— Ты остаёшься?
— Да. Я провалил первое задание, так хоть второе не упущу.
— Не провалил, а разменял некроманта на ведьм, — усмехнулась Гита. — Отлично. Ну, тогда пошли. Не нравится мне тут, спиной чужие глаза чувствую.
— Пошли, — согласился Йон, вставая из-за стола.
На улице он на всякий случай оглянулся, но никого не увидел. Да и не мог увидеть, потому что ветер не желал стихать, и сквозь поднятый снег за ним не смог бы пойти никакой «хвост». Но на всякий случай он всё же спросил Хильду и, получив отрицательный ответ, успокоился. Тир он почему-то верил, хоть и не понимал, как та это делает.
Однажды он всё раскроет. Когда они вернутся в Дейру. Там ей уже некуда будет отступать.
***
Банк Меуччи в столице мало чем отличался от таких же банков в любом другом городе — разве что размерами, да внешне дом выглядел по-своему. Но внутри всегда всё было одинаково, хоть в Хельвеге, хоть в Джумаре. Род ветерингских колдунов постарался, создавая себе узнаваемый стиль, и не желал его менять.
У них были на то причины — Меуччи не раскрывали секретов, и до сих пор никто из конкурирующих банков не смог повторить их главное предложение, быструю почту. Только Меуччи могли отправить письмо с одного конца мира на другой, затратив на это всего несколько часов. Для больших городов, где имелись филиалы их организации, конечно, потому как дальше письму предстояло путешествовать естественным способом.
Их банк был единственным среди банков северян, кому джумарские цари позволили работать на имперской территории, да и то потому, что других вариантов у них не имелось. Меуччи богатели год от году, а теурги всего мира тщетно пытались раскрыть секрет, пуская в ход всё — от честных исследований до подкупа и обмана. Но единственное, что они смогли получить, это заколдованную бумагу, которые выдавали клеркам. Несколько таких листов даже попали в руки особо удачным магам, но так и остались всего лишь зачарованными пустышками.
Магнус никогда не пытался разгадать секрет мгновенных сообщений — у него были иные интересы. Банком Меуччи он просто пользовался по назначению, оставив его клеркам не одну сотню монет — зато письма всегда приходили вовремя, и ни разу ещё об их содержании не узнал никто посторонний.
Сейчас он тоже должен был написать письмо. Последнее письмо.
— Приветствую, мейстер, — сказал клерк, когда Магнус сел за его столик. — Чем могу служить?
— Письмо в Джумар, Аим-Хайат, напрямую царю Джахандару, срочно, — ответил Магнус. — Половины листа, пожалуй, хватит.
— Два стерлинга.
Деньгами он разжился, беззастенчиво грабя тэнов Эльфгара, так что спокойно расстался с ними. За эту сумму можно было купить кинжал хорошего мастера, но братья Меуччи не делали скидок.
Что ж, теперь предстояло описать всё, что произошло в Хельвеге. С самого начала.
Крушение. Помощь местной ведьмы. Препятствия со стороны Эльфгара. Вывод о гибели экспедиции.
Пауза. Магнус хорошо знал, что Джахандару безразлична судьба людей, и даже не столь важно, кто их убил. Единственное, что его интересовало — записи Фируза. Людей можно заменить, люди имеют ценность, заменить же знания было почти невозможно, и банк Меуччи тому пример. Рано или поздно, конечно, эти секреты вскроют, но время будет потеряно, а времени у Джумара всё меньше. И Джахандар понимал это как никто другой.
Одна маленькая строчка могла разжечь войну, перед которой грядущее столкновение Красного и Чёрного короля — всего лишь возня детей в сугробах. Просто написать, что записи Фируза лежат в архиве Тостига Торкельсона, и ответ Джахандара будет неизбежным. Впрочем, вряд ли он сразу начнёт с открытого удара. Скорее сначала пошлёт убийц-хастанов, чтобы решить дело скрытно — меньше затрат, меньше гласности, меньше проблем. А вот если провалится и эта попытка, войны не миновать.
«Записи Фируза пока не найдены», написал он. Что ж, письмо будет не последним.
«Выживших членов экспедиции не обнаружено».
Едва ли не впервые он лгал царю, лгал напрямую, а не просто слегка изменял весть, чтобы получить нужный приказ. Искусство обмана и манипуляции было одним из главных, которые преподавались молодому аристократу в Джумаре, но Магнус не был аристократом. Над его прямотой сперва посмеивались, потом стали уважать, а потом восприняли как должное — именно поэтому царь доверял некроманту больше, чем собственным советникам. Но всё бывает впервые.
«Продолжаю поиск».
Придётся поговорить с Джааной ещё раз. Объяснить, чем чревата её строптивость, и предложить хотя бы снять копию с бумаг — это, в конце концов, не так уж сложно, и вполне сходится с её желанием передать знания миру. Джахандар получит то, что хочет, а значит, крови не будет.
Правда, он знал ученицу слишком хорошо и понимал — та прекрасно знает всё это и сама. А это значило, что есть нечто ещё, о чём не знал Магнус. Нечто такое, что заставило её пересмотреть свои взгляды и не торопиться.
Пускай так.
— Нужно ещё одно письмо, пеший курьер, столица, — сказал он клерку, отдав сложенный лист. Тот кивнул, привычным жестом поджигая бумагу.
— Четыре дойта.
«Нужно встретиться. Тангол-отель, любое время. Магнус».
— Джаана Илос, королевский дворец, — он опустил перо в чернильницу.
— Заказ принят, — клерк запечатал лист и спрятал его в стол. — Желаете воспользоваться счётом?
— Нет, благодарю.
Он расплатился и, не оглядываясь, пошёл к выходу.
Джаана появится, в этом Магнус не сомневался. И расскажет то, чего не знает некромант. Жаль, что он не подумал спросил об этом сразу.
Уже за дверью Магнус столкнулся с Проклятой в багровом плаще, которая тоже выходила из банка и замешкалась, углядев что-то на небе. Ему не составило никакого труда увидеть, что именно — горящий в ночном небе огонь увидел бы и слепой. Костер на самой крыше часовой башни. Высочайшая баня города — оттуда его увидят все.
— Прошу прощения, — сказал некромант, убирая руки за спину. — Не заметил вас.
— Ничего, — отозвалась женщина. — Мне стоило быть осторожнее.
— В Ранкорне и для человека вашей крови эти слова обретают новый смысл, — усмехнулся Магнус. — Что ж, удачи. С наступающем Йолем вас.
— И вас то…
Её слова заглушил долгий, протяжный колокольный звон. Они замерли, слушая этот низкий тяжёлый звук, а колокол ударил снова, и снова, и снова, размеренно и монотонно.
На часовой башне били в набат.
Глава 15
Тревога не давала Гите покоя. Закончив с магией, она попыталась уснуть, но тщетно — из головы не выходило острое ощущение, будто кто-то стоит за стеной, на улице, и смотрит. Наблюдает. Гита даже выглядывала наружу, но никого не увидела, кроме редких прохожих.
