Братья – даром что те были измучены многолетним пленом, всё же оказались не такими «аристократами до мозга костей», как Вольфрам Петтери и потому принялись обнимать и тормошить не только Тиму, но и меня. Они благодарили за спасение, поздравляли с победой над ведьмой и со свадьбой, желали новых побед и свершений, а также уюта домашнего очага и множества толстых, то есть тёмных детишек... Да чего только нам не желали… Я с трудом улавливала смысл, переходя из одних братских объятий в другие.
Метнула искоса взгляд на Яску…
Та на нас не смотрела.
Светоша застыла, как вкопанная, вытянулась как струна… При этом она смеялась и плакала одновременно, а губы её что-то шептали, будто творили молитву. Я различила по губам:
– Ко мне, малыш, ко мне!..
С запозданием до меня дошло, что соулы ректора, брата и кузена Тиму были здесь, призрачные, слабенькие ещё, и потому терялись в тумане. Не было соула только у Яски.
– Ко мне… Ну же… Кто у нас молодец? Кто хороший мальчик? Ясик…
Из-за ближайшей колонны вышел Дедушка.
Бросил полный обожания взгляд на Яску, затем почему-то на меня, и… внезапно раздвоился.
Нет, растроился!
Распался на облачко, почтенного призрачного гнома, с заплетённой в косу бородой и… красного пса!
В момент, когда последний паззл встал на место в моей голове, Яска с размаху заключила своего соула в объятия.
– Ты отправила соула через колодец? – спросила я её, подходя ближе.
Вместо ответа обнимающаяся с соулом Яска всхлипнула и меня тоже заключила в объятия.
– Спасибо, спасибо, спасибо, – повторяла она, целуя меня в щёки. – Спасибо, что была добра с ним…
– Тогда ещё, да? – продолжала расспрашивать я.
– Да, вместе с перстнем! Чуть ли не как попались… – Закивала, прекрасно поняв меня Яска. – Ясик герой… Ему приходилось тяжко, слишком большое расстояние было между нами… Но иначе было нельзя. Мы совсем отчаялись, когда удалось объединить силы с твоим стихиалием и заблудившимся в Хаосе духом, позвольте, как я могу к вам обращаться?
– Ну наконец-то, вспомнили.
Дедушка, утративший красный собачий нос и уши, да и общую вечно присущую ему взъерошенность, ставший, наконец, обычным призраком, хотя не таким и обычным, теперь перед нами был почтенный призрачный гном, изящно шаркнул ножкой и отрекомендовался басом:
– Гер Нгвар Кровавый. С этого момента, а именно с возвращения мною речи и собственной призрачной же природы имею честь сообщить о зачислении в Духи-Хранители герцогов Петтери.
Мы только рты все пораскрывали да глаза вытаращили.
Крыть нам было решительно нечем.
Большей частью от неожиданности, но… если уж Дедушка не заслужил повышение, то я и не знаю, кто тогда заслужил.
А вот загомонившим разом Духам-Хранителям нашлось, что сказать по этому поводу.
– Такого ещё не было!
– Немыслимо!
– Призрак первого уровня!
– Какая наглость!
– Какое неслыханное свинство!
– Не бывать…
– А нуууу, цыц! – Гаркнула басом сержанта на плацу неизвестно откуда взявшаяся руова Болтокрут. – Раскудахтались, как цыплята! Герцог им не тот, свита, видите ли, не та!.. Где сами-то были, когда на плечи ребёнку, терпи, Тим, терпи, ты на заседаниях Совета и не такое терпел, герцогство бросили? Где сами мантии просиживали, спрашивается, пока почтенный призрачный гер Кровавый верой и правдой служил Фьордам и лордам Петтери?! То-то же. Стыдно должно быть.
На Духов, как ни странно, подействовало.
Роптать, правда, они не перестали, но всё же перешли на шёпот.
– Добро пожаловать в штат сотрудников замка Петтери, гер Нгвар Кровавый, – проворковала Руова Болтокрут совсем другим тоном. – Позвольте показать вам ваш новый дом и ознакомить с обязанностями?
– Извольте, леди, – склонился в галанливейшем из поклонов Дедушка Нгвар.
Подмигнув мне на прощание, он поблагодарил за пирожные и ушел в портал вслед за моей фрейлиной. Правда, учитывая, что мы с Тиму вскорости перестанем быть герцогом и герцогиней, не знаю, можно ли продолжать считать её моей фрейлиной.
Я помахала на прощание Дедушке. Эх, а ведь к этим двоим я привыкла… Но, чувствую, призрачная парочка окажется в свите у пары наследников. И я даже почти знаю у кого.
И это зависит не от Ясси или Яако Петтери, а от Яски.
Беспрецедентный случай в истории герцогства Семи Фьордов. И второй, беря во внимание нас с Тиму. Потому что Тиму я тоже сама выбрала.
Яска была помолвлена с Ясси, и, судя по заверению Илона, с ума по своему жениху сходила, а значит, оочень хорошо играла роль. Мне же она призналась, что любила другого, и судя по тому, как старательно уходил от расспросов Тиму, для самых близких не секрет, что любила она Яако.
Вот только за семнадцать лет в заточенье на Нижнем Слое могло случиться всякое…
В общем, время покажет.
Щёку ласково защекотал ветерок.
– Как тебе твой стихиалий? – нежно спросил Тиму, целуя в висок, а до меня, как до утки на пятые сутки дошло, наконец, что это облачко – тот самый стихиалий, о котором говорил Златомир.
Как Ломтик – часть моей души, так и этот ветерок – часть моей магии.
– Надо будет тоже дать тебя имя. – Прошептала я, протягивая с наслаждением сквозь него пальцы. И шепнула: – Давай, когда в новый дом прибудем, а? Получится символично.
Облачко вытянулось передо мной в воздухе столбиком и кивнуло.
Перед мысленным взором вдруг возникла картинка.
Изумительной красоты горы. Пышные шапки облаков. Солёный воздух щекочет ноздри.
Порыв ветра срывается с моей ладони и с хохотом срывается вниз, к синим-синим бескрайним водам. Чтобы чуть не долетев до воды и наглотавшись брызг, взмыть к бесподобным небесам, в которых, кружась, парят крылатые силуэты Йолки и Ломтика. Чтобы в следующую секунду коварно окатить их солёными брызгами!
Соулы ринулись следом за ветерком и мы с Тиму остались только вдвоём.
Лишь в бескрайней синей дали медленно и величественно взмывала из воды покрытая перламутровым панцирем исполинская лапа гигантской черепахи Ялоговоширу, Великого Друга Первых Драконов…
Видение прервалось так же внезапно, как и началось.
Я поняла, что застыла с открытым ртом, таращась в пустоту перед собой, а все остальные, включая Духов-Хранителей таращатся на меня.
– Извините, задумалась. – Вырвалось у меня. – О своём…
Тиму с нежностью поцеловал в висок и прошептал:
– Я тоже туда хочу.
