— Дерзит, — кивнул Фил и загоготал на весь зал. — Клей, отпусти его. Ебать ты, Ден, завернул! Гы-гы-гы! — припечатал ладонью столешницу и помотал башкой. — Не, Клей, у меня самый пиздатый бармен.
— Что есть, то есть, — кивнул я, поднимая парня на ноги и примирительно хлопая его по плечу. — Сорян, братишка, если чё. Шутканули малеха.
— Приятного вам чаепития, засранцы, — усмехнулся он, потирая шею, и, дернувшись в сторону от моего кулака, заржал. — Хрен тебе, Клей.
— Свали уже, гроза унитазов, — гоготнул Фил и кивнул мне на диванчик. — Падай.
Скинув пиджак на спинку, я растекся по дивану, закидывая руки за голову, а Филыч выбил из пачки пару сигарет, подкурил одну и протянул мне другую, скалясь от уха до уха:
— Бесится. Знает, что едва вывозит, но до победного от помощника открещивается.
— Чё, решил все таки Гельку взять?
— Угу. Притащит диплом об окончании курсов, возьму, — кивнул Фил, выпуская колечко за колечком. — Сперва, как стажерку, а потом посмотрим. Заодно Денчику мозги попесочу, чтобы не бурел, и Гельке какая-никакая, а работа. Все лучше, чем тарелки мыть за копьё. Мне один хер второй бармен нужен, а она с этим "возьми" уже все уши прожужжала.
— Угу. За работу она тебе жужжит, как же, — усмехнулся я, кивая в сторону Дена. — Вон куда ее жужжалка наметилась.
— Да пох, если честно, — вдавив окурок в пепельницу, Фил, скинул сумку на свой диван и толкнул ко мне кружку. — Давай, капай себе. Разговор есть.
— Чё-то не так? — напрягся я.
— Ты капай давай и булки раньше времени не напрягай.
Налив себе кипятка и бросив в него два пакетика зелёного чая, сунул в зубы сигарету и посмотрел с вопросом на Фила.
— Давай на чистоту, братишка. До хрена не хватает на ремонт?
— Прилично.
— Со свадьбой что решили?
— Пока на конец мая наметились. Еля хочет по теплу, но чтобы живот не было сильно видно.
— Чё парится?
— Хер знает, — я пожал плечами. — Я не спорю, чтобы лишний раз не дергалась.
— Добро не дали?
— Не. Веневитович ещё на месяц зарубил. Вроде как уже и можно, но типа лучше перебздеть.
— Херово. И как вы?
— А сам как думаешь? У меня скоро рука дрочить отсохнет, Еля не сегодня, так завтра убьет кого-нибудь, к бабке не ходи. Крестики эти ебучие уже в кошмарах снятся, — помотав башкой, затянулся и выпустил дым в потолок. — А хуйли делать, если нельзя? Терпим. Еля бригаду кошмарит за любой косяк, хоть как-то нервяки сбрасывает.
— Сильно косорезят?
- Ну не без этого было, — усмехнулся я. — Еля за кривую стяжку бригадиру такой пизды вломила, теперь очкуют и строем ходят, когда приезжаем посмотреть. Сегодня вон, — кивнул на образцы, лежащие на столе, — поедем уже с дизайнером. Никак со спальней определиться не можем.
— А мама ее чё?
— Да тоже хер знает. Непонятки какие-то. В гости к ней пару раз мотались, вроде норм, даже разговаривает со мной, а ощущение, что она меня ебнет сразу, как Еля отвернется и из комнаты выйдет. С моими как-то проще.
— Ясно, — Фил покрутил в руке свою пустую кружку и свалил в нее обрывки моих расчетов, улыбаясь чему-то своему.
И, фак, ведь нихуя не понятно, что его так улыбает, а нервяки звенеть начинают все сильнее.
— Филыч, не томи, а! Чё ты со мной, как с телкой, в гляделки играешь?
— Про теорию зебры слышал, бро? — спросил он, сдвигая в сторону обои, — Черная полоса, белая, черная, белая, жопа…
— Ну допустим, — кивнул я.
— У тебя сейчас какая?
— Белая.
— А если подумать?
— Фил, а чё тут думать? Ну есть мелкие траблы, так порешается все. Чё, я розовый пони что ли, чтобы по радуге скакать и бабочками пердеть? Скажешь, у тебя все ровно?
— Короче, поник розовый, — заржал Фил, — раз у тебя все шоколадно, то вот тебе бабочки на ремонт, — расстегнул молнию на сумке, запустил в нее руки и выложил на стол пригоршню банковских упаковок с деньгами. — Эти на свадьбу, — рядом с первой горкой возникла вторая, — эти на витаминки для Ели, а с этим, — перевернув сумку над столом и встряхнув ее, — сам разберёшься.
— Чё!? — охренел я. — Филыч, ты с какого перепуга в добродетель играть решил? Я тебе и так торчу вагон и тележку…
— За вагон и тележку я уже забрал, — усмехнулся Фил, сдвигая бабло в мою сторону. Несколько пачек упало на пол, но даже без них гора смотрелась очень нехуево. — Это чистые.
— Откуда!?
— А я разве не сказал? — спросил Фил и заржал в голосину. — Точняк. Видать проперся с твоего "у меня все заебись" и завтыкал!
— Фил, бля!
— Братка, мы платиновый альбом захерачили! — проорал он, — Прикинь! Платиновый!
— Чё!? Который?
— Сука, не тупи! Первый. Мистик второй только сейчас на площадки заливает. Грёбаный интернет, бля! — вскинув руки вверх, Фил издал победный клич и посмотрел на мое подохуевшее лицо. — Так. Для особо одаренных пони. Первый диск помнишь?
— Ну, — кивнул я.
— Как Мистик его в ВК заливал помнишь?
— Ну.
— Помнишь батя обещал помочь с концертом?
— Да помню я, не склеротик!
— Короче, он перца одного нашел, который шарит во всей этой сфере, ну тот, который цифры по прослушиваниям делал. Так вот. Я с ним встретился перетереть чё и как там по уму, ну он и подсказал, чтобы мы залили диск на все площадки, какие только можно!
— Погодь, — прохрипел я, окидывая взглядом бабло, — хочешь сказать, что это с продаж накапало!?
— Ага, — кивнул Фил. — Только здесь не вся сумма. Чисто твоя доля. Я заебался в банке их получать.
— В смысле, моя? Прямо моя моя? И типа у Мистика такая же, и у тебя!? — перевел взгляд на ржущего Фила и икнул. — Бля…
— Вот и я тебе говорю, завязывай чахнуть, Кощей. И добро пожаловать в высшую лигу! — прооравшись, Фил щёлкнул пальцами, достал из кармана толстовки ещё две упаковки и бросил их поверх кучи. — Это, кстати, тоже твое. С трека, где мы вдвоем зачитали.
