Вместо создания социальных утопий и разговоров о том, что одиночкам ради их же блага надо вернуться в лоно коллектива, следовало бы просто признать: жизнь в одиночестве — это наша фундаментальная реальность. Лучше потратить силы и красноречие на то, чтобы уберечь людей от опасностей, возникающих при таком существовании. Обществу стоит заняться реальными проблемами, такими как изоляция и недостаточный уход за больными и слабыми одиночками; потеря контакта с окружающими у лишившихся своего партнера, и не знающих, где найти нового. К этим же проблемам относятся стресс женщин, которые мечтают о ребенке, но приближаются к концу детородного возраста; сложное финансовое положение потерявших работу и не имеющих родственников, которые могли бы их поддержать. Это совершенно конкретные проблемы, требующие конкретных решений, а не пустых восклицаний типа: «Смерть сообщества! Упадок гражданского общества!»
Появление большого числа одиночек в Скандинавии стало возможным благодаря способности государства всеобщего благосостояния защитить своих граждан от наиболее опасных аспектов жизни в одиночестве. Вот, например, одна из причин, по которой молодым женщинам сложнее выбрать путь соло-путешественника, чем мужчинам, — биологические часы. Американские женщины в возрасте под 40 — чуть за 40 во время интервью неоднократно признавались, что мысли о ребенке заставляют их задумываться о правильности своего личного и профессионального выбора. Эти женщины постоянно задают себе вопрос: «Может, мне следовало выйти замуж?» Стали ли бы эти женщины счастливее, если бы умерили свои профессиональные амбиции и больше времени вкладывали в личную жизнь? Для одиноких шведок этот вопрос актуален в меньшей степени. Наличие или отсутствие партнера им не очень важно. Важно то, что женщину, родившую ребенка, поддержат общество и государство: отпуск по уходу за новорожденным составляет шестнадцать месяцев, расходы распределяются между государством и работодателем. В Швеции медицинское обслуживание детей субсидируется государством (ни одна семья не платит за медицинское обслуживание детей более 1–3 % своего дохода). При этом государственная медицина в королевстве считается одной из самых лучших в мире.
Без сомнения, в США в обозримом будущем вряд ли будет проводиться столь же щедрая социальная политика. Трудно даже представить, что такой вопрос где-либо вообще стоит на повестке дня, так как развитые страны повсеместно урезают бюджеты на социальные нужды. Тем не менее стоит отметить, что социальные права жителей Швеции улучшают жизнь всех молодых женщин, и в еще большей степени — одиноких женщин. Кроме того, важно выявить издержки, которые возникнут, если общество в решении проблемы одиночек будет слишком полагаться на рыночные механизмы. Одна из таких издержек — то, что молодые профессионалы слишком много работают, потому что их благосостояние зависит от успеха их карьеры, и в итоге оказываются «женатыми на своей работе». Другая, как мы уже видели, состоит в том, что процесс создания инноваций, облегчающих жизнь одиночек (смартфоны, туры для одиночек, еда на вынос, люкс-кондоминиумы и т. д.), практически не коснулся больных, бедных и престарелых, которым так необходима поддержка «социально ответственных» корпораций.
Так что же общества, адаптирующиеся к появлению одиночек, могут ожидать от частного и государственного секторов? В какой степени наша политика в состоянии развивать или требовать социально ответственного отношения к тем, кто живет один? Граждане и политические деятели задавались подобными вопросами в прошлом, когда страна стояла на пороге крупнейших демографических изменений. Вспомните бэби-бум после окончания Второй мировой войны, сопровождавшийся общественной поддержкой застройки пригородов, чтобы растущему среднему кассу было где жить. Появление новых шоссе, по которым можно было перемещаться без помех, кардинально изменило городской ландшафт. В конце XIX — начале XX вв., после того как в городах поселились массы иммигрантов, прогрессивные политики добились направления инвестиций в сектор муниципальных услуг и государственного здравоохранения. Увеличение доли живущих отдельно, конечно, не так бросается в глаза, но является не менее серьезной тенденцией, к которой невозможно приспособиться без смелых и далеко идущих политических инициатив. В США семейный вопрос рассматривают как личное дело каждого, касающееся исключительно выбора партнера. Но на самом деле это и политический вопрос. Сегодня и в будущем мы ждем действий от государственного и частного сектора.
