трюфельным соусом. Бокал Chateau Ducluzeau***, а даме минералки. Кофе потом закажем.
- Фреш, - возразила я. – Клубничный.
Его глаза опасно блеснули. Как в пятницу, когда сказал, что ему плевать, с кем я трахалась до него.
- Надо было брать гранатовый, - заметил он с усмешкой, отщипнув от булочки в корзине. – Почти на сто рублей дороже. Так бы и говорила сразу, что простить меня готова исключительно в обмен на шубу. Или что-нибудь в этом роде.
- Ну вот что! – вспыхнув, я встала и швырнула на стол салфетку. – Ты совсем охренел, Чупин?!
- Сядь!
Даже голос не повысил, но прозвучало так внушительно, что я безропотно плюхнулась обратно.
- Я заценил, Яна. И утром и сейчас. Ты великолепна, готов аплодировать стоя. А теперь давай поговорим. Серьезно поговорим, а не про Машку за ляжку.
Вадим
Она села на место с таким растерянным видом, что я с трудом сдержал ухмылку. Курощение**** дикой белки. Хотя, возможно, немного перегнул палку, подцепив ее злость, как бациллу. Надо было уже с этим заканчивать. С котом получилось гораздо проще.
- Извини за шубу, - дотянулся до ее руки, прижал пальцы. – Но это было так очевидно. Запивать острого краба клубничным соком можно только врагам назло. Потому что он самый дорогой в меню. Что делать, если гранатовый оказался на другой странице и ты его не заметила.
Ее губы дрогнули. То ли улыбку пыталась спрятать, то ли не расплакаться, но я уже не стал разбираться.
- Я понимаю, что ты сердишься, Яна. Имеешь полное право. Просто выслушай меня, хорошо? Чтобы мы больше к этому не возвращались.
Она молчала, глядя в упор. Я знал, что на работу ей приходится одеваться довольно невзрачно. Но сейчас скучноватое серо-голубое платье резко подчеркнуло цвет ее глаз, и я снова утонул в них. Как в Неву прыгнул с моста.
И не нужно было ничего выдумывать, что-то из себя строить, пытаться выглядеть лучше, чем на самом деле. Просто рассказать обо всем. Конечно, не обо всех своих женщинах, как Динка рассказала о своих мужчинах. Да и не помнил я их всех – слились в одну массу. Но о самой Динке и что она значила для меня – да. Вряд ли Яна хотела об этом знать. Но… это было нужно мне. И, по большому счету, нам – вместе.
- Не знаю, что это было, Яна. Как по башке ударило. Тресну, выпрыгну из шкуры, но будет моей. Хотя и понимал, что интересен ей не сам по себе, а как тот самый Чупин из телевизора, чемпион мира. Слава, бабки, да и сам по себе не урод, не стыдно в люди выйти. Больше ничего. Обычная ловушка: я стану любить за двоих, а ты только будь рядом. Три раза делал предложение, все-таки добился своего. И три года как-то еще шло худо-бедно. Было и хорошее, к чему врать. Мечтал, что все-таки согласится родить ребенка. А потом авария – и все рухнуло окончательно. Она была виновата – и не могла мне этого простить. Как и того, что я уже не чемпион, а придурок с костылем, который даже трахаться не может так, как ей нравится.
- Тогда что ее держало рядом с тобой? – Яна вытащила из обертки зубочистку и крутила ее между пальцами, пока не укололась до крови и не бросила в пепельницу. – Вы же ведь не сразу развелись?
- Не сразу. Еще через три года. Что держало? Не знаю. Может быть, то, что я работал с ее отцом. Точнее, уже вместо него, тот серьезно болел и умер до нашего развода. А я все еще ее любил. И, как идиот, на что-то надеялся. Пока все не стало совсем плохо. Начал ей изменять с какими-то случайными бабами. Назло, хотя и было после этого противно. А потом понял, что все, больше не могу. Развод получился отвратительным. Оставил ей квартиру, дачу, машину, но бизнес отсудил. Хотя и пришлось выплатить в счет ее доли немало. С тех пор мы ни разу не виделись, и, надеюсь, не увидимся.
Тут нам принесли закуски, и я рад был этой паузе, потому что предстояло перейти к более неприятному. Отпил вина, подумал. Яна ждала, не торопила.
- Понимаешь, Ян, сделать рывок и принять решение всегда легче, чем потом его выполнять. Марафон намного сложнее спринта. Я выкинул ее из своей жизни, но там осталась дыра. И я пытался ее заполнить как мог. Работал, как проклятый, а в свободное время, если такое выпадало, пил и трахал все, что подвернется под руку. А потом понял, что скатываюсь в помойку. И если не остановлюсь, ничем хорошим это не кончится.
- И тогда появилась Лиля, - с горечью усмехнулась Яна и утащила с моей тарелки кусок дыни.
- Да, - я в ответ взял у нее кусочек тунца, прожевал и поморщился: ну и гадость! – Только если ты думаешь, что она вытащила меня из помойки и я ей по гроб благодарен, это не так. Вытащил я себя сам. Таким же волевым усилием, как решил развестись. Просто сказал себе: стоп. Перестал бухать в черноту, завязал со всякими стремными компаниями. Женщины остались, но уже не в таких товарных количествах, чтобы почти каждый вечер новая, без разбору. Ну а Лиля… Моя помощница собралась на пенсию, мне нужна была замена. Лиля пришла на собеседование. В профессиональном плане вполне устраивала, опыт у нее был. В личном… Тогда мне казалось, что спать с секретаршей – это фу такое.
- И все-таки передумал? – я заметил, как поперечная морщина на Янкином лбу разгладилась. Неужели правда думала, что Лилька для меня что-то значит?
- Нет. Я и сейчас в этом уверен. Но… протянул руку и взял то, что настойчиво давали. Почему? No answer*****. Наверняка она на что-то рассчитывала, хотя сказал сразу: даже не думай.
- Есть такие женщины, которые органически не способны понять слово «нет», - Яна отпила крохотный глоточек густой розовой бурды с мелкими косточками, скривилась и отодвинула бокал. – Впрочем, и мужчины тоже. Им слышится «может быть». Хотя, знаешь, спать с секретаршей не просто фу, но и опасно. Особенно если она не только кофе подает, а реально помощница и в курсе всех дел. Я тебе, Чупин, не завидую.
Я не мог сказать наверняка, пошла ли ее злость на убыль, но,
