у них организовано, — отзывается Кара, нахмурившись.
Гриффин включает вилку видеоплеера в розетку на стене, и наконец аппарат с жужжанием оживает. Кара взмахом руки подзывает Дикина, и тот тоже присоединяется к ним.
— Закрой дверь, — велит она, как только Ной входит в комнату. Поняв, что им предстоит, он придвигает стул, чтобы сесть перед экраном рядом с Карой, которая замечает, что Дикин по-прежнему старается держаться подальше от Гриффина. Оба явно едва терпят друг друга, как и раньше.
Замечает Шентона, мнущегося у стенки.
— Тоби, тебе, пожалуй, пора идти, — говорит ему, и он плетется к выходу.
— Бедному ребенку надо с кем-нибудь подружиться, — бормочет Кара.
— Не такой уж он и молодой, — замечает Ной. — Я всего лишь на два года старше его, между прочим.
Она ухмыляется.
— А по виду и не скажешь.
— Да иди ты! Это не от хорошей жизни.
— Разве ты не работал с ним в отделе по борьбе с наркотиками?
— Совсем недолго. — Дикин бросает взгляд на Шентона через окошко в двери. — Тогда он был точно таким же.
Гриффин пропускает их перепалку мимо ушей. Надев перчатки, вытряхивает кассету из пакета для улик.
— Ну что? Начнем с этой?
— Да все равно.
Вынув древнюю кассету из картонной коробки, он вставляет ее в плеер. Кара уже сто лет не пользовалась такими аппаратами. Помнит, что высоким качеством изображения и надежностью они не отличались, и впрямь: картинка на экране зернистая.
Серый «снег» помех сменяется какой-то комнатой. Камера фокусируется на кровати. На ней на голом матрасе лицом вниз лежит обнаженная женщина. Длинные волосы разметались вокруг головы, руки стянуты за спиной широким скотчем, ладонями вместе. Она не двигается. Глаза Кары так и мечутся по экрану, но в комнате никаких узнаваемых черт — голые белые стены, ни окон, ни дверей. Матрас весь в каких-то пятнах, подошвы ног лежащей на матрасе женщины черны от грязи.
Гриффин и Дикин рядом с ней оба погрузились в молчание. Она слышит только свое собственное дыхание, которое в наступившей тишине кажется слишком громким.
Вдруг из динамиков доносится скрип — на экране открывается дверь, и в комнату входит мужчина. На нем нечто вроде серого спортивного костюма, лицо закрывает черная балаклава. Он поворачивается и подносит что-то к камере, чтобы было лучше видно. Это нож, длинный, сверкающий и острый.
— Ни хрена себе… — шепчет рядом с ней Гриффин.
Мужчина опять поворачивается к женщине. Свободной рукой теребит ее, и она слегка шевелится. Они слышат ее стон.
— Кара… — медленно произносит Гриффин.
Мужчина на видео перекатывает женщину на спину. Она совсем тощая, ясно выделяются ребра, выпирают бедренные кости. У нее ссадины на коленях и по всему телу, длинный красный порез на лбу. Теперь она вроде как очнулась. Каре видны ее глаза, смотрящие на мужчину, серебряная полоса строительного скотча поперек рта. Мужчина смотрит в камеру, а потом поднимает нож у нее над головой.
Дикин и Гриффин оба кидаются к видеоплееру, едва не сбив его со стола, — кабель выскакивает, и изображение пропадает. Но Кара все еще неотрывно смотрит в темный экран, приоткрыв рот. Потом медленно поворачивается.
— Это не просто порнуха, — наконец ухитряется выговорить она. Смотрит на коробку с кассетами. Их тут, наверное, штук десять-двенадцать, с такими же кодами на этикетках.
Дикин качает головой. Пытается заговорить, потом прокашливается.
— И это не постановка, — произносит он.
Глава 45
Джесс не может усидеть на месте. Вернувшись обратно в квартиру, делает себе кружку крепкого кофе, потом принимает душ. Она раздражена на себя за то, что спросила у Гриффина про Миа, — даже не может представить, что он сейчас чувствует.
Садится за стол и опять включает лэптоп Гриффина. Понимает, что нельзя, но просто не может удержаться. Входит в информационную систему полиции, как у нее на глазах уже много раз проделывал Гриффин, находит информацию про саму себя, а потом по делу о пожаре в своем доме. Гриффин говорит, что уже заглядывал туда, но так ничего ей и не рассказал. А ей очень хочется знать. Если вдруг найдется что-то, что укажет на ее непричастность, освободит от подозрений, тогда она сможет увидеться с Элис.
Гриффин не соврал — отчет следователей пожарной охраны уже выложен в Сеть, и Джесс прочитывает его, внимательно просматривая техническую информацию в поисках чего-нибудь важного. Заключение экспертов: пожар вызван намеренно, перед поджогом в прихожей был разлит керосин. Один погибший. При разборе пожарища на кровати спальни, расположенной на втором этаже по фасаду строения, обнаружены человеческие останки.
Закрыв окно с экспертным заключением пожарных, она находит архив записей звонков в службу «999». Выбирает нужный аудиофайл. Шипение помех, потом голос оператора. Его тут же перебивает женский голос, задыхающийся, торопливый. Оператор просит позвонившую говорить помедленней.
«О боже, там живет семья, с маленькой девочкой… — Женщина на записи делает глубокий вдох. — Из окон уже вырывается пламя, пожалуйста, приезжайте скорей!»
«Пожарный расчет уже в пути», — заверяет оператор.
Запись заканчивается. И вновь Джесс гадает: почему именно их дом? Почему именно они? Она сознает, насколько им с Элис тогда повезло. Если б не ее полная нечувствительность к боли, позволившая ей совершить тот отчаянный прыжок из окна охваченной огнем комнаты, обе они были бы уже давно мертвы.
Она закрывает и это окно на экране и тут же видит еще один документ, загруженный в систему. Это отчет о вскрытии, имя в шапке — Патрик Ричард Амброуз. Ее палец на мгновенье зависает над тачпэдом, прежде чем любопытство берет верх.
Отчет длинный, и Джесс пробирается через медицинские термины, отчаянно пытаясь уловить смысл.
Следы сажи в гортани, трахее и бронхах, явные свидетельства тепловой травмы слизистых оболочек. Обширные ожоги третьей степени с широкими эритематозными краями на 50 % наружной поверхности тела, не затронутая огнем кожа на вид полупрозрачная, с восковым оттенком. Повреждения кожных покровов свидетельствуют скорее о посмертных перемещениях тела, чем о прижизненных травмах.
«Что это может значить?» — гадает Джесс.
Ее глаза продолжают бегать по строчкам.
Положение тела на момент обнаружения (лежа, с руками, сведенными вместе над головой) указывает на то, что потерпевший был привязан к изголовью кровати до начала пожара. Во рту обнаружены следы тканевого материала, предположительно кляпа, наличествуют частично сохранившиеся фрагменты шнура.
Какого хрена? Джесс передергивает, глаза расширяются. Кто-то проник к ним, связал Патрика и засунул ему в рот кляп, прежде чем поджечь дом? Почему она ничего не слышала? Почему Патрик ее не позвал?
Оглушительные удары в дверь
