Я представляю, как мой центр должен выглядеть. Его идеи выстраданы, союзники объединились, мэр Москвы Ю. М. Лужков весьма авторитетно заявил: «То, что мы делаем по женскому центру, — это фактический показатель того, что мы вообще можем сделать в Москве».
В фундамент здания заложили капсулу с памятной грамотой к потомкам. Я надела большие строительные рукавицы, взяла мастерок и замуровала капсулу в камень-куб. В грамоте говорилось о вере в близкое возрождение России, в развитие искусств и предпринимательства, в будущую счастливую и благополучную жизнь. По традиции в капсулу бросили серебряную монету.
До завершения строительства еще далеко. Но мне кажется, я уже вижу скоростные лифты, зимние сады, холлы, отделанные гранитом и мрамором, прозрачный купол атриума…
Я хочу, чтобы те, кто в скором будущем придет в возведенное здание, поняли, что этот комплекс строили люди, которые любят женщин, Москву, российский народ.
Конечно, такие, даже очень масштабные, общественные проекты не компенсируют отсутствия ролей в театре. Ибо театр, спектакль, роль — это то, чем я живу.
Вспоминаю время, когда только-только поднялась на вершины своей профессии, и вдруг судьба подставила мне подножку — я заболела и не работала четыре месяца, теряя то, что достигла. Тогда закон разрешал не работать именно четыре месяца, не больше. Но, к счастью, подоспели еще два месяца отпуска, и мне удалось прийти в себя. Именно тогда, в 1976 году, мне впервые пришлось серьезно думать, как я буду работать дальше. Потом подобная ситуация повторялась неоднократно, и мне приходилось снова и снова начинать сначала, если не с нулевой отметки, то в любом случае с той точки, на которой остановилась. И я научилась понимать, что я в силах сделать и что — нет. Бывало и так, что я не могла сладить с характером работы, которая мне предлагалась, или способом «помещения» ее в мою душу. Покладистой быть легче, удобнее. А у меня не получалось, я ершистая. Всегда знала, почему страдала, и не скажу, что меня это не беспокоило. Волновало — и даже очень! Но я не могла убедить предвзято настроенных людей отнестись ко мне с вниманием, осторожно.
Так я и подошла к юбилейному для меня 2003 году — у меня в театре нет сейчас ролей первого плана, которые я играла всю свою театральную жизнь. Есть только роли второго плана: старуха Хлестова в «Горе от ума» и Турусина в спектакле «На всякого мудреца довольно простоты». Я пока не знаю, с чем выйду на сцену в юбилейный день. В одном только уверена — это будет достойно. Вспоминаю, когда у меня был семидесятилетний юбилей и все сложилось примерно так, как сейчас, мне предложили сцену Кремлевского дворца съездов. Это был хороший выход, хотя я уверена, что у актрисы в день ее торжества есть только один достойный вариант — выйти на сцену родного театра. Тогда я была лишена этой возможности. Я не хочу это называть конфликтом, хотя без конфликтов в нашей жизни ничего не бывает…
Все последние годы — скажу откровенно — были для меня периодом выживания, и мне нужно было выдержать, хотя один за другим уходили из репертуара спектакли с моими ролями, а новых мне не давали. Я не ждала, что мне что-либо преподнесут на блюдечке, — искала, предлагала. Увы…
Театр — это среда обитания актера, в которой из него «умелые» люди могут сделать пустое место. Но можно и поднять актера или актрису так, что они будут блистать на сцене. Механизм создания «легенд» нашего театра уже давно отработан в совершенстве.
И мне приходилось искать возможности заполнить образовавшиеся пустоты. Когда-то это был удивительный спектакль «У войны не женское лицо», сейчас — Женский центр… Мне не раз говорили, что я иду по жизни с не женским упорством. Может быть, это так и есть — жить мне никогда не было просто.
Не надо кланяться судьбе
Мой «период выживания» пришелся на время, когда каждый год уже становился для меня дефицитным. Но я понимаю, что все начиналось гораздо раньше. Я ведь когда-то (теперь уже можно говорить — давно) пришла в театр, в котором сложились определенные отношения: актрисы были чьими-то женами, возлюбленными, кого-то связывала давняя и очень тесная дружба, иных объединяли совпадающие взгляды. Горько писать об этом, гораздо приятнее было бы восхищаться театром как храмом чистого искусства. Но это было бы не совсем честно.
И не давние обиды во мне говорят, а желание лишний раз подчеркнуть: профессия актрисы — суровая и строгая, она не терпит суеты и приспособленчества. И очень откровенно: с моей внешностью надо было выжить.
Но есть у меня, в моей жизни, и немало такого, что радует.
В сезоне 2002 года вышел премьерный спектакль «На всякого мудреца довольно простоты». Для Малого театра это уже девятая постановка. Я видела предыдущую в Малом, видела и то, что сделали в Вахтанговском театре. Но мне никогда не хотелось повторять тот уровень, которого достигли мои предшественницы, копировать их. Обычно Турусину играли как женщину, которая много нагрешила в жизни и в конце концов решила заслужить прощение: усердно молится, грубо говоря, упрашивает Бога отпустить ей грехи. Но у меня создалось впечатление, что она «скучает» по своим грехам и ей хотелось бы возвратиться к некоторым из них. Так я играла Турусину… Роль небольшая, второго плана, но ведь все зависит от актера, его масштабов. У меня была интересная работа с режиссером Владимиром Бейлисом, он поддержал мои представления о Турусиной. Во всяком случае ничего не запрещал, что иногда бывает: душа — нараспашку, а ее пытаются «захлопнуть».
Впрочем, рассказывать о своей работе — это дело неблагодарное и даже вредное. Свою работу надо показывать.
Вскоре на российский и зарубежный экраны выйдут два фильма с моим участием. Судьба их складывалась непросто, но я надеюсь, что им будет сопутствовать успех.
В фильме Булата Мансурова «Сага древних булгар» я играю роль княгини Ольги. Съемки длятся уже пять лет — то денег не было, то войск не дают для батальных сцен, то войска дают, а погоды нет. В общем, все время что-нибудь мешает. Но, слава богу, кажется, уже виден свет в конце тоннеля…
В летописях есть только три эпизода из жизни княгини. Все остальное в будущем фильме — это наша фантазия и наше понимание того времени. И в этой «выдумке», которая может оказаться правдой, заключен большой смысл.
Играть эту роль мне очень интересно. У меня долго не было цельного представления об этой картине, но я ясно видела свою героиню, ее мудрость, осторожность и… хитрость. Это было во времена начала Руси, когда слава и гибель шли рядом. И мне глубоко симпатичны действия и поступки моей героини, превыше всего ставившей интересы своего княжества. Как известно, Ольга — жена князя Игоря — правила в малолетство сына Святослава и во время его походов. Она подавила восстание древлян и около 957 года приняла христианство. Младший сын Святослава, внук Ольги Владимир утвердил христианство — мечом и словом — в качестве государственной религии.
Для меня прикосновение к древней истории было необычайно интересным, тем более что я бывала в тех местах, где тысячелетие назад кипели страсти, куда совершали походы наши предки. Не все со мною сегодня согласятся, но я все-таки скажу: без любви к истории своей страны, без восхищения своими предками даже самые сильные таланты вянут…
