будто из девушки выкачали весь воздух. Она походила на сдутый шарик, который лежит безвольной тряпицей, ни на что не годный.
– Лель, помоги! – позвал Посвист.
Тот подполз, не в силах передвигаться. Вдвоем они тянули Ладу изо всех сил, но злая воля была неумолима – Лада сползала в дыру.
Появился Яровит, но и он ничего не смог – к Ладиным ногам точно привязали гири, и они тащили девушку на дно.
– Цепляйся! – Лада не поняла, кто это сказал.
Цепляться ей было не за что и не за кого. Подруга и одноклассники забыли про нее. Родители и сестра умерли. Отчего дома нет. Любви тоже – могла бы быть, только времени не хватило, чтобы ей расцвести. Лада смотрела на друзей пустыми глазами. Зачем они держат ее? Ничего не выйдет, как бы еще за собой не утянула.
– Мы рядом, борись! Ты нужна нам, – кажется, это Лель.
Лада устала. Почему они не отпустят ее? Хотелось закрыть глаза и плыть по течению, убаюканной волнами. Ни о чем не думать, ничего не желать. Плыть и плыть. Кто-то ее встряхнул.
– Пожалуйста! Иначе мы не справимся, – это Посвист.
Чего они все желают от нее? Лада не воительница в блестящих латах, не героиня с суперспособностями. Она так и не привыкла быть богиней. Ей все мерещится, что совсем скоро дурной сон кончится, и Лада очнется в своей кровати в родном доме. Прибежит Милена, заглянут родители. Ей больше ничего не надо!
– Лада, возвращайся к нам! – голос Яровита напоминал гудение трубы, такой же настойчивый.
Никак не отстанут. Придется послушаться, она слишком слаба, чтобы сопротивляться, а эти так прилипчивы.
Лада с трудом поднялась, одежда была в грязи – ее тащили прямо по земле. Качало.
– Спасибо, – слова давались с трудом из-за спазма в горле.
– Пошли отсюда, – Лель с Посвистом поволокли девушку прочь от воронки – сама она идти не могла.
– Почему?! – Лада едва отдышалась. – Почему именно на меня так воздействует это место?!
– Из-за метки, – Яровит протянул флягу. – Ты ослаблена.
– Нам с Лелем тоже влетело. Много еще осталось? – спросил Посвист.
– По моим прикидкам, километра четыре, – Яровит забрал у Лады рюкзак. – Пошли, времени в обрез.
Сначала Лада шла спотыкаясь, потом походка окрепла, а еще через полчаса у Лады случился приступ тошноты. Следом свалился Лель.
– Что за хрень? – возмутился он. На губах бога любви выступила розовая пена.
– Радиация, – бросил на ходу Яровит, он и не подумал замедлить шаг.
– Почему такая сильная? – Лель сплюнул кровь на землю. Его вопрос остался без ответа.
Посвист вновь подхватил Ладу за локоть.
– Давай стрелы, – предложил он.
Лада упрямо замотала головой:
– Я сама.
Бог ветра не стал спорить. Они так и шли: Лада навалилась на Посвиста всем телом. Рядом брел Лель, содрогаясь всем телом от приступов кашля. А потом рухнул Яровит.
Бог воинов упал лицом вниз, будто его срубили взмахом топора. Лель и Посвист бросились к нему, а Лада опустилась на траву. Зубы стучали все сильней, девушку колотило. Она дотронулась до лба – горячий. Лель и Посвист хлопотали возле дядьки, а Лада закрыла глаза – как же тяжело. Обидно погибнуть за полшага до цели. И погубить остальных, ведь все отправились в дорогу из-за нее. Лада попробовала встать, ноги подкашивались. Тогда на четвереньках доползла до ближайшей ветки, валявшейся на земле, и с ее помощью поднялась. Она долго не могла отдышаться, а затем пошла – шаг за шагом, не оглядываясь на других.
Ноги будто налиты свинцом. Чтобы их передвинуть, надо совершить усилие, которое отдается звоном в ушах и темнотой в глазах.
– Не сдамся, – шепчет девушка. – Умирать буду, но белого флага не дождетесь.
Она сама не знает, кому адресованы ее слова: себе, врагам или друзьям. Может, это типа мантры – заклинания, которое обладает исцеляющим свойством. Лада подходит к друзьям, Яровит уже очнулся. Лада подбирает свои вещи и идет дальше. Следом за ней тянутся остальные, словно Лада буксир, который волочит за собой неповоротливую баржу. Они похожи на призраков, которые не помнят, кто они, зачем они. Лишь плетутся, послушные последнему желанию – этакое перекати-поле, гонимое ветром. И когда кажется, что путники так и будут до скончания веков бродить по свету как Вечный Жид, Лада видит Медный дворец – они добрались.
Глава 6
Морок
– Урод! – Лель с ненавистью смотрел в сторону дворца.
– Это… наваждение? – Лада не могла поверить, что их провели.
Лель поглядел на тряпку, которой вытирал кровь, – чистая!
– Похоже, что не только, – Яровит перекинул топор из одной руки в другую. – Мара еще постаралась. Она же богиня болезни. Вот они с Мороком и устроили нам горячий прием. Развлеклись.
Лада закинула рюкзак за спину – последние метры она волочила его по земле. Да, темно-боги сильны, вряд ли Посвист или Яровит смогли бы провернуть что-то подобное. А ведь они думали, что это смерть, настолько все было реально. Как в одном сериале сказали: «Боги тоже умирают. И гораздо чаще, чем ты думаешь».
– Они совсем с катушек слетели, – Лель никак не хотел успокоиться. – Боги не имеют права вмешиваться в дела Яви и Диви. А эти гады захватили Дивьи царства, да еще закрыли доступ туда всем остальным.
– Вот сейчас и разберемся, – лицо Яровита не предвещало ничего хорошего.
Они зашагали в сторону замка.
В солнечном свете от дворца исходило такое сияние, что глазам было больно. Сверкали оранжевые витражные окна, блестел медный купол, светились стены. Приходилось щуриться, чтобы разглядеть подробности. Несколько тропинок, выложенных из кирпича, разбегались в разные стороны, чтобы потом слиться в широкую дорогу, ведущую к зданию. Дорога утыкалась в янтарную лестницу, которая поднималась к дверям. Возле огромных створок стояли две статуи, изображающие полуженщин-полуптиц. Колонны на фасаде походили на каменные деревья – мощные дубы и раскидистые вязы.
Путники быстро шагали, не встречая препятствий, но настороженность не проходила: чудилось, что со всех сторон за ними наблюдают тысячи глаз. От этого напряжение нарастало, Лада вертела головой, чтобы не пропустить нападение. Ей казалось, что еще немного, и что-то произойдет. Красные глаза откроются на небесах. Земля распахнет окровавленный рот и поглотит путников…
– Морок, прекращай, – тихо произнес Яровит, и наваждение спало.
Все вокруг затряслось-захихикало.
– Видели бы вы себя, – голос темно-бога был одновременно высоким и низким, грубым и нежным. – Зрелище еще то. Особенно когда пластались по земле. Давно я так не веселился.
– Ну так в чем проблема? – Яровит выглядел бесстрастным, лишь левая рука то сжималась в кулак, то
