Комсомольцы быстро приобретали навыки, отстаивая рубежи родной земли. Под непрерывной бомбежкой аэродромов техники научились быстро и надежно готовить самолеты к вылету. Молодые летчики научились взлетать по аэродрому между воронок и рвущихся бомб. Не было малодушных, не было нытиков.
55 ГИАП, потом 16 Гвардейский полк находился в начале войны в Бессарабии. Он сдерживал натиск врага на юге.
45 ГИАП (ныне 100) находился в Крыму в Анапе.
298 (ныне 104 ГИАП) под Одессой на берегу Буга.
После неодно кратных переформировок и перегруппировок к 22 июня 1945 года в Лисичанске была создана 216 дивизия, куда вошли 16 ГИАП, 88 ИАП. 765 ИАП самостоятельно воевал в Крыму, 298 — на обороне Донбасса. Начались тяжелые дни отступления.
Комсомольские организации расставляли свои силы так, чтобы везде был комсомольский решительный глаз.
В основу своей работы комсомольские организации положили задачи всеми средствами комсомольской работы вселить во всех твердую веру в нашу победу, выявлять нытиков и паникеров, крепить воинскую дисциплину и поднимать бдительность. За малейшие отсталые разговоры разбирали на комсомольских президиумах, принимали самые строгие меры взыскания к малодушным комсомольцам и вселяли в них веру в победу.
Комсомольские организации делали все, чтобы сохранить при отступлении всю материальную часть до единого самолета, подбитые и неисправные самолеты увозились из-под самого носа наступающего противника. Создавались специальные комсомольские бригады по эвакуации неисправных самолетов. Эти бригады назывались «Бригадами отважных». Комсомольцы этих бригад эвакуировали подбитые самолеты на быках, коровах и лошадях из тыла противника.
Комсомолец 45 ИАП (100 ГИАЧП) Агеев с двумя бойцами был послан на эвакуацию подбитого самолета на передовую линию. Немцы знали о месте нахождения самолета и вели непрерывный огонь по нейтральной площади, где находился самолет, и подступам к нему. Как ни обдумывал Агеев план эвакуации самолета, он пришел к выводу, что даже ночью обычным способом — тягловой силой — самолет нельзя вывезти. Тогда он обращается к пехотинцам, с их помощью в течение ночи разбирает самолет и выносит его по частям в безопасное место.
За мужество, отвагу и комсомольскую смекалку командир Отдельного 45 ИАП — майор Дзусов наградил комсомольца Агеева медалью «За отвагу». Командир экипажа комсомолец Колганов (298 ИАП) вынужденно сел на нейтральную полосу, и к самолету невозможно было подъехать на машине, так как немцы были рядом. Тогда комсомольцы Колганов, Макаров, Литвин и Котляров выкатили поврежденный самолет на руках.
Комсомолец Биляев спас самолет И-16 старшины Вильямсона с помощью железного троса, который он протянул через забор и прицепил к трактору.
На протяжении всего отступления в дивизии не сожгли ни одного самолета.
Два комсомольца 16 ГИАП бросили при отступлении свои винтовки. Как только личный состав полка собрался на новом аэродроме станицы Гетьмановской, собрался комсомольский президиум, где обсуждались поступки этих комсомольцев. Оба комсомольца были исключены из членов ВЛКСМ.
В дивизии не было случаев отставания людей от части, хотя большой путь пришлось проделать пешком.
На отдельных комсомольцев возлагались в этот период и такие ответственные задачи, как доставка бензина и боеприпасов на аэродром. С колонной бензоцистерн посылались комсомольцы, чтобы обеспечить быструю доставку бензина, чтобы по пути колонну не разбомбили вражеские самолеты. Комсомольцы дивизии справлялись и с этими задачами. В результате этой большой работы комсомольцев самолеты были в основном обеспечены всеми видами боеприпасов и могли выполнять задачи командования — сдерживать бешеный натиск врага.
Комсомольцы-летчики дрались храбро и смело, используя все возможности своего самолета. В 298 ИАП не хватало самолетов и на трех комсомольцев Румма, Дрыгина и Годзева был один боевой самолет, причем вылетать на боевое задание мог тот, кто скорее добежит до самолета после получения боевой задачи.
