Книга Малышка на двоих - Ая Кучер

– Я медленно, Катюш, - шепчет, убирает волосы, прилипшие к влажному лицу. – Не сделаю тебе больно.

Его член упирается между ног, скользит по смазке. Чувствую, насколько Мур возбуждён, как по его мышцам идёт дрожь нетерпения. А при этом успокаивает меня, будто я боюсь.

А мне совсем не страшно. Только не сейчас, когда Тимур вот-вот войдёт в меня, а Тимофей терзает мои губы. Они ведь продолжают соревноваться: кто дольше поцелует, кто вырвет стон, за чьи плечи я схвачусь, когда начнёт выгибать.

– Катюш…

– Я в порядке, правда, - улыбаюсь, хотя уверена, что на утро каждая клеточка тела будет болеть. – Я хочу тебя. Вас.

И это неизменно. Не важно, что мужчины не успокаиваются, что мы уже дважды прерывались, дважды каждый из нас получал свой оргазм. Ярко и неповторимо, будто к самому прекрасному дотронулась.

– Тим!

Не сдерживаю в себе крик, когда мужчина толкается в меня. Обнимаю Тимофея за шею, притягиваю к себе. Мне для жизни необходимо касаться сразу их двоих. Когда они так близко – просто невыносимо, чтобы кто-то оставался в стороне.

Я испорчена, давным-давно, просто неисправима. Любить двоих нельзя, хотеть – только в фантазиях, не воплощать в жизнь. Но мне так плевать, что считает весь мир за дверью нашего номере.

Сейчас мы здесь втроём и никого больше не нужно. Каждый вдох на троих, каждое касание. И наши стоны в унисон, тяжёлое дыхание. Эта близость, которой нет ничего лучше.

– Кать…

Смотрю на Тимофея, как темнеют его глаза. Он приподнимается, двигается выше. Его член практически возле моего лица, но мужчина ничего не говорит. Не просит, боится надавить.

Поэтому я киваю на не озвученную просьбу, приоткрываю рот. Касаюсь головки губами, пробую языком каплю смазки. Больше ничего не получается, когда Мур сильнее в меня толкается. Быстро, бесконтрольно.

Тимофей нежно касается моих волос, давит на затылок. И я принимаю его член, когда он мягко водит. Двигается, дарит новый вкус. Тёрпкий, острый. Я ещё никогда ничего подобного не делала, ни с кем.

И это так остро, так невообразимо нужно, что я стараюсь двигаться сама навстречу. Принять сразу их двоих, вот так. Когда они не борются за меня, не перетягивают, а каждый по-своему дарит мне наслаждение.

– Какая же ты… Лучшая, - похвала ложится краснотой на лицо, очередным приступом желанием между ног. – Охренеть, Кать. Да, малышка.

Мужчины срываются, двигаются сильнее. Головка члена практически упирается в стенку горла, вызывая спазмы. Слёзы накатывают, но мне так хорошо, что не могу остановить Тимофея.

Он сам всё контролирует, останавливается, даёт вдохнуть, а после снова двигается. Тимур же действует без перестану. Врывается в моё тело, сжимает соски, гладит бёдра.

Двигается быстро-быстро, что голова кружится. Тело горит, а вены лопаются. Ощущение, что кровь вырывается, ударяет в голову, слепит. И мне нечем дышать, и органы шпарит.

Особенно, когда Мур надавливает на клитор. Ведёт совсем мягко, а всё болезненно пульсирует от каждого касания. Взрывается внутри огнями, вспышками, уничтожает.

– Тише, малышка, - Тимофей вздыхает сквозь сжатые зубы, когда я стараюсь справиться с возбуждением по-своему. Сильнее обхватываю его член, делюсь своим желанием. – Я сейчас… Блядь, Кать.

Машу головой, пытаюсь это сделать. Я не против, я хочу. Я всё от них приму, чтобы они не пожелали. Это так просто и ясно, словно озарение, которое осыпается пеплом в голове.

Сперма мужчины заполняет мой рот. Вязкая, густая, её так много, что глотаю раз за разом. Пробую вкус, наслаждаюсь. Ничего ужасного, мне приятно от того, каким взглядом смотрит на меня Тимофей. С обожанием, похотью, одобрением.

А после я кричу. Не вижу ничего, жмурюсь, вжимая ногти в спину Тимура. Веду по лопаткам, сжимаюсь. Кончаю от того, как он прикусывает мочку моего уха, толкаясь последний раз.

– Малышка, - шепчет, прерывисто дышит, укладываясь на меня. Держит вес, чтобы не раздавить, но при этом даёт прочувствовать всё. – Моя малышка. Такая…

– Какая? - губы не слушаются, всё ещё во рту вкус Тимофея. – Какая я?

– Самая охрененная.

– Тим, за языком следи. Лучшая, Катюнь, самая лучшая.

Мы лежим на кровати, я зажата между двух телу, веду пальцами по их рукам, а мужчины целуют плечи, шею, грудь и губы. Между ног немного тянет, жжёт, но это приятно. Очень-очень приятно, необыкновенно.

Кожу стягивает на бёдрах, куда попало семя мужчин. Я понимаю, что мы не предохранялись, но это сейчас совсем не важно. Не хочу бежать в душ или аптеку, что-то решать.

Просто лежать рядом с ними, дышать одним воздухом, знать, что между нами всё было. И будет.

Ощущение, что каждый из нас пытается наверстать то, что не получили за эти три года. Всего один разговор, простой и банальный. Одна вера в них – а я ведь всегда верила, до того случая – и мы бы всё исправили.

Если бы они только позвали, только приехали. Я бы сбежала из дома, отказала Тиграну. Может, к этому моменту всё бы уже закончилось, а может – расцветало новыми цветами в душе, обвивало стеблями.

Один разговор.

Тогда он мог спасти.

Сейчас – может погубить.

– Я говорила с Тиграном, - чувствую себя идиоткой. Конечно же они знаю об этом, они ждали меня возле номера. – О нас с вами. Не скажу, что его это обрадовало, но… Тигран понял, как смог. Мы всегда друг друга понимали.

– Катрин, - Тимур говорит зло и резко, называет полным именем. Ему не нравится, что я так говорю о муже. Но это нужно сделать. – Ты…

– Вы же хотели узнать. И я не знаю, что именно сказать, поэтому говорю всё, что было. Я… Могу сократить.

– Говори всё, что хочешь, - Тимофей сжимает мою ладонь, переплетает пальцы. Жмёт на косточки, отвлекая. – Мы выслушаем, всегда. Если он посмел тебя обидеть – скажи, мы разберёмся. Никому не позволим обижать нашу женщину.

Наша женщина.

Это звучит так правильно, хотя я бы предпочла определение «девушка». Так чуть больше статуса для наших отношений, маленький ориентир в будущем.

– В общем, Тигран не из тех, кто просто так отпускает. Мы обсудили всё, поговорили. И… Я хотела сказать позже, но знаю, что вы отреагируете плохо.

– Кать?

– Мы пришли к решению. Единственному, почти безболезненному. Я остаюсь с ним.