— Верноподданные? — уточнил Исам.
На лице человека отразилась досада.
— Когда я займу место отца, все равно ими станете.
— А ты кто? — осторожно уточнила я, присматриваясь к человеку. На дракона он никак не походил, на человека драконьего рода тоже. Стопроцентно не оборотень, их я уже и без магии отличу. Человек-человеком.
— Что бы вы знали, я — наследный принц Коралловых островов! — патетично воскликнул человек, поднимая палец. — Да, да, можно не падать ниц. Тот самый принц Джори.
— Да мы и не собирались, — поспешила заверить его. — И с чего ты взял, принц Джори, что мы твои верноподданные?
Человек пожал плечами.
— Ну, — протянул он, правда без прежней уверенности. — А кто сюда еще поплывет…
— Логично, — сказал Исам, а я вспомнила, что встретившаяся нам девушка Мира — дочь рыбака с Коралловых островов.
— И что будем делать? — спросила я Исама.
Человек смотрел на нас уже без надменности. Даже можно сказать, умоляюще. Поди, умаялся-то петь, болезный.
— Нам надо ждать корабль, — сказал Исам.
— Нам надо помочь несчастному влюбленному, — не согласилась я с драконом. — Если он, конечно, пообещает не петь, пока мы ходим к русалкам с матримониальной миссией. Опять же, корабль может за нами и не вернуться.
— А у русалок мы точно узнаем, как поскорее доплыть до Водного дракарата, — закончил за меня дракон.
— Точно! — обрадовалась я. — Может, у них какой транспорт имеется. Я, конечно, плавать люблю и умею, но этой ночью свою норму на три года вперед выполнила.
И мы обернулись к чудаку, который слушал наш разговор, затаив дыхание.
— Мы согласны, — сказала я. — Мы пойдем к русалкам и постараемся найти твою возлюбленную, если пообещаешь это время не петь.
Принц с готовностью закивал.
Узнав от него, что русалки селятся на другой половине острова, и дойти до них по пляжу быстрее через сторону, через какую мы пришли, мы развернулись, и снова взяв с принца клятвенное заверение, что он пока погодит петь, потопали обратно.
— Пусть хоть поговорят между собой по-хорошему, — сказала я Исаму, когда мы отошли на расстояние, с какого принц Джори слышать нас не мог. — Конечно, слабо верится, что русалка согласится выйти замуж за принца… Но ведь он никому здесь житья не даст своим пением.
Даваясь от смеха, дракон согласился.
Мира сидела на том же месте, где мы ее оставили. Жемчуг был рассортирован по мешочкам, но девушка не спешила уходить. На лице было написано блаженство. Надо сказать, мои уши тоже отдыхали.
— Спасибо! — с чувством сказала девушка, когда мы приблизились. — Выбирайте любую их моих жемчужин. За такое блаженство ничего не жалко!
От платы за труды мы вежливо отказались, заверив девушку, что нам совсем не сложно.
— Это, кстати, не сумасшедший, — пояснила я девушке. — И он так пел.
— Ну, то есть он думал, что это он пел, — подтвердил Исам
— Парняга просто хочет отблагодарить русалку, которая спасла ему жизнь, женившись на ней, — пояснила я и добавила: — Спорная, конечно, благодарность…
— Ха, русалку! — перебила меня Мира. — Можно подумать, надо им очень спасать людей. Это я вытащила его в бурю. Понятия не имею, что он делал в море.
И девушка передернула точеными плечиками.
Мы с Исамом переглянулись.
А потом внимательно посмотрели на девушку и переглянулись снова.
— Ты думаешь о том, же, о чем и я? — спросил дракон.
— Думаю, все дело в купальнике, — подтвердила я. — Он у нее такой чешуйчатый, что этот принц Джори запросто мог принять ее за русалку.
— Принц Джори? — настал черед Миры застыть с открытым ртом. Потом девушка потрясла головой и добавила: — А одежду для плаванья я действительно выменяла у русалок…
— На твоем месте я бы поспешила, — сказала я. — Наследник вашего правителя, парень, конечно, настойчивый, жениться не передумает. Только вот решит ведь, что мы не справились с миссией или русалки нас утопили, и опять петь начнет, любимую звать.
Девушка вскочила.
— Так это он меня звал? — краснея, проговорила она.
Мы так поняли, ей польстило. И наверняка где-то даже больше ревом больного животного песня не казалась.
— Эй! — крикнула я ей уже в спину.
— Как пройти к русалкам? — спросил Исам.
Мира махнула рукой.
— Идите прямо, не ошибетесь.
— Ну, с заданием местного принца мы справились, — подвела я итог.
— Главное, что он больше петь не будет, — согласился дракон.
— Кто знает… Может, у них приняты серенады, — задумчиво сказала я. — А судя по тому, как наша дочь рыбака раскраснелась, как маков цвет, когда узнала, что это не вопль больного животного, а брачная песнь, вон как припустила. Так что ей, может, и понравится.
— Тем скорее нужно сваливать отсюда, — согласился дракон.
Глава 18
Морские русалки отличались от озерных. Те были очень хорошенькими, скуластыми и курносыми, с зеленоватыми кудрями.
Эти профилем напоминали античные статуи. Тела (наполовину, естественно) покрывал бронзовый загар, на головах — и у русалок, и у тритонов, шикарные гривы белого, как морская пена, или бело-голубого цвета.
Вообще у морского народа было на что посмотреть: тритоны накачанные, мускулистые, широкоплечие, с волевыми подбородками и умными лицами, русалки — почти все полногрудые, но с тонкими талиями. Грудь у каждой второй примерно прикрывали лифчики-ракушки или «чешуйчатые», как у Миры, бюстики.
Но самым роскошным и в русалках, и в тритонах были хвосты (куда тут озерным!). Длинные, сверкающие на солнце мириадами чешуек, они заканчивались полупрозрачными плавниками… голубые, фиолетовые, зеленые, даже розовые и какие-то красноватые: их так и хотелось потрогать. Правда, глядя на надменные лица морского народа, сразу как-то понималось, что это плохая идея.
Я как-то всю жизнь думала, что самая надменная раса фэнтезийного мира — эльфы. Где там! То есть, ушастых я пока не встречала, но вот лица морского народа так и напоминали королев и королей в опале. Невольно вспомнились слова Миры о том, что, мол, надо им спасать людей, и как-то сразу в это поверилось.
Если озерные были какие-то шустрые и шкодные, то эти, надменные до неприличия, выглядели как будто другой расой. Или народом. Или кланом. Кто их знает, как у них тут все устроено.
Как им и полагалось, русалки сидели на скалах, чьи очертания выдавали верхушку грота, и расчесывали белоснежные кудри, а другие плавали вокруг и усиленно делали вид, что не замечают нас с Исамом.
