— А… Хорошо…
Снова раздался топот. Что-то упало. Теперь бегал уже не один Андрюшка. Скрежетнула печная заслонка. Послышалась возня. И вскоре лестница осветилась.
Наверх выбрались все трое, у каждого в руке было по лучине.
— Охламоны, — пробормотал Игорь. — Давайте.
Игорь поджег свою лучину и снова заглянул в люк. На этот раз он был готов. Когда метнувшаяся тень вновь попыталась затушить огонь, Игорь быстро прикрыл свет ладонью.
По руке ударило мягкое, будто бы матерчатое. Но сразу после этого в кисть вцепились коготки и впились зубы!
Игорь рыкнул, выронил лучину, опять бахнулся головой об угол, да так, что перед глазами полыхнуло.
Мальчишки заверещали!
Пока он моргал и тряс головой, приходя в себя, гомон и шум прекратились. Наступила тишина.
А потом раздался удивленный Олежкин голос:
— Оба-на, девчонка…
Игорь открыл глаза и в неровном свете трех лучин увидел, что и тайнике, на дощатом, грубом полу, сидят двое детишек. Мальчишка, худенький и чумазый, с буйной копной взлохмаченных светлых волос на голове и девочка. Тоже чумазая. Невероятно худая, в драном платьице. Она прижимала к груди тряпичную куклу, сине-белого Сипсика,[2]и прикрывала плечом мальчишку. Вид у этой девочки был решительный.
— Ни фига ж себе, — только смог сказать Игорь. — Вы… вы откуда здесь?
Дети промолчали.
Потянуло едким дымом.
— Пожар, — несмело обронила девочка.
От упавшей лучины в углу тайника ярко полыхнула ветошь.
— Вниз! — гаркнул Игорь своим пацанам. — Воды!
Коля и Олег скатились по лестнице, Андрюшка потянул за собой Игоря, но он махнул сыну рукой: мол, иди!
Девочка прижала к себе мальчишку, фыркая от дыма, но не решаясь приблизиться к Морозову. Игорь пролез в заполняющийся дымом тайник и протянул руку:
— Сюда!
Она поколебалась лишь секунду. Поползла к Игорю, волоча за собой мальчишку. Морозов вытащил обоих из лаза.
К тому времени вернулись запыхавшиеся Коля и Олег, каждый нес по ковшу с водой. Игорь плеснул на огонь раз, другой, сбил пламя и залил мелкие угольки. Пожар удалось потушить быстро, благо никакие деревянные конструкции не занялись. Только ветошь.
Когда Морозов убедился, что ни дыма, ни огня больше нет, он согнал всех вниз и только после этого спустился сам.
Мальчик и девочка уже стояли возле стола, прижавшись друг к другу. Не убегали, но и знакомиться не спешили.
— Дела, — произнес Морозов, не зная с чего начать.
Коля подался вперед и попытался отобрать у девочки Сипсика. Та зашипела, дернула игрушку на себя двумя руками.
Морозов отвесил Коле звонкий подзатыльник. Мальчишка ойкнул и отскочил.
— Это что за выходки? — Игорь строго посмотрел на него. — Не сметь обижать… новеньких. Понятно?
— Понятно, — буркнул Колька, потирая затылок. — Я просто хотел…
— Цыц.
Морозов пригляделся к девочке. Она была старше мальчишки, но худоба делала ее меньше. Мальчишка же был совсем маленький, однозначно младше и Коли, и Олега, и Андрюшки.
Он испуганно смотрел на Морозова и шмыгал носом.
Игорь нашел две чистые миски, кинул туда несколько кусочков зайчатины, налил наваристого бульона. Вытер две ложки о свою рубаху, протянул их новеньким.
— Кушайте.
Девочка с недоверием посмотрела на него.
— Ладно модничать, — улыбнулся Морозов. — И так по ночам уже лакали из кастрюли.
Мальчишка сморщил нос и хихикнул.
— Лакали, — повторил тихо.
Девочка зыркнула на него строго, аккуратно взяла ложки и — Морозов не поверил своим глазам! — сделала вполне правильный книксен. После этого она разложила приборы на столе, подсадила на стул брата и села сама. Сипсика положила рядом.
Мальчишка зачавкал супом. Ела девочка очень аккуратно, старательно, не проливая ни капельки.
Игоревы пацаны наблюдали за ней, раскрыв рты.
Морозов прокашлялся. Все-таки горло першило.
— Вот так, ребят, женщина дома. Вы того… Теперь чтоб регулярно руки мыли.
— Пап, я тоже кушать хочу, — заявил Андрюшка.
— И я!
— И я!
— Понятно, — вздохнул Морозов и расставил стулья.
Через минуту весь его детский сад дружно хрумкал за одним столом.
На улице уже рассвело. Начинался новый день…
Мальчик и девочка оказались молчунами.
Игорю не удалось выбить из них ни полслова. Девочка лишь единожды сказала: «Пожар». А мальчик повторил за Игорем слово «лакали».
И всё.
При этом проблем с общением у них не возникало, особенно у девочки.
Если было нужно, она вполне могла объясниться жестом, позой, поступком. Она четко давала знать, что и как нужно делать, чтобы ей было хорошо. Девочка не наглела, брала только то, что ей было необходимо, и устраивала жизнь вокруг себя таким образом, чтобы уютно было всем. К примеру, она взяла за правило ставить на всех столах и подоконниках в доме цветы. Собирала их в лесу, в поле, в заросшем огороде. Совала в отмытые стеклянные банки и меняла букеты ежедневно. Также она отыскала где-то скатерть, отстирала ее. Каждый день подметала полы веником собственного изготовления.
Как взрослая.
Временами Игорю казалось, что в хрупком теле и впрямь живет взрослая женщина, но девочка совершала какую-нибудь мелкую детскую глупость, и иллюзия пропадала…
Через несколько дней, возясь с запутавшимися рыболовными снастями, Игорь услышал шум за домом. Морозов отложил удочку и выглянул из-за угла.
Его мальчишки обступили новеньких и уже толкали девочку в плечо. Вроде как драку зачинали. Для них еще не было особой разницы в том, драться с девчонкой или с другим пацаном.
Младший брат девочки постоянно вылезал вперед, сопел, пытался защитить сестру, но та отпихивала его за спину: мол, не лезь, взрослые разбираются.
— Так! — грозно сказал Игорь, выходя из-за угла. — И что тут за шум?
Мальчишки потупились и отступили. Поле боя осталось за девочкой.
— Она нам волосы дерет, — пожаловался Андрюшка.
— Да! — бойко подтвердил Коля. — А мы ее не трогали!
— Волосы? — Игорь удивленно посмотрел на девочку. — Ты чего?
Та молча показала ему большую деревянную расческу, лишившуюся половины зубьев.
