разозлил.
— Что за хрень? — буркнул он, держась за живот.
— Где держат женщин и детей? — спрашивает Джи.
— Промышленные здания на углу Восьмой и Генри.
— Номер? — спрашиваю я.
— Пятые и шестые блоки, — стонет он, и изо рта у него текут слюни. Его лицо покраснело, и он задыхается. Я снова стреляю ему в живот. — Ты сказала, что все будет быстро.
— Ты продаешь детей под моим именем. — Я встаю и расправляю плечи. Нажимаю на спусковой крючок, посылая еще один патрон в его живот. — С тобой покончено.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти, и слышу, как он умоляет меня прикончить его.
— Избавься от него, — говорю Джи, — отвези его на лодке. Убедитесь, что он будет жив, когда пойдет ко дну.
— Ты чертовски жестока, — смеется Джи.
— И дай Солу его команду. Соул хороший капитан. Он наведет порядок.
Джи звонит и вызывает команду для наведения порядка. Когда я спускаюсь вниз, Дарио уже вернулся и ждет меня.
— Отвези меня домой, а потом возвращайся и помоги Джи навести порядок.
Дарио закрывает дверь машины и трусцой бежит к водительскому месту. Примо сделал единственную вещь, которую я чертовски ненавижу, и из-за этого его жизнь закончена. Но я оставлю в покое его семью. Они не имеют к этому никакого отношения и, возможно, даже не знают об этом.
Чертова свинья. Он заслуживает гораздо худшего.
Я не могу избавиться от чувства отвращения. Примо запятнал мое имя. Не то чтобы оно и так не было
