о тебе, то, очевидно, я что-то делал не так в наших отношениях до сих пор, сладкая, — говорит мне Атлас, как будто я невероятно глупа.
Гейб относится к этому более спокойно, но все равно крепко сжимает меня в объятиях. Когда я пытаюсь отстраниться от него, он бормочет: — Не убегай от меня снова. Ты обещала.
Мне приходится резко сглотнуть ком в горле, однако я киваю ему, отворачиваюсь и провожу рукой по глазам, чтобы прогнать непрошеные слезы, которые могут вот-вот вырваться наружу.
Мне все еще кажется, что в этом должно быть что-то большее, чем просто «ты наша Привязанная, и мы тебя любим», тем не менее они оба встают и одеваются, чтобы начать наш день, даже если это происходит на несколько часов позже, чем мы обычно делаем.
— Одеваться ли мне для работы над домами или для возвращения в учебный центр? — бормочу я с зубной щеткой во рту, пока Гейб принимает душ, а Атлас чистит зубы рядом со мной.
Гейб опускает голову под воду, чтобы смыть шампунь, и говорит: — Ни то, ни другое. Сегодня к нам в Убежище присоединяется новая волна семей. Я планировал спуститься и встретиться с ними, чтобы помочь разобраться, где мы их всех разместим. Мой дядя приедет вместе с ними и своей группой Привязанных. Несколько моих двоюродных братьев тоже. Все они строители, так что мы, наконец, сможем продвинуться в сооружении следующей партии домов.
Мои брови медленно ползут вверх по лбу, пока я заканчиваю с зубной щеткой. — У тебя здесь семья, и ты не планировал мне об этом говорить? Что это с вами такое, ребята, что вы вываливаете на меня своих родственников?
Гейб, посмеиваясь, выключает воду, хватает полотенце и поворачивается к нам спиной, чтобы обернуть его вокруг себя. Я успеваю мельком взглянуть на его великолепно загорелый пресс, когда он двигается. Атлас насмехается надо мной, слегка подталкивая меня плечом, словно дразня меня за мою реакцию. На данный момент, я думаю, она довольно стандартная.
Они все знают, что я нахожу их горячими.
— Норт и Грифон задержались с проверкой людей, поэтому они только сейчас получили разрешение на проход. Я не знал, что семья моего дяди будет в этой партии, пока Норт не сказал мне вчера вечером. Ты в тот момент сидела за обеденным столом, но, по-моему, была чем-то озабочена.
Озабочена.
Я сходила с ума из-за того, что делало Норта таким напряженным, но, думаю, это довольно хороший способ выразить это.
— Тебе нравится этот дядя, или у нас на руках еще одна ситуация с Генералом? Потому что, должна признать, есть только так много нахальной Оли, которую я могу выпустить, прежде чем мои узы выйдут наружу и сами разберутся с человеком.
Гейб хихикает и подходит ко мне, целуя меня в макушку, пока берет свою зубную щетку. — Мой дядя замечательный. Однако у него много мнений о моей маме, так что тебе, вероятно, следует подготовиться к тому, чтобы выбрать сторону в этом споре.
Я начинаю расчесывать волосы, наблюдая, как Атлас натягивает ботинки, когда мы заканчиваем собираться. Его задница тоже выглядит так, что ее хочется покусать, и я наслаждаюсь всеми этими наклонами, происходящими в данный момент. Мне становится трудно сосредоточиться на разговоре, который я должна вести.
— О чем спор?
Атлас поднимает на меня взгляд, ухмыляясь, как самодовольный засранец, при виде моего блуждающего взгляда, когда я замечаю сильные линии его сгибающихся рук. Я вздергиваю брови в ответ, ничуть не расстроенная тем, что меня застали за его разглядыванием.
Может быть, мы могли бы устроить супер быстрый секс втроем перед уходом? Существует ли такая вещь, как «быстрый секс втроем»? Мы должны попробовать.
Ради науки.
— Он дядя со стороны моего отца, поэтому считает, что моя мать — не что иное, как бесполезная жена, которую следует изгнать из общества за то, что она практически бросила меня после смерти мужа.
Мое сердце сжимается в груди, весь флирт улетучивается, когда я снова сосредотачиваюсь на Гейбе. Он сообщает обо всем так буднично, как будто его не беспокоит, что он говорит о своей матери подобным образом, но напряженные линии его плеч выдают его истинные чувства. Мы мало говорили о его матери, только о том, что она все еще жива, но Гейб не заинтересован в том, чтобы мы встречались.
Однажды я надавила на него, больше из-за собственной неуверенности, потому что думала, что он пытается меня скрыть. Тогда он признался, что его мать с трудом понимает, какой сегодня день недели. Наша встреча скорее расстроила бы его, чем принесла бы радость.
Я не имею привычки травмировать своих Привязанных больше, чем они уже есть.
По крайней мере, не тогда, когда могу что-то с этим поделать.
Я осторожно формулирую свой вопрос, слова выходят медленно: — Где именно в этом споре находишься ты? Потому что я почти уверена, что буду на твоей стороне, несмотря ни на что.
Он бросает благодарную улыбку через плечо, хотя и усталую, как будто простое начало этого разговора о его матери высасывает из него всю жизнь. — Я нахожусь в том месте, где я согласен со своим дядей. Согласен с тем, что моя мать приняла много неверных решений о том, как ей пережить смерть отца… Но я также ее сын и несу за нее ответственность, так что я не собираюсь отказываться от своих обязанностей по отношению к ней из-за такой мелочи, как мои собственные чувства по этому поводу.
Мне кажется, что его чувства — это совсем не мелочь. Но он продолжает, натягивая футболку через голову: — Я также был не один. У меня были парни. Грифон и братья Дрейвены не просто приняли меня с распростертыми объятиями… они заполнили все пробелы в моей жизни, которые моя мать могла оставить для меня. Когда я закончил школу, они приехали все трое. Норт вместе со мной подписал все документы для поступления в колледж. Грифон повел меня за машинами и изо всех сил отговаривал меня от покупки мотоцикла, потому что считал, что должен был направить меня к более безопасному варианту, хотя он тестировал его вместе со мной и купил такой же себе. Когда у меня начались проблемы с учебой после того, как Грифон нашел тебя, Нокс не отходил от меня и вернул к тому уровню, который был мне необходим, чтобы остаться в футбольной команде. Я просто… Я перестал таскаться домой на ужин и годами просто ходил в