Мы ждем от государства и общества решений в сфере строительства жилья, и эти решения повлияют на судьбу тех, кто может оказаться один. Совершенно понятно, что дружелюбная к жителям окружающая среда в городах и пригородах снижает риски для каждого из их обитателей. Живущим в одиночестве людям не нужно так много места, как семье. Как еще в 1930-е гг. отметила Альва Мюрдаль, молодые взрослые и престарелые зачастую готовы жить в относительно небольших, но функциональных квартирах, расположенных в зданиях с хорошо продуманными общественными пространствами для совместных трапез, общения, занятий спортом и тому подобного. Выбирая такой вид проживания, одиночки увеличивают жилой фонд для семей, что в целом снижает цены на рынке недвижимости.
Мы рассматривали выше примеры домов для одиночек. Это главным образом дорогостоящие кондоминиумы для городских профессионалов и учреждения с проживанием и уходом для престарелых. Однако в них живут только самые богатые люди страны. Тем же, кто мог бы получить наибольшие преимущества от социальной интеграции и высокого уровня сервиса, они недоступны. В подобных местах царит сегрегация, в особенности по классовому и возрастному признаку, которая негативно отражается на здоровье тех, кому «посчастливилось» оказаться в этих местах. Для современных одиночек улучшение архитектурного дизайна является вопросом важным, но далеко не единственным. Нам необходимы новые модели, помогающие объединить людей разного возраста и социального положения. И, конечно, нам нужны здания.
Хаггерти и «Общее дело» поняли это — и смогли создать популярные отели для одиночек в Нью-Йорке. Их лучшие проекты реализуются в красивых довоенных зданиях или роскошных старых отелях. Все они расположены в центре, ими управляют профессионалы, в них обитает самая разнообразная публика (правда, только мужчины). В отеле Times Square живут начинающие актеры, люди других профессий, безработные, пенсионеры, борющиеся с болезнями, наркотической и алкогольной зависимостью. В нем предоставляют высококачественные услуги и поддерживают тех, кто помогает другим. Это место не для всех. Но оно гораздо лучше других вариантов недорогого проживания для одиноких людей в Нью-Йорке.
Решение жилищного вопроса для нуждающихся в том виде, в каком его предлагает «Общее дело», является выходом для людей, попавших в тяжелую ситуацию, и такие учреждения могут даже создавать определенные преимущества для районов, в которых они расположены.
Вот что говорят на этот счет уважаемые профессиональные журналы Psychiatric Services и JAMA. В первой статье об одиноких, бездомных взрослых с психическими заболеваниями и наркозависимостью в Сан-Франциско отмечалось: «Наличие постоянного жилья, в котором оказывают помощь и поддержку… экономит средства на услуги скорой помощи, которые субсидируются государством». Во второй статье рассказывается о бездомных алкоголиках в Сиэтле. Этих алкоголиков поместили в подобный жилой комплекс (в котором, кстати, разрешено пить в своих комнатах и предлагается ряд волонтерских услуг). В результате обитатели комплекса снизили потребление алкоголя, стали реже попадать в тюрьму и реже пользоваться дорогой медицинской помощью. Авторы статьи — исследователи из Вашингтонского университета — сделали вывод, что в итоге экономия средств, выделяемых на финансирование экстренной медпомощи бездомным, клиник по борьбе с наркоманией и алкоголизмом, тюрем и ночлежек значительно превысила расходы на жилищную программу: За 12 месяцев на медицинские расходы 95 размещенных в комплексе человек было потрачено на $4 млн меньше, чем в предыдущем году, или $42 964 на человека в год. Для сравнения: расходы на проживание и обслуживание одного обитателя комплекса составляют $13 440 в год.
