попытался обесценить свою супругу. Он жалел себя и хотел, чтобы кто-нибудь разделил с ним его бремя жалости. По факту что он, что их общий сын плевали на маму с высокой колокольни. Один пригласил в семейный дом постороннюю женщину, другой ушёл развлекаться с друзьями.
Семьи никогда не было, была мерзость.
Производитель шлака
Нарисовался. Решил пофестивалить со мной не по прайсу, а по намалёванной любви. Фантазёр.
Старая, ветхая, отработанная схема абьюза с предварительно сваренной лапшой для ушей в неутомимом желании присунуть в женское тело свой агрегат, используя методы забалтывания, пустых обещаний, воздействия на чувство значимости, давления на жалость и прочие мелкие скользкие приёмчики, которые понижают градус мужского достоинства до нуля. Он всячески пытался обаять меня своей искусственной харизмой и показным соблазнением. Всё было настолько притворно, что от трения пластмассы о пенопласт у меня сводило зубы.
– Ты знаешь, кто я такой?
– Нет.
– Я – известный московский режиссёр. Я смотрю на тебя и вижу, что ты могла бы стать актрисой.
– Секс за роль? Я вас правильно поняла? Мне казалось, что кинематограф – это искусство, творческий процесс. И какое же это будет творчество? Это не творчество, это генитальный прорыв.
– Ну зачем же так грубо?
Вся его натура выказывала мне дикое удивление. Как я могла посметь говорить о деньгах, когда передо мной открываются невиданные горизонты и дали, нарисованные его похотливым и ушлым членом!
– Зачем мне быть актрисой?
– Ты станешь известной.
– Зачем мне известность?
– Как зачем? Все хотят быть известными.
– Я не хочу. Приятно познакомиться. Прости, что разрушила твою несокрушимую веру. Любопытно. Мне казалось, что все хотят быть счастливыми.
– Известность и богатство способны сделать счастье.
– Неужели? Скорее, они способны заглушать пустоту. Ты знаешь, как сделать меня счастливой, как в детстве, до первой материнской пощёчины? Ты можешь стереть из моей памяти проституцию и повернуть время вспять?
– Нет, конечно!
– Значит, ты ничего не знаешь и ничего не можешь.
– Ты больная!
– Нет, я-то как раз здоровая. Это вам, мистер, стоит подлечить своё эго. Смешно предлагать актрисе стать актрисой. Всего доброго!
Находясь на волосок от половых инфекций, побоев, унижений и потерянности, привыкнув к своему образу жизни и плавая в проституции как рыба вводе, я давным-давно позабыла сказку про Золушку, в которой основным лейтмотивом являются выстраданные рабские годы, зависимость от выбравшего тебя мужчины и отсутствие ответственности за свои поступки и свою жизнь. Я не ждала у моря погоды, я действовала, ни на кого и ни на что не рассчитывая, поэтому не позволяла вешать мне на уши макаронные изделия. Без стремления прилепить к своей жизни картинки условной успешности я сохраняла трезвость ума. Общественные штампы и навязанные рамки в виде известности, денег, тусовок, машины, замужества, детей, дачи, квартиры, коттеджа, марки телефона и прочего были мне неинтересны. Я хотела вернуть то, что слабым отголоском внутри меня давало надежду на возвращение. Я хотела вновь встретиться со счастьем.
За творчеством можно пойти с буханкой хлеба и пятилитровой бутылкой с водой, являясь счастливым человеком.
В данном случае это было не творчество, это был лживый изврат.
Бич-пати не пляжная вечеринка
Внимание! Работает банда халявщиков!
Обманным путём пытаются склонить к бесплатному соитию профессиональных работниц секс-услуг!
Нехорошо, товарищи!
Он произвёл на меня двоякое впечатление по телефону. За весёлым и разухабистым голосом скрывалось что-то, что я не могла определить.
– Может быть, ты встретишь свою судьбу? Не переживай, я честный человек и никогда не вру. – Всё будет хорошо, приезжай.
Между строк присутствовало ощущение смазанности информации и пустой болтовни. Сделав скидку на алкогольное подпитие звонящего в честь празднования дня рождения, я решила поехать к большой компании в коттедж и оценить обстановку на месте.
Артём встретил меня у ворот и провёл в дом.
За столом в просторной гостиной сидели пятнадцать мужчин и две девушки. Бегло посмотрев на всех присутствующих, я не почувствовала в пространстве агрессии и осталась.
– Добрый вечер!
Со мной поздоровались в ответ.
– Эй! Мы ведь с тобой вместе работаем! – громко и ехидно сказал сидящий с другого конца стола незнакомый мне мужчина.
– Правда, вы со мной в одной сфере работаете? А я не припомню, чтобы я вас где-то видела, – ответила я. – Это у вас такой юмор или вы меня с кем-то перепутали?
Он ничего не ответил и ко мне больше с вопросами не лез. На испуг взять не получилось.
– Пиво или шампанское?
– Шампанское. Спасибо.
Словесный понос Артёма, который лился на меня в телефонную трубку, когда мы договаривались о встрече, вдруг плавно перетёк в молчаливый ступор. Он нашёл мне, не без помощи товарищей, пустой, а главное, чистый стакан, дал мне его на проверку. Я взглянула, подтвердила, что слюней, соплей, помады и прочих признаков человеческого вмешательства не обнаружено, и он наполнил его. Пока длилась эпопея со стаканом, толпа собравшихся медленно рассосалась по периметру: кто-то пошел курить, кто-то – на второй этаж дома, где стоял биллиард и находился домашний кинотеатр, кто-то ушёл запускать фейерверки.
Началась моя с Артёмом деловая беседа. За столом сидело ещё двое мужчин, но они сидели не вплотную к нам и разговаривали о чём-то своём.
– Артём, нам необходимо решить с вами один вопрос.
– Какой вопрос? – не успев получить ответ Артёма, неожиданно в разговор вклинился его приятель.
Я терпеть не могла, когда меня бестолково перебивали и бестактно влезали в мой разговор.
– Если двое разговаривают, почему третий считает, что он автоматически попадает в беседу?
Вмешавшийся ничего не ответил, зато ответил Артём под стать ему.
– Сколько час, два часа, ночь? – заговорил мой молчун как можно громче, как будто хотел поделиться со всеми своей радостью платной любви.
Внезапно начали сползаться все остальные люди, которые до этого момента праздно шатались где-то там, куда я ещё не ходила. Сложилось такое ощущение, что его громогласный вопрос был как призывный гонг, чтобы все могли услышать то, что должно решаться мужчиной и женщиной без участия толпы.
– Я так воспитана, что всё-таки считаю, что подобные вопросы мы лучше обсудим с вами вдвоём. Где мы можем с вами уединиться?
– Выпей, закуси, смотри, какой стол шикарный! – приговаривал он в попытках отвлечь от важной темы.
– Я сюда не есть приехала, спасибо. Отойдём и решим наш вопрос, – уже сдавлением в голосе, серьёзно и без улыбки сказала я.
Мне не нравились подобные неловкие моменты, но вестись на чужую ушлость и тратить своё рабочее время бесплатно я не
