У меня есть все, но я не принадлежу себе. ОНА стала мне сниться. Я долгими ночами разговаривал с ней. Я мог смотреть на нее часами, чувствовать ее до боли родной запах, слушать ее голос. Она копалась во мне, мне было неловко, неудобно, незнакомо. Так давно никто не интересовался мной, даже я сам.
Сначала я ей доверился… Потом я до нее дотронулся. Дотронулся только губами, нежно-нежно, боясь ее спугнуть, боясь проснуться… Мне снилось, что мы куда-то едем в сказочном поезде. Я помню, как меня сильно обнадеживал монотонный стук колес: это значило, что я еду, то есть еду куда-то, в какой-то пункт назначения, где явно меня что-то ждет. И сердце щемило от счастья. Я смотрел на свою жар-птицу, она заснула. Это странное ощущение, когда видишь, что в твоем сне кто-то спит.
Я держал ЕЕ, свою птицу счастья, за хвост. Не потеряв души и обретя счастье.
Утро. Джунгли
Меня разбудил долгий телефонный звонок. Я вообще стал глубоко ненавидеть все то, что вырывало меня из снов и окунало в серую действительность.
Пятница, тринадцатое – об этом мне сообщал циферблат моего аппарата.
Безумно хотелось вернуться к НЕЙ. Я чувствовал только ее.
Я жил в финансовых джунглях. Здесь я был царем, царем зверей. Я мог иметь все, что только бы захотел получить от этого мира. Но я всегда пытался хотеть меньше, чем я мог взять. А взять я мог все. Все, кроме НЕЕ.
Она была нереальна, она была лишь моим сном, сном раненого зверя. Бывшие друзья же пили мою кровь каждый день, питались моей душой, своими целями и желаниями, которые выдавали за мои мечты. Но я готов был все это им дать и забыть о себе. Я даже перестал чувствовать боль, когда они меня терзали так, будто я был уже мертв. Но я-то знал, что я живу. Надо только, чтобы они этого сразу не заметили: они жестоки и могут отобрать все, что мне подарил Бог. А Бог дал мне ЕЕ. И я понимал, что должен сохранить всех, кого люблю, не причинив им боль.
А я уже знал, что это такое. Что такое короткое слово «БОЛЬ», которое иногда одновременно является частью и слова «любовь», и слова «ненависть», только для одного оно является окончанием, а для другого – корнем.
Я стал понимать, что больше не могу оставаться со своей реальностью один на один. Мне нужна была Она.
Признание
Женева. 18 апреля 2007 года. Я постарался четко зафиксировать факт своего существования во времени. Последние дни становится все сложнее ощущать границу реального мира и снов. Все мои ощущения, эмоции, желания стали намного ярче проявляться в этом параллельном мире. И там я стал чувствовать себя более живым, чем в реальной действительности.
В ту ночь мне снился кошмар. Я точно почувствовал, что могу ЕЕ потерять. Смешно, но это было даже больше похоже на какой-то американский клип.
Она неслась на большой скорости на спортивном автомобиле. ЕЕ упрямость и эгоизм воевали с ее разумом. Я пытался ЕЕ остановить, но она не слышала меня.
Я проснулся. Мое тело было липким от холодного пота.
Безумно хотелось снова вернуться в сон – я вдруг точно осознал, какие слова мне нужно ей сказать, чтобы ее остановить. Эти слова я уже давно не пытался произносить в реальной жизни.
Меня повергло в шок то, что я раньше не понимал этого. И в этот момент я как никогда почувствовал, что Господь меня направляет… Я медленно поднялся с кровати и пошел к окну. Достал пачку сигарет. Меня трясло от какого-то внутреннего возбуждения. Я чувствовал себя как ребенок, который учится ходить. Медленно постарался произнести эти давно забытые слова вслух. Мой голос показался мне каким-то чужим – настолько дико было это слышать от самого себя.
Я стоял и смотрел в окно. Из отражения в стекле на меня смотрел взрослый мужчина, улыбающийся глупой счастливой улыбкой.
Этой ночью я точно знал, что ЕЙ скажу.
Странно, но во втором сне я стал котом, который бродит по крышам небесного городка. Я присмотрел себе крышу одного многоквартирного дома с видом на залив. И стал ждать ее.
Когда вы сами последний раз говорили: «Я тебя люблю»? Нет, не своей любимой собаке или детям. А женщине, которую ждали всю свою жизнь.
Или, может, кто-то из вас признавался в любви жар-птице?
Вот и мне было нелегко. Она мне помогла. И в тот момент мы стали свободными птицами. Я взял ее руку в свою – и мы полетели…
Рожденным летать ползать негоже
Я не знаю, как долго можно летать на обычных крыльях, но на крыльях любви – бесконечно. Это ни с чем не сравнимое ощущение, каждый их взмах – в унисон твоему сердцу. Ты чувствуешь, как она летит рядом с тобой, и слышишь стук ее сердца и четкие, смешанные с гулом ветра взмахи ее белых крыльев…
Летит. И так же, как и ты, радуется сказочному закату, теплому весеннему ветру, запаху моря, цвету сочной майской травы. Это как заниматься любовью.
Я полностью чувствовал ее тело. Каждую ее клеточку, каждый ее сантиметр. Чувствовал, как учащается ее дыхание, когда ее движения становятся еще быстрее. Я испытывал неописуемый кайф вместе с ней. Когда она взлетала высоко-высоко, я мчался вслед за ней и мы вместе долетали до самого верха. Это было невероятно… Весь мир крутился под нами, реальность исчезала за гранью бытия. Тело становилось каким-то невесомым, будто мы лежали в ватных облаках, которые укачивали две безмерно счастливые души.
