помощи были для него расставлены.
— Перед смертью она пришла в себя ненадолго, буквально на пару часов. Ничего вокруг не осознавала, да там уже и нечем было. Мозговая деятельность к тому моменту уже серьезно нарушилась. Собственно, врачи об этом с самого начала говорили, как ее к ним доставили. А потом понеслось. Отказ одной системы за другой. Через два часа ровная линия на мониторе, и кранты.
— Ты так рассказываешь это, будто был там.
— Не совсем, — вздохнул Вован. — Просто попросил медперсонал по возможности держать меня в курсе дела.
— Не забесплатно, конечно же?
— Ага. Но Констанция… как бы тебе сказать? Она меня, по факту, в мир сновидений ввела, подсказала многие дельные вещи, да и в целом я от нее подлянок не видел. То, что случилось с твоим дедом — это совершенно отдельная история. Так что думай обо мне как хочешь, но я… не мог поступить иначе.
— Мэг, небось, рада?
— Не совсем. Она бы предпочла, чтобы Инна перед смертью подольше помучилась. Но я Машеньку окоротил. Не дело это, над покойным человеком глумиться.
— Раз уж речь о них зашла, а с Толей что?
— Как мы и предполагали: взяли этого красавчика в окулярах в аэропорту за жабры. Сейчас он нашел себе пройдоху-адвоката, пытается убедить правосудие, что не знал, откуда взялись деньги на счету. В любом случае побег ему накрылся медным тазом. Да что сейчас о них? Лучше скажи: тебе реально в пансионате нравится? Или ты опять находишься в режиме самурая с каменной улыбкой на лице?
— Да успокойся! Здесь действительно замечательное место. Если хотите, приезжайте к нам с Машей развеяться, времени еще навалом.
— А ты вот не дразнись! А то ведь возьмем и нагрянем к вам как снег на голову!
— Кто бы возражал!..
Чуть позже, анализируя этот разговор, Барни сообразил: ну да, Констанция, видимо, по давней привычке сделала Вована своим любовником в грезах, это было в ее стиле. А футболист не чужд сентиментальности, потому-то и продолжал до упора следить за ее состоянием.
А еще через день их с Женей ожидал самый настоящий сюрприз, потому что к ним в пансионат приехали не только Вован с Мэг, но и Ляпушины! Уж неясно, как они смогли скоординировать свои рабочие графики, но это у них получилось. Вован тут же выяснил, что в озере водится рыба, а раз так, то грех не попытаться ее выловить. С рыбой у него почему-то не задалось, зато под вечер он чуть ли не голыми руками добыл из-под пристани ведро раков, а потом в своем неповторимом стиле договаривался со столовой, как их правильно готовить.
Мэг устроила междусобойчик с Женей и Анечкой, и девы, возложив на колени снятые со стен номеров зеркала, предавались на балконе таинству правильного загара. Славик вволю побродил по лесу, представив по возвращении пару сотен снимков елок-иголок во всех ракурсах. Ну а Медведев, сидя на берегу озера, думал о том, что пословица про сто друзей, наверное, родилась не на пустом месте.
Пожалуй, впервые в жизни он отдыхал вот так: со своей любимой женщиной и близкими людьми. Они ничего не требовали от него, разве что быть самим собой и лишний раз не предаваться унынию. Пожалуй, это было странно. И он в какие-то моменты поневоле чувствовал себя раненым солдатом, который поправляет здоровье на курорте, а все вокруг из деликатности стараются лишний раз не напоминать ему о том, что он потерял. Но жизнь брала свое, и на жалость к себе времени не оставалось совершенно.
Глава пятнадцатая
Вопрос личной веры
Спонтанный отпуск подошел к концу, настала пора возвращаться в столицу. Ане каким-то чудом удалось купить билеты в плацкартный вагон так, что и купейный отсек, и боковушка напротив были заняты их компанией, поэтому пять часов пути за дружеской беседой пролетели незаметно, и когда поезд, качнувшись, остановился на вокзале, было даже как-то грустно покидать вагон. О сновидениях они не говорили, негласно условившись избегать этой темы, поскольку она пока что стабильно навевала на Медведева хандру, и даже недавний отдых не слишком-то исправил положение.
Мэг и Вован поймали такси, а Барни, Женю и Ляпушиных подвез к дому на служебной машине Костя. Даже уговаривать не пришлось, сам вызвался, когда узнал, что Борис возвращается. Барни даже вздохнул про себя, сидя рядом с водителем и глядя, как тот уверенно управляет автомобилем. Надо же, он ведь и не заметил, как вырос его младший братишка. А у того, оказывается, и права имеются, и вполне себе годная должность в комплекте к ним. Не укладывается как-то в сознании, что двойняшки далеко уже не малышня, пусть даже мать по старой привычке вечно клянчит на них деньги.
А потом все понеслось по очередному кругу с той лишь разницей, что Борис ощущал и вел себя как семейный человек что дома, что на работе. Про свадьбу они с Женей еще не говорили, но Медведев твердо решил, что, как только она об этом хотя бы заикнется, он тут же подхватит подругу под руку и отправится с нею в загс. Возможно, это звучало приземленно, но Женя устраивала его со всех сторон, и терять ее общество он не хотел. Слишком близки они стали за прошедшее время. Каждый день он ложился спать и просыпался с мыслями о Жене.
Никогда и ни с одной девушкой раньше у него такого не было. Все его предыдущие пассии предпочитали общаться с ним в стиле адских качелей: то милый котик, я тебя сюси-муси, то, мерзавец, даже не думай, что когда-нибудь сможешь добиться моего прощения. Ни одна из них не выказала желания переехать к нему жить, как только выяснялось, что в квартире, помимо самого Бориса, находится еще и его дед.
Прежде он жил от истерики до истерики, тщетно гадая, что в очередной раз расстроит его подругу и станет поводом для грандиозного скандала. Подарки и деньги спасали, но ненадолго. Порой еще приходилось отплясывать вокруг, пока кривящая губы девица, так и быть, согласится принять его скромный дар в знак своего великого расположения. Просьбы Жени были куда проще и обыденнее. Помыть посуду, пока она готовит суп. Дотащить до квартиры тяжелые сумки из магазина, а то она не рассчитала свои силы и купила слишком много продуктов. Помочь ей развесить пододеяльники и простыни, пока она пристраивает сушиться наволочки и футболки. Да и просить-то не всегда приходилось, потому что Борис со своей стороны пытался
