на головы наших потомков, она обернулась в камень, водрузив его вес на свои хрупкие плечи. Наши женщины до сих пор ходят к Матери, чтобы просить ее о зачатии ребенка. И Богиня дарует им дитя.
Астай переводил свои слова и для Саны. По ее лицу было видно, что у девушки случился разрыв шаблона и явное неприятие информации. Она напряжённо расхаживала по комнате, хмурила брови и отрицательно качала головой.
Смешно было наблюдать это; странно — вести светскую беседу, опираясь на легенды; а главное — непонятно, что делать с полученной информацией. Никакой конкретики она не несёт. Непонятно, что делать?
Я ожидал рассказа о том, как Матерь Богов каким-то образом накинула Асмодею цепь на шею и привязала его к порталу. Что она хранила в себе недюжинную силищу или владела сверхмагией. Но куда там? Улуг Хуртуях Тас была обычной девушкой, как Сана, хоть и очень красивой.
После слов хакаса я снова стал разглядывать красоту туземки, уже как мужик, но тут же себя одернул.
«Соберись, Лев! Что ты как безвольный слабак, ведомый членом⁈ Думай той головой, что поможет победить Асмодея!»
— Что-то еще расскажешь?
— Хакасы считают, что Богиня приходит всякий раз, когда нам грозит опасность.
А вот это уже интересно и объясняет рождение Саны в этом времени. Опять же, что дает нам эта информация?
— Спроси у Саны, может быть, она владеет даром, но скрывает это?
Короткая словесная перепалка между ними, и Астай отрицательно качает головой. Я перевел взгляд на собакена, который грыз кость в дальнем углу и не участвовал в разговоре:
— Стивен, может быть ты знаешь, как победить Асмодея?
— М?
Он вопросительно на меня уставился, перестав плямкать костью.
— Спрашиваю, как Асмодея победить? Ну или хотя бы портал закрыть?
— Вырвать ему глотку или сердце, освежевать и пожарить на костре.
— Понятно, — я махнул рукой, потеряв к Стивену всякий интерес.
— Или закрыть портал, принеся Улуг Хуртуях Тас в жертву.
Мы одновременно повернули головы на Стива, но тот уже был занят поеданием кости. Глаза девушки мгновенно увлажнились и она, едва сдерживая всхлипы, выскочила в общий зал.
— Бестолочь, — укоризненно бросил Астай Стиву и вышел вслед за девушкой.
Я отнял у собакена кость и принялся допрашивать с пристрастием.
— Что если не Сану, а, допустим, козу принести в жертву.
— Нет, — отрезал Стив, — только кровь Матери имеет такую силу.
Этот вариант я отмел сразу.
— А что если убить Асмодея? Вырвать ему кадык или сердце, как ты говорил.
Он на секунду перевел взгляд с кости на меня и сказал, что я не смогу этого сделать, и он тоже. Слабые. Нужно расти в силе.
Уловил себя на мысли, что прямолинейность овчара мне импонирует много больше хитровыебанных диалогов с аристократами. Вот бы все были, как Стив.
Я уже было направился вслед за Астаем и Саной, но меня повело в сторону. Острые иглы пронзили меня изнутри, и я потерял сознание от болевого шока.
«Слабый, слабый хронум», — на краю сознания усмехнулся своей беспомощности против отравы Асмодея.
* * *
— Лев! Ты как⁈ Живой?
Кто-то тормошил меня. В голове сильно гудело, а громкий крик незнакомца заставлял стискивать зубы от головной боли.
Стоп! Это не незнакомец! Мишка — мой боевой товарищ!
Снова флэшбэк из прошлого.
— Миха, ты жив, — не открывая глаз, я расплылся в улыбке.
Я потерял своего товарища во время сражения, когда в блиндаж, где он находился, попал артснаряд врага.
Крепко ухватив его за руку, я притянул товарища к себе.
— Не смей идти в укрытие! Слышишь меня?
— Ты о чем? Нас кроют артой, Лев! Уходим отсюда! Дай я тебе помогу.
— Млять! Ну и дырень в ноге.
Действительно, я тогда сильно был ранен в ногу.
— Послушай меня, Миха, нам нужно оставаться здесь. Командный пункт будет взорван. Ты в нем погибнешь.
Миша нахмурился и оценивающе посмотрел на мою голову, из которой вытекала тонкая струйка крови.
— Друг, кажется, тебя сильно приложили, и ты бредишь.
Он схватил меня за ворот мундира, как в прошлый раз, и потянул за собой. Я помнил момент взрыва. И оставались считанные секунды, отделяющие товарища от смерти.
Превозмогая сильную боль в бедре, я сделал рывок вперед, сбил его с ног и накрыл своим телом, прижимая к земле.
— Что ты делаешь, Лев? Слезь с меня! Нас сейчас убьют!
Я крепко держал его и вслух начал отсчитывать секунды до взрыва:
— Восемь, семь, шесть… два, один!
На последних секундах зажег вязь узора, чтобы встретить взрывную волну в облике хронума и зажмурился, ожидая момента взрыва.
Нас накрыло крошево из песка и камня. Я перевернулся на спину и освободил товарища.
— Т-т-т-ы с-с-с-п-п-а-с-с м-м-м… м-м-е-э-э-э-н-ня.
Мишка сильно заикался. Очень сильно. Несколькими минутами позже нас забрал транспортный вертолет, а мой боевой товарищ все никак не мог прийти в себя. Я не сводил с него глаз. Его состояние мне не нравилось. Но в то же время я ликовал, что сумел исправить прошлое. Теперь Мишка Карнаухов будет жить! А в будущем мы наверняка встретимся и будем вспоминать армейские будни.
Скорее бы вернуться в свое время и проверить это.
На этом флэшбэк закончился, и меня с неимоверной силой потянуло назад. Я вновь оказался в пещере. Рядом что-то ворчал Астай и скулил Стивен, а Сана проводила какие-то манипуляции с трубками.
— Помереть решил, долбаный герой! Рано еще! Сначала вытащи нас домой, а потом подыхай сколько твоей душе угодно!
— И я рад тебя видеть, Астай, — слабо улыбнулся ему. — Что произошло?
— Кровь демона. Она отравляет тебя. Все хуже, чем я думал изначально.
— Что, уже и лекарь твой не поможет?
— Не знаю!
Я осмотрел свою руку с торчащими трубками из нее. Что-то похожее на полый тростник с заостренным концом. Интересно, а как насчет дезинфекции «иглы»? Будто услышав меня, Сана смачно плюнула на острие трубки и грубо вонзила мне ее в локтевой сустав, добавив несколько ударов камнем сверху. Я слегка поморщился от боли. Совсем позабыл, что прочность моей кожи заметно изменилась, и чтобы ее пробить, требовалось усилие.
Из трубки хлынула густая черная кровь. Она точно не могла принадлежать мне. Гребаный Асмодей!
Пролежав в таком состоянии некоторое время и поблагодарив Сану за процедуру кровопускания, встал на ноги и снова чуть не упал от бессилия.
— А что, если использовать плазму крови или переливание?
Астай удивленно посмотрел по сторонам. Посыл ясен: «Оглядись, Лев, мы в доисторическом времени».
— Я про наше время говорю.
— Кто его знает? Я не лекарь, но вижу, что дела твои плохи. На вот, испей.
Хакас протянул мне
