обурел вконец — торговал в розницу прямо перед школой. Хитрый Дрянь не торопился. Получив от очередного клиента деньги, Дрянь удалялся в одному ему известном направлении и спустя минут десять появлялся с шариком из фольги за щекой. Он выплевывал шарик с порцией наркоты в растопыренную ладонь клиента и ждал следующего.
Дрянь был очень осторожен. Грека попытался пропасти диллера до самой нычки, где тот прятал свой товар, но тот все время "кусался" останавливался и проверялся на предмет слежки. Когда Дрянь скрылся в подъезде, Грека за ним не пошел, чтобы не проколоться.
Брать наркодиллера с одной дозой смысла не было. Хрен докажешь кто кому ее продавал. Крюков зарядил пятерых своих мелких стукачей.
Они должны были по очереди отовариться у Дряня, после чего Крюков вешал ему хомут, а они давали на наркоторговца показания. Дело несложное, но хлопотное и требующее некоторой организации.
Крюков выпустил первого покупателя и принялся ждать. Дрянь только что принес порцию отравы и разбирался с очередным клиентом. Неожиданно на тротуар возле них вылетела черная волга с мигалкой. Из распахнувшихся дверей выскочила "двойка нападения". Полковник Старшинов с видом победителя оглядел наркоторговца и его покупателя. Он возмущенно ткнул в их сторону пальцем и крикнул своему заместителю:
— Смотри, майор, среди белого дня торгуют наркотики!
Майор Майоров вылупил глаза и заметил на другой стороне улицы Птенчика, который безуспешно пытался спрятать тело крупное за маленькой хрущовской пятиэтажкой.
— А вон и наши орлы, — наябедничал майор. — Как всегда оказались не в том месте и не в то время.
Дрянь, подумав, выплюнул изобличающий его, лет этак на пять, шарик с товаром и поддал его ногой. Серебристый плевок отлетел в грязную снеговую лужу, по которой тут же прошлись колеса автобуса.
Птенчик, а за ним и Крюков с обескураженным видом приблизились к разгневанному начальнику.
— А вот и наша доблестная милиция! — поприветствовал их полковник. — Очень жаль, Крюков, что вы так безграмотно несете службу. Я был о вас лучшего мнения. К майору хотел представить. А теперь придется вам отпуск на зиму перенести.
— Который? Я еще за позапрошлый год не отгулял. У нас если не выборы, так государственный переворот, не понос, так золотуха. Я уже забыл, как выходные выглядят. Эври день на ремень.
— Да? Ну вот и отгуляйте. Отдохните, подумайте как следует — как нам с вами дальше работать. И мы подумаем. Через час жду вас в управлении.
И его машина, сверкнув проблесковыми огнями и окатив стоявших на остановке грязной водой из лужи, исчезла вдали.
Убедившись, что гроза миновала, из-за киоска с мороженым появился Грека:
— Он что, полный мудак? — кивнул он в сторону, куда скрылось руководство управления.
— Нет. Это мы мудаки, потому что он нами руководит, — дал разъяснение Крюков. — слушай, Птенчик, будь другом, дай этому знайке в лоб, а то он сейчас еще что-нибудь спросит.
— И спрошу! — раскипятился Грека. — Какого хрена ты не объяснил этому идиоту, что он нам сорвал операцию?
— Вот сам и объясни. В конце концов это у тебя дядька в министерстве работает, а не у меня. Позвони ему и настучи. А я лучше пойду в народное хозяйство честным путем деньги зарабатывать.
— Во-первых теперь говорят не в "народное хозяйство", а в "частный сектор", — поправил Грека. — А во-вторых честным путем ты не умеешь.
И на роже у тебя "ноль-два" написано. Куда ты денешься?
— Сам не уйду, так начальство поможет, — резюмировал Крюков. — Ладно, пошли хоть напоследок пива в рабочее время попьем. Втыки на пиво легче ложатся. Меньше стресса.
* * *
Через час бригада Крюкова в полном составе подгребла к управлению. Крюков первым делом сунулся к дежурному:
— Распечатки из информационного центра, которые я заказывал пришли?
— Пришли и ушли, — проворчал дежурный. — Сам Старшинов забрал. А с ним какой-то хмырь с комитетской рожей приперся. Ух и навешают тебе!
Ты знаешь что? — дежурный поманил Крюкова пальцем.
— Что, — доверчиво наклонился к нему Крюков.
— Когда к начальству пойдешь, штаны переодень ширинкой назад.
Тогда их снимать не придется. И мыло захвати! Ха-ха-ха! За совет с тебя причитается! — залился он здоровым детским смехом.
Крюков разыскал в кармане монетку рублевого достоинства и ловко забросил ее в широко распахнутый рот сатирика.
— Получи. Сдачи не надо.
Рот дежурного рефлекторно захлопнулся, зубы щелкнули:
— Козел ты, Крюков! Я же чуть язык не откусил!
— Ничего бы не потерял. Собственный язык — первый враг дурака.
— Сам дурак! Она же грязная! — дежурный извлек изо рта монетку.
— По статистике только каждая вторая монета заражена стафилококками, — утешил его Крюков. — Ты что, сегодня до меня уже один рублишко за щеку принял? Нет? Значит тебе повезло — эта монетка только первая.
И он направился к себе в отдел, гнусаво напевая:
— Почему же почему все не любят тут меня?
Александр Абрамыч Галкин, начальник отдела оперативной разработки, в котором работал Крюков, встретил его хмуро:
— А, вот и вы, Крюков? Зайдите к Старшинову. Обзвонился.
— Вы в курсе относительно нашей сегодняшней работы? — поинтересовался у него Крюков.
— Начальники наши ниспосланы нам за грехи наши, — проворчал Галкин. — Вы, Крюков, видно, очень большой грешник.
По причине иудейского происхождения он был вечным майором, точно так же, как Крюков (правда по иным причинам) — вечным капитаном. Майор Галкин давно не имел иллюзий, хотя и считал себя оптимистом. На унылое пессимистическое "хуже некуда" он всегда бодро замечал: "Ну что вы, будет и хуже"!
В кабинете полковника Старшинова околачивались его заместитель майор Майоров и неизвестный с казенной рожей гебешника. Приглядевшись Крюков узнал в нем того самого типа, что приезжал на дачу генерала Лентулова. Либо всем троим было нечего делать, либо они ждали именно Крюкова. Он допускал и то, и другое.
— Полковник был суров:
— Это ваше?
Он потряс в воздухе стопкой листов с таким видом, словно это были крапленые доллары с голыми бабами или сатирический пасквиль на семью президента. Но это была всего лишь распечатка сведений по банку Зелинского, заказанная Крюковым в информационном центре.
— Наше.
— И как это понимать? Вместо того, чтобы бороться с распространением наркотиков, вы, Крюков, занимаетесь сбором компрометирующих материалов на финансовую группу "Ипсилон"! Это что, политический заказ?
— Вам полный отчет по оперативной разработке представить? При посторонних? — Крюков кивнул в сторону незнакомца.
— Это наш товарищ, полковник ФСБ Спицын.
— Даже если это ваш лучший друг или родственник, я не имею права разглашать в его присутствии секретную информацию.
— Я вам приказываю! — от напряжения в голосе полковника бронзовая чернильница на столе раскалилась докрасна.
— Приказывать — ваше право. Только в письменной