Вот что писалось в боевой характеристике на командира звена 45 ИАП — комсомольца старшего сержанта Вазиана Василия Федоровича: «Тов. Вазиан в борьбе с немецко-фашистскими оккупантами проявил смелость, храбрость, упорство и смекалку. В совершенстве овладел самолетом ЯК-1, любит много летать. С максимальной пользой использует свой самолет, выжимает все, что может дать он. Выполняя приказ командования по перегонке самолета ЯК-1 с аэродрома, расположенного вблизи противника, проявил находчивость и смекалку. При отсутствии средств запуска: стартера и сжатого воздуха, он запустил мотор и перегнал самолет в полк. Для запуска мотора он использовал порох от патрона, насыпав его в цилиндр через свечное отверстие, и затем поджег его».
Бессмертный подвиг совершил Василий Вазиан в воздушном бою в районе Моздока; на глазах командования Н-ского соединения произошел воздушный бой между шестью ME- 109 и тремя нашими ЯК-1. Вазиану пришлось вести бой одному против двух ME-109. Будучи ранен в ногу и не имея боеприпасов, Вазиан пошел на таран, при котором погиб и сам.
Но были случаи, когда отдельные летчики-комсомольцы проявляли трусость в бою, прикрывая свою трусость обманом командования. Не ладилось с полетами у комсомольца Григория Речкалова: то он полетит и не выдержит направления, разобьет самолет при взлете, то побьет самолет при посадке, то оторвется от группы. Однажды он вылетел в паре на уничтожение «рамы» (ФВ-189), корректировавшей стрельбу немецкой артиллерии. «Раму» не нашел, хотя радиостанция наведения и наводила его на немецкий самолет, и, проболтавшись в воздухе, он сел и доложил командиру полка, что сбил Ю-88. Приехавший с радиостанции наведения командир дивизии — генерал Борман, возмутившись таким поступком Речкалова, хотел посадить его на гауптвахту. За ложное донесение и трусость комсомольца Речкалова вызвали на комсомольское бюро полка. На бюро он долго не хотел сознаться, но потом признался, что наврал о сбитом самолете Ю-88. Комсомольское бюро полка исключило из членов ВЛКСМ, но дивизионная партийная комиссия вынесла ему строгий выговор. Но таких, как Речкалов, были единицы, да и они перевоспитывались и становились другими (ныне гвардии майор Речкалов — дважды Герой Советского Союза). Остальная масса комсомольцев сама просилась в бой, просилась бить немцев.
Комсомолец Годзев (298 ИАП) — комсорг эскадрильи — дрался один против семи вражеских самолетов, двух сбил и одного подбил. Дрался он до тех пор, пока не кончилось горючее. Желая спасти машину, он выпустил шасси, решив посадить ее вне аэродрома, но при посадке попал в канаву и разбился. Комсорг эскадрильи Дурнченко — лихой штурмовик, 18-летний юноша за время пребывания в полку не пропустил ни одного вылета на штурмовку — просил разрешения на вылет у командира чуть ли не со слезами. Над Ворошиловградским аэродромом, где базировалась наша дивизия, появились три «Юнкерса». Взлетела ракета — сигнал к вылету дежурной паре истребителей, но в воздух поднялся только один самолет, — со вторым что-то случилось. Командир на минуту задумался: кого бы еще послать. «Я полечу», — вызвался сержант комсомолец Косса. И уже через минуту его самолет оторвался от земли и, набрав высоту, устремился к вражеским бомбардировкам. Заметив наши самолеты, немцы плотнее сомкнули строй. Еще одна поднявшаяся в воздух пара истребителей подбиралась к немцам снизу, но огонь «Юнкерсов» помешал ей, и она ушла, чтобы повторить заход с другой стороны. В это время прямо на немцев пикировал истребитель. Трассирующие пули пролетали вокруг него, но самолет шел, не сворачивая, и, к удивлению всех, не стрелял. Когда до стервятников осталось всего 100 метров, заработала пушка истребителя, застрочили пулеметы. Строй немцев рассыпался. Пара «Юнкерсов» спешно повернула назад, а один ушел в облако. Комсомолец Косса караулит немца над облаком, а когда тот выскакивает, он бьет его сверху. «Юнкерс» уже горит, но еще может лететь, сержант повторяет атаку, и, наконец, немец круто пошел вниз и врезался в землю. В небе победно виражит бесстрашный истребитель. Убедившись, что немец сбит, летчик Косса пошел на посадку. С утра до позднего вечера, никогда не жалуясь на усталость, летал в бой комсомолец Косса.
