Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
И я даю команду своей группе:
– Всем находиться над точкой. Попробую сесть. Если все нормально, дам команду. Перевернусь – идите на старое место.
Опасения были излишними – «приводнение» началось удачно. Торможение на колеса от сопротивления воды не особенно ощущалось, машину на нос не тянуло. Вода, что фонтаном поднималась потоком воздуха от винта, была не опасна. Еще на пробеге посылаю команду в эфир: «Всем – посадка!» Сруливаю с полосы, а уже планирует Борис Жигуленков. Вслед за ним благополучно завершают перелет еще шестнадцать Ла-5. А утром следующего дня весь полк был в сборе.
Итак, Дебреценская операция в разгаре. Наши вылеты на прикрытие наступающих войск стабильны и регулярны. Они неизменно тщательно продумываются и разрабатываются во всех деталях.
Как-то раз по истечении времени барражирования, когда мы уже не надеялись встретить противника, из просвета между облачностью выскочили «фоккеры» и, развернувшись влево, пошли вдоль передовых позиций. В двух группах было по восемь самолетов «Фокке-Вульф-190». Сначала, увидев немецкие истребители, я от неожиданности несколько растерялся. Но, оценив обстановку и предупредив командный пункт передовой, приказываю группе атаковать врага.
«Фоккеры» на максимальной скорости, не заходя в расположение наших войск, продолжают полет вдоль линии фронта. Расстояние же между нами сокращается медленно, порой даже кажется, что оно увеличивается… На высоте 800 метров снижение «фоккеров» прекращается. И мы, пользуясь этим, сближение с ними ускоряем. Но затянувшееся по времени преследование вызывает тревогу: сколько же осталось горючего в баках?
Кое-кто из летчиков, видя бесплодность дальнейшего преследования, начал отставать. Надо бы встряхнуть ребят, и я решаю дать очередь по замыкающему вторую восьмерку. Дистанция до него метров четыреста, он следует по прямой на одной со мной высоте. Не торопясь, прицеливаюсь и нажимаю на гашетки – трасса огня идет неточно. Уточнив прицеливание, еще раз открываю огонь. Короткая очередь – и снаряды поражают мотор самолета противника. Вижу, как слетает подвижная часть остекления фонаря кабины – летчик выбрасывается с парашютом.
«Фоккеры» плавно разворачиваются и удаляются в западном направлении.
– Вот теперь можно уходить. Фашисты не вернутся, – удовлетворенно передаю своим боевым друзьям по радио.
В ответ веселый голос Тернюка:
– А я думал, что до вечера будем гнаться.
– Грек, не спеши. Домой вернемся после победы.
– Теперь ждать недолго!
– Фрицы драпали во все лопатки. Километров пятьдесят отмахали.
– Да, далековато мы ушли…
Дав возможность пилотам разрядиться в оживленном диалоге, напоминаю, что возвращаемся, значит, речам отбой.
Горючего нам хватило даже на руление после посадки…
На другой день полк постигло большое несчастье – погиб летчик из первой эскадрильи. Шесть «лавочкиных», прикрывая войска на подступах к Дебрецену, прихватили восьмерку «фокке-вульфов». Бой принес нашим летчикам победу: Борис Жигуленков и Евгений Гукалин сбили по одному самолету противника.
«Фоккеры» ушли, а наши истребители остались в заданной зоне. Барражируя под кромкой облачности, они продолжали прикрывать наземные войска. Правда, облака были не сплошные, а баллов шесть-восемь. Такую погоду во время войны справедливо и недвусмысленно называли бандитской.
И вот появляются отдельные пары «фоккеров». Прикрываясь облачностью, они пытаются наносить удары по замыкающим истребителям группы. Две атаки врага оканчиваются безрезультатно. Но когда «лавочкины» всей шестеркой начали выполнять разворот в просвете между облаками, из них как снег на голову сваливается «фоккер» и устремляется на самолет Гукалина. Женя увеличивает крен на развороте, всеми силами пытается выйти из-под атаки, не дать противнику произвести прицельную стрельбу.
Борис Жигуленков ближе всех к Гукалину и, видя, какая опасность нависла над товарищем, тотчас бросается ему на помощь. «Фокке-вульф» прекращает атаку, резко уходит вверх и скрывается в облачности.
Группа закончила разворот. Гукалин в общем строю, в наушниках слышен его бодрый голос:
– Успел все-таки фашист… малость поцарапать! Залатаемся!
Больше Евгений не проронил ни слова – летел в общем строю, как и все остальные. Казалось, произошел рядовой эпизод, какими постоянно насыщена наша боевая жизнь. Следом моя группа прибыла им на смену. Получив информацию от Щетинина о характере действий противника, мы приступили к охране пехоты с воздуха. А вернувшись с задания, узнали печальную весть: жизнь летчика Гукалина оборвалась…
Щетининская шестерка подходила к аэродрому на большой скорости и малой высоте. Неожиданно машина Жени резко взмыла вверх, свалилась на крыло и, вращаясь, как при штопоре, ударилась о землю. Ему шел всего двадцать шестой год…
Война войной, но как тяжело терять друзей! С ними словно уходит какая-то частица твоей души, твоих радостей, надежд, мечты. Уходит навсегда, оставляя в памяти сердца невидимый чужому глазу след печали и горечи.
Расследованием было установлено, что Гукалин, раненный в бою, возвращался на самолете с поврежденной тягой управления руля высоты. Возможно, произошло то же самое, что и с моей машиной, когда в нее попал зенитный снаряд. Но на самолете Гукалина тяга, не полностью перебитая, разрушилась в воздухе при подходе к аэродрому. Спастись на парашюте раненый летчик не смог.
Особенно тяжело переживал потерю Жени Игорь Середа. Они однокашники, вместе пришли в полк и, летая в одной эскадрилье, не раз спасали друг друга от смерти. Потеря боевого друга потрясла Игоря. Долгое время он был неузнаваемо рассеян и удручен.
Командир полка в эти дни не перегружал первую эскадрилью заданиями. Если они и планировались, то в составе не менее восьми машин. Но не зря говорят в народе: пришла беда – отворяй ворота. Через три дня погиб помощник командира части по воздушно-стрелковой подготовке Герой Советского Союза Федор Семенов.
…19 октября 1944 года наш полк выполнял очередную задачу по прикрытию наземных войск. Летчики третьей эскадрильи в этот черный для нас день уже дважды выходили на передний край. Мы также вылетели вторично. Воздушная обстановка была не сложная, но коварная. Облачность – шесть-восемь баллов, нижняя ее кромка на высоте 1500 метров, верхняя граница – 2000–3000 метров.
«Фоккеры» в таких погодных условиях действовали малыми группами: парами и одиночными самолетами наносили удары по нашим объектам. Учитывая характер их действий, мы были вынуждены держать выше облаков одну пару истребителей. Это в какой-то степени сковывало инициативу гитлеровцев, избавляло нас от их неожиданных атак. Выходы «фоккеров» из облачности прекратились, похоже на то, что фашисты покинули поле боя. Но, изучив повадки этих изрядно пощипанных и потерявших прежний лоск вояк, мы были готовы ко всему, к любой неожиданности.
Время нашего барражирования истекало, на смену шла первая эскадрилья, возглавляемая Федором Семеновым. В его восьмерке командир подразделения Щетинин, многоопытные воздушные бойцы Жигуленков, Середа, Шпынов, Погодин и еще два молодых, но уже обстрелянных в воздушных схватках летчика.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
