рассыпается в тот момент, когда начинаю его наполнять силой. Вроде и маны хватает, но работать почему-то не хочет.
«Может ли быть так, что фундаментальные законы магии здесь слегка иные, чем в моём мире? Не, ну бред же полный, разве это возможно? Ага, то есть неработающий в подавляющем большинстве миров порох тебя не смутил, а изменения в магии ставит в тупик?», мысленно общался сам с собой, пытаясь воссоздать заклинание.
— …таки шо ты мне опять руки выкручиваешь в обратном направлении… — долетел до меня говор приятеля «Торгаша».
Скривился было сразу от того, что мне отвлекают, а потом как осенило. Можно попытаться не дополнять заклинание весьма громоздкой конструкцией, а вывернуть его, чтобы мана сама лилась в обратном направлении! Это ведь и куда проще, на самом деле!
На переделку заклинания у меня ушло пять минут. После этого я с довольной миной наблюдал за тем, как помещённый в кубик кусочек яблока за несколько секунд превращается из сочного фрукта в едкую жижу. Работает, чёрт побери, причём жрёт куда меньше маны, чем то заклинание, что я пытался реализовать! Прогресс во время прогресса, чёрт бы его побрал!
— Мы закончили, — прервал мою радость оценщик, передавая листок бумаги. — Общая цена будет примерно такой. Через четыре часа приедет князь, хочет с вами что-то обсудить…
Шесть часов спустя
Князь Никифор Бирюков слегка задержался. Ничего страшного, ему можно. Моё потрясающее настроение сейчас ничем не перебить. Даже четверти той суммы, что он должен нам выплатить, даже по самым примерным подсчётам хватит, чтобы выкупить всех «штрафников», превратив их в свободных людей. Суд дал нам шанс искупить вину, мы её воспользовались сполна.
Едва Бирюков приехал, как мы втроем заперлись в моём кабинете для обсуждения. Третьим, понятное дело, был Анатолий, который выразил желание принять участие в переговорах.
— Начну с простого. Предлагаю часть суммы сразу же отправить на выкуп ваших контрактов…
Ага, а ничего, что этот самый выкуп мы должны ему перечислить? Ладно-ладно, это я уже от радости ворчу, ничего страшного в этом не вижу.
— …теперь же хочу перейти к тому разговору, что нам пришлось отложить четыре дня назад. Чем ты будешь заниматься, когда выйдешь отсюда? — внезапно удивил меня князь.
— Понятия не имею. Отпуск возьму, слетаю куда-нибудь. Отдохну от всего, что на меня навалилось.
Я ведь реально об этом не задумывался. Впрочем, какая разница, чем свободный от всех обязательств человек будет заниматься? Деньги есть, может и страну сменю, а то есть здесь одна семейка графов, которые просто так моё освобождение явно не оставят.
— Таких людей как ты я вижу насквозь. Да, тебе хватит денег, чтобы прикупить поместье на берегу моря и лет двадцать жить ни в чём себе не отказывая. Ты — самый настоящий адреналиновый наркоман, который прикипел к опасным походам. Ты не сможешь и месяца провести в тишине и спокойствии, прежде чем решишь вернуться обратно. Поэтому я и предлагаю тебе… Подожди, не перебивай, дай закончить! Предлагаю тебе поступить ко мне на службу. Обеспечу тебе и твоему отряду лучшее обмундирование и обучение. Буду платить по справедливым ценам за каждый закрытый разлом. Подумай. Предложение действует год. Ну а теперь давай вернёмся к нашим баранам…
Где-то в подпространстве.
— Ты уверена, что твоя «игра в долгую» сработала? Ты посмотри, он же выходит на свободу!
— Конечно сработает. Этот человечек прав. Наш общий знакомый не сможет усидеть на месте. Вспомни его, он постоянно в любую петлю лез, чтобы развлечься. Забыла, что он со своими…
— Не говори о них! — вскрикнула младшая сестра, испуганно обернувшись.
— Всё идет отлично. Даже лучше, чем я могла себе представить. Недолго ему осталось бродить по этому миру, нити не врут…
Глава 24
Я был весьма обеспеченным человеком в своём предыдущем мире. Да и сложно быть бедным, если ты сильный маг. Стоит перейти определённую черту, как на тебя наваливаются тонны предложений от людей, которые буквально желают всучить деньги за выполнение определённых заданий.
Главная ошибка, которую совершают некоторые особо умные маги, заключается в том, что не потенциальных нанимателей привлекает не одна только сила. Они забывают о репутации, которая, зачастую, играет куда большую роль, чем разница в рангах и могуществе колдунов.
Понятия не имею, как так вышло, но я уже с самого детства стремился сдержать данное мною слово, отказываясь от него лишь при обстоятельствах непреодолимой силы, которые от меня не зависели. Данная особенность очень хорошо сказалась на моём будущем.
Что-то менять в этом мире я не планирую и не собираюсь. Даже те пятьсот миллионов рублей, что выплатил Бирюков, не изменят моего мнения. Калькулятор в голове отлично работает, с этим не поспоришь. Данных средств может хватить мне не только на сотню дет жизни полной удовольствий, ещё и детям останется, да и внуки могли бы быть очень обеспеченными людьми.
Вот только у меня даже мысли не возникло кинуть тех «штрафников», с которыми мы вместе добывали драгоценности и золото, весьма щедро обагрив его потом и кровью. Причём не только чужой, но и своей.
Единственный вопрос, который стоял передо мной, как правильно разделить данные средства между всеми «разрушителями», дабы это вышло справедливо.
Тут пришлось посоветоваться с Анатолием и «Торгашом». Пусть последний и торговался за каждую копейку, мысленно подсчитывая барыши, но он только сейчас осознал, что эти средства — наши. Что мы можем ими управлять и отдавать столько, сколько захотим.
Потенциальное испытание жадностью он перенёс стоически. Несколько минут бурных фантазий на тему того, куда бы он потратить эти средства, после чего включился в обсуждение с весьма дельным советом.
Моё предложение заключалось в том, что мы, первым делом, выкупаем всех «штрафников», аннулируя их заключение, а потом уже делим оставшиеся средства поровну между всеми.
«Торгаш» же разошёлся. Сразу он подверг критике мои интеллектуальные способности. Сам, мол, хотел по-честному, так почему одни получат больше, а другие — меньше? Сумма выкупа контрактов-то разная у всех «штрафников», цифры зависят от тяжести проступков, которые они совершили.
Не забыл он напомнить мне о погибших. У них ведь тоже есть семьи или ближайшие родственники. Пусть мы и не обговаривали ни с кем этот
